Китай - Эдвард Резерфорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это была небольшая процессия, похожая на ту, которую я видел, когда мальчиком приехал навестить Старшего Брата Дедушки. Группа пышно одетых дворцовых евнухов торжественно двигалась вперед в сопровождении барабанщиков и музыкантов, бьющих в гонги. В этот момент я испытал трепет удовольствия. Шелка, которые носили евнухи, были так богато расшиты, так великолепны, что даже просто смотреть на них было все равно что видеть отблеск неба. На мгновение я почти забыл о своих бедах.
За ними носильщики несли паланкин, в котором, несомненно, находился какой-то важный дворцовый чиновник. Они миновали чайную и подошли к большому особняку, куда занесли паланкин. Некоторые евнухи нырнули во двор, откуда принесли стулья и сели у ворот. Трое решили пойти прогуляться. А один, к моему удивлению, зашел в чайную.
Управляющий чуть не споткнулся, бросившись вперед, чтобы низко поклониться евнуху. Надо сказать, в великолепном шелковом халате и конической шляпе он выглядел весьма представительно. Евнух любезно улыбался, а когда спросил, где бы ему сесть, то легко кивнул на свободный соседний столик. Я слышал, как он тихо сказал, что зашел только выпить чая и есть не будет.
– У вас есть сорт чая «Облачный туман с горы Лушань»?[55]
– Разумеется, разумеется, – затараторил управляющий и убежал за чаем.
С того момента, как евнух уселся, я не переставал любоваться его элегантностью. Мне подумалось, что это человек, который умеет красиво жить. Нет лучше сорта горного зеленого чая, чем «Лушань». Но дело даже не в выборе чая. По моим прикидкам, ему было чуть за сорок, но то, как он сидел, очень прямо и неподвижно, напомнило скорее пожилого человека. В каждом его движении чувствовалась изысканность. С тем же успехом он мог бы быть священнослужителем. Я всегда слышал, что большинство евнухов – выходцы из самых низов, неясно, была ли эта изысканность врожденным качеством или выработалась за годы, проведенные в императорском дворце, но в нем не осталось ничего от грубости простого народа.
Я понял, что пялюсь на него, и, стыдясь своего дурного воспитания, заставил себя отвести взгляд. Я уставился в окно и говорил себе: думай, что делать дальше, дворцовый евнух ничем тебе не поможет.
Однако я заметил: когда девушка, разносившая чай, поставила перед ним блюдечко с легкими закусками, он к ним не притронулся.
Я все еще смотрел в окно и размышлял о своих печалях, когда меня отвлек тихий голос:
– Вы выглядите грустным, молодой человек.
Я повернулся и с удивлением понял, что евнух обращается ко мне. Его кожа была нежной, рот выдавал человека доброго, но не слабого, а в лице читалось неподдельное беспокойство.
– У всех бывают проблемы, господин, – вежливо ответил я. – Я не думаю, что мои мелкие беды интересны такому утонченному человеку, как вы.
– Может, и нет, – любезно сказал он, – но поскольку мне предстоит прождать час и мне очень скучно, то я предпочел бы послушать историю вашей жизни, если вы, конечно, согласитесь ее мне поведать.
Он предложил мне закуски со своего стола.
Я попросил его остановить меня, если ему наскучит, и вкратце рассказал историю своей жизни.
Казалось, все время, пока я говорил, он внимательно наблюдал за мной, а в конце покивал:
– Вовсе даже не скучно. И что же вы намерены делать?
– Я не знаю, господин.
– Я не мог не заметить, что вы все время смотрели на мой халат. Могу я поинтересоваться, что вас так заинтересовало?
– Будучи ремесленником, я замечаю любую прекрасную работу. Но на самом деле с самого детства меня привлекали красивые вещи, пусть даже я не могу себе такое позволить, – добавил я с улыбкой.
К моему удивлению, он вытянул руку:
– Хотите дотронуться до этого шелка?
Разумеется. Вышитый шелк оказался жестче, чем я ожидал, почти как парча, и был украшен великолепным узором из крошечных птиц, отчего ткань казалась даже шершавой на ощупь. Я не удержался, наклонился и посмотрел на вышивку – стежки были сделаны так кучно, что я с трудом верил своим глазам.
– Этот халат прослужит тысячу лет!
– Может быть! – Он засмеялся, а потом убрал руку и задумчиво посмотрел на меня, после чего тихо заметил: – Возможно, есть один способ получить то, чего вы так желаете, только он рискованный, кроме того, придется принести важную жертву.
– Прошу вас, расскажите, господин.
– Вы могли бы стать одним из дворцовых служителей, как нас называют. То есть евнухом.
– Евнухом? – переспросил я, глядя на него с изумлением. – Но я женат! Надо было становиться евнухом, когда я был мальчиком.
– Большинство людей так думают, но они не правы. – Он объяснил: – Да, большинство евнухов кастрируют еще в детстве. Но во дворце довольно многие были кастрированы уже после того, как стали мужчинами и обзавелись семьями. На деньги, которые они зарабатывают во дворце, они содержат жен и детей.
– Никогда о таком не слышал! – воскликнул я.
– Уверяю, так и есть. Я ведь живу во дворце и лично знаю таких людей.
– А как же их жены?
– Они живут лучше, чем могли бы себе позволить, если бы мужья работали где-нибудь в другом месте. Дети сыты и ни в чем не нуждаются. Евнухов отпускают на ночь из дворца, и некоторые из таких мужчин идут домой, чтобы провести время с семьями.
– Но ведь они не могут…
Он поднял руку:
– Эта операция не означает, что женщина не сможет получать удовольствие вообще. Нельзя забывать обо всех возможностях. – Он кивнул. – На самом деле я бы сказал, что многие жены простых пекинцев с радостью бы поменялись местами с женами этих евнухов.
– Не знаю, что и сказать, господин, – промямлил я, пораженный услышанным.
– Всем евнухам платят довольно скромно, – продолжил он. – Но если повезет, есть множество способов, как подзаработать на стороне. Некоторые евнухи даже становятся богатыми. – Он помолчал. – Мне кажется, вы из тех людей, кто легко обзаводится новыми друзьями. Ну и конечно, – он улыбнулся, – вы будете окружены самыми красивыми вещами.
Я молчал. Он выглянул в окно и внезапно сказал:
– Мне пора. Если вы когда-нибудь решитесь на этот шаг, но только если будете твердо уверенным, что готовы на такую радикальную меру, рекомендую пойти к одному торговцу, причем тайно, под покровом ночи, никому не рассказывая о подлинной цели своего визита. Но, оставшись с ним наедине, скажете, зачем вы пришли, и он вам поможет: организует операцию и устроит во дворец, а без этого операция будет самой неудачной тратой времени и денег. Вот название улицы, на которой он живет во Внутреннем городе. Спросите господина Чэня, торговца. – Он поднялся. – Удачи!
– Спасибо, господин!
Вернувшись домой, я и словом не обмолвился об этом разговоре, но, разумеется, мне пришлось признаться, что я потерял работу. Я увидел, что мать просто
