Операция "Бешеные лошади" - Анатоль Нат

Плюнув на сон, Сидор решил выбраться на палубу. Ближе к рассвету должны были вернуться Пашины разведчики, так что быть в курсе всех новостей. И хорошо было бы встретить их там, на палубе, где нет, нет да иногда пролетал свежий ветерок.

Беззвучно скользящий по тёмной, ночной воде маленький ялик словно сгустившаяся тень выскользнул из предрассветного мрака и с глухим, едва слышным стуком толкнулся в борт лодьи. Две одетые в тёмное фигуры словно кошки быстро поднялись на борт, ловко перебирая конечностями по свешенному за борт штормтрапу.

— 'Мне бы так', - с лёгкой завистью подумал Сидор, глядя как пара здоровых, мощных ушкуйников ловко и безшумно подымается по шаткой верёвочной лестнице.

— Ну? — громкий шёпот, раздавшийся у Сидора над ухом выразил всю гамму чувств которая в этот момент одолевала всю команду и пассажиров лодьи.

— Хана! Тихо не пройти, — сдавленным шёпотом отозвалась одна из двух поднявшихся на борт тёмных фигур. — Стоят плотно, кругом секреты в пределах прямой видимости друг друга. Все протоки наглухо перекрыли. Самые широкие даже цепями.

— Всех идущих вверх по реке тщательно проверяют, даже ночью. И первым делом в трюм лезут, чего-то ищут. Ясно кого ловят.

— Мышь не проскочит, — сердито крякнул он с досадой.

— Как нас не заметили — просто чудо. Чуть, чуть и засыпались бы.

— И каждый день спускают свои сторожевые посты на версту, на две вниз по реке, проходя по всем протокам частым гребнем. Ещё неделя, максимум две и выйдут на нас. А отсюда и до места переправы недалеко.

— Блин! — тихо ругнулся Паша над ухом Сидора. — Оперативно развернулись, сволочи. И трёх рейсов не сделали, а они уже кислород перекрыли. Хорошо работают, — с долей уважения к профессионализму амазонок, Паша одобрительно покивал головой.

— И как чётко место переправы накрыли, — процедил он сквозь зубы. — Как подсказал кто. Видать правду говорил профессор что в городе агентуры амазонок полно, — мрачно заметил он.

— Хорошо что хоть большую часть лошадей на левый бегер переправить успели. Выходит прав был Корней, собирая свои силы в кулак.

— Придётся теперь всё берегом пускать, пёхом.

Сидор со злостью двинул кулаком в подставленную ладонь. Отвернувшись от копошащихся у борта Пашиных парней, он взял атамана под локоть увлекая в сторону.

Отведя подальше ото всех, чтоб их разговор никто не смог услышать, он тихим, сдавленным шёпотом попросил:

— Слыш, Паш, тут такое дело, — начал он сильно смущаясь и не зная как объяснить ему свою проблему. — В общем, раз мы тут застряли неизвестно на сколько, то может смотаемся в одно место, тут неподалёку.

— Это в баронство твоё, что ль? К жонке? — совершенно не сдерживаясь, в полный голос громко поинтересовался Паша.

Голос его, неожиданно оглушительно громкий в ночной тишине прозвучал словно громом средь ясного неба, сразу же привлекая к ним внимания.

— Тс-с-с, — яростно зашипел разозлённый Сидор.

Вся его попытка втихую провентилировать у Паши интересующий его вопрос с возможностью посещения баронства мгновенно разбилась о громкий, насмешливый тон атамана.

— Да ладно тебе, Сидор, — звонко хлопнул его по плечу атаман. — У нас на лодье каждая собака знает зачем тебе туда надо.

— Оно же рядом, баронство твоё, буквально в двух шагах. А там молодая жена. Козе понятно, что надо её домой забрать.

— Мы тут на тебя уже ставки делаем, — насмешливо заметил он. — Когда же ты наконец то не выдержишь и попросишься заскочить к ней на часок.

— Правда всего один часок с молодой женой это наводит на некоторые нехорошие мысли, — заржал он ему прямо в лицо.

— Тьфу ты, зараза! — сердито плюнул Сидор на палубу. — Говори проще, подскочим или нет?

— А то ты не понял, — ухмыльнулся атаман. — Пути вверх по реке для нас нет. Амазонки, твари, дорогу перекрыли. Прорываться с боем мы конечно можем. И даже прорвёмся. Может быть. Но нафига, — ухмыльнулся он. — У нас жуткий перегруз. Да к тому же их чуть ли не втрое против нашего. А если всех по протокам собрать, то наверняка и больше, раз в пять будет. Так что воевать сейчас с ними чистое самоубийство. А поскольку никого из нас никогда не замечали в суициде, то мы гордо, на всех парусах двинем к тебе домой, в баронство, попьянствовать на свадебке.

— Нальёшь друзьям по рюмочке, — весело двинул он своей чугунной ручищей по мгновенно онемевшему плечу Сидора.

— Коней выгрузим обратно Корнею на переправе, пусть теперь дальше берегом двигаются. Сами, без нас. Теперь это уже только его дело. А как разгрузимся, тогда и к тебе домой заскочим.

— Посмотрим хоть одним глазком на твою молодую жену. А то в городе куча всяких слухов ходит, а никто её так до сих пор и не видел.

— Свадьбу закатим! — со всей дури звонко снова хлопнул он ладонью Сидора по плечу.

Крякнув от неожиданности, Сидор поморщившись помял многострадальное плечо и недовольно потирая ушибленное место неопределённо как-то хмыкнул.

— Ну…., посмотрим.

— Я про амазонок, — мгновенно поправился он в ответ на изумлённый взгляд атамана.

Паша ничего о фиктивной женитьбе Сидора не знал. Ставить кого-либо в известность что брак его чисто фиктивный, тому как-то сразу не захотелось. Было откровенно стыдно, словно он сделал что-то нехорошее, неприличное.

— Пёс их знает, — пустился он в путанные. пространные объяснения. — Может их и там полно.

— А и точно, — атаман задумчиво схватился за тщательно выбритый подбородок. — Эти твари как тараканы, везде лезут. Как бы они нам и там чего не подгадили.

— Тогда тихо снимаемся и двигаем на Большой Стрый. Там кажется твоё баронство?

— Ну да, — неопределённо как-то заметил Сидор. — Где-то там…, - вяло махнул он куда-то в темноту рукой.

Тихо снявшись с якоря, лодьи медленно развернулись, и подправляемые кормовым веслом, тихо заскользили вниз по течению, обратно к месту переправы.

Теперь ничего не оставалось как сгрузить на месте взятую было партию лошадей и попытаться прорваться налегке. Но уже потом, гораздо позже, когда Сидор в своём баронстве закончит какие-то свои непонятные дела, а взбесившиеся непонятно с чего амазонки немного поутихнут, и наконец-то вспомнят про свои обязательства. Ведь им же заплатили, и пропустить обратно все ключевские лодьи, занятые перевозом лошадей, они просто обязаны были.

Оставалось только немного подождать и не соваться им под горячую руку. Иначе… Полной уверенности в том что даже гораздо позже, обратно в город можно будет прорваться сквозь такой заслон, всё же не было. Что вокруг творилось, было совершенно непонятно.

— Труп! — Сидор поморщился. — Воняет, — с глубокомысленным видом хмуро констатировал он.

Они вдвоём с Пашей и замершими за их спинами двумя телегами с валом наваленными там пьяными ушкуйниками остановились под здоровенным придорожным дубом, на толстой нижней ветке которого, раскачиваемый свежим утренним ветерком медленно покачивался уже далеко не свежий труп повешенного.

— Судя по шмоткам, кто-то из Корнеевских курсантов, — флегматично, не раскрывая глаз, вяло уточнил Паша.

— Откуда бы здесь взяться таким знакомым шмоткам? — полез почесать он затылок. — Не иначе как спёр где.

— Вопрос. Где?

— Пф-ф, — Сидор тяжело переведя дух, осторожно откинулся в седле. — Тяжело то как, — пожаловался он кому-то в окружающее пространство.

Пошла вторая неделя, как не найдя баронессу в её городском доме какого-то баронского уездного городка, грязном, занюханном средневековом поселении с символичным для Сидора названием Вехи, они, вдвоём с Пашкой решили отправиться навестить баронессу Изабеллу де Вехтор в её собственном загородном имении, то бишь — замке. К ним за компанию, буквально насильно навязался и десяток Пашиных ушкуйников, которым до смерти надоело качаться без дела на трюмных гамаках и которые жаждали размять косточки и лично приобщиться к красотам средневекового замка и весёлых местных селянок, как оказалось, не слишком строго нрава.

По крайней мере, как они сказали, идея отправиться всесте с Сидором и Пашей у некоторых членов экипажа возникла только в последний момент, навеянная рассказами портовых пьянчужек, живо расписавших им архитектурные красоты означенного объекта.

На самом деле, на решение Пашиных ушкуйников отправиться вместе с ними больше повлияла царящая в том портовом городке смертная скука. Делать там было совершенно нечего. Пить который день в грязных портовых кабаках дрянное вино и разбавленное пиво, а потом от нечего делать драться с местными — единственное развлечение по вечерам — всем страшно надоело. Интереса в том для Пашиных разбойников не было никакого. Результат был известен заранее, да и местная разбойная публика, в конце концов устав всё время получать по морде, старалась лишний раз даже не приближаться ни к кому из членов их команды, чем ввергла всю буйную Пашину братву в нешуточные тоску и уныние.