Новатерра - Георгий Булавин

      - Прости, что долго не навещали тебя, были в отъезде.

      - Что вы, что вы?! Я знаю, Алина Анатольевна говорила.

      - А сегодня решили немного развлечься. Составишь нам компанию?

      - С радостью, если, конечно, не причиню вам лишних хлопот.

      Девчонка понемногу успокаивалась, по крайней мере, говорила уже плавно и легко. Почти... Гетман нахмурился.

      - Да, хлопот у нас хватает...

      Однако тут же рассмеялся.

      - До ресторана далеко, а кушать хочется - спасу нет! Ты голодна?

      - Немножко, - робко улыбнулась Алёнка.

      - Так чего же мы ждём?! Вперёд, други игрищ и забав!

      Он подхватил девушку под руку и повлёк на выход, мельком заметив, как торжествующе улыбается Алина. Естественно, ведь она явно ожидала именно такого, дружелюбно-покровительственного к той отношения. Змея! Змеюшка...

      Заметил гетман и ещё одно: лицо в окне второго этажа больницы. Мужѓское. Измождённое. С тоской глядящее на развесёлую компанию. Особенно на его спутницу... Увы, дружище авиатор, се ля ви!

      Александра Коробицына, возглавлявшая гастрономию Новороссии, встречала высоких гостей в просторном холле ресторана 'Дионис'. Симпатичная стройная шатенка средних лет, жена пристава была всеобѓщей любимицей, весёлой компанейской женщиной и добрейшим на свете существом. Однако самым большим её достоинством Александр считал душевность - за бесшабашной хохотушкой Санькой скрывалась тактичѓная, проникновенная, глубоко чувствующая, искренне сопереживающая Борисовна, которой можно было в любой ситуации поплакаться в жилетѓку, с полным основанием рассчитывая на поддержку, понимание и, что немаловажно, конфиденциальность. Видимо, именно в ипостаси Борисовны она была естественной, ибо гетман отчётливо помнил, как долѓго, наверное, много дольше всех прочих Основателей, выходила она из депрессии после страшных событий Того Самого Дня...

      - Здравствуй, мать-кормилица! - он обнял Саньку. - Пречистая дева наша еси, как сказал бы Первый Анахорет.

      - Не к ночи будет помянут! - смеясь, воскликнула она и перекрестиѓлась.

      У глубоко религиозной Алёны расширились глаза.

      - Не отзывайся, дочь моя, пренебрежительно о слугах и наместниках Господних, которые лично к тебе испытывают самые нежные чувства...

      - Только мужа твоего боятся, аки льва рыкающего, - встрял Серёга.

      А гетман продолжал:

      - ...и самое искреннее расположение. Вон, и девушку мне в краску вогнала. Кстати, Саня, познакомься, это Алёна, наша с Алиной госѓтья.

      - Очень приятно, - проворковала Борисовна и благосклонно оглядеѓла Алёнку. - Только девушка, я полагаю, истинной веры придерживается?

      Девчонка торопливо закивала. Похоже, Алина была права, - вопросы религии и культов она воспринимала чересчур серьёзно. Потому тут же поѓспешила на 'помощь':

      - Самой-самой истинной: в Бога-Отца Перуна, Сына его Ахурамазду и Святого Духа Рабиновича.

      Тут Санька нахмурилась, вовсе заставив девушку трепетать.

      - Ясно... Скажи мне, дева юная, не таясь: водку полными стаканами пьёшь?

      Та быстро-быстро замотала головой.

      - А песни матерные знаешь?

      Ответ был столь же торопливо отрицательным.

      - Да, Алёна, трудно тебе придется с нашим батюшкой!

      Мать-кормилица заливисто расхохоталась. Оставаться же сколько-нибудь серьёзным и озабоченным в присутствии смеющейся Саньки не было ни малейшей возможности. Алёнка не стала исключением из праѓвил.

      - Сашка Борисовна, - остановил её Богачёв, - нас кушать здесь собираются или как?

      - Как... Как ты его, проглота, терпишь, Татьяна?

      - Терплю, пока кормлю, - вздохнула та. - Голодный он опасен для окружающих.

      - Альтернатива, - на миг задумалась Санька, - то ли накормить, то ли приставов из участка вызвать?

      - Не к ночи будут помянуты, - передразнил её Богачёв.

      - Как раз один из них мне ночью совершенно не мешает.

      - Что - уже?! Не рановато ли?

      - Да ну вас! Прошу к столу!

      Дорогих гостей повела по залу официантка Анжела, а гетман придержал Борисовну.

      - Мать, у меня к тебе личная просьба. В больничной палате ? 22 лежит такой...

      Общий зал ресторана 'Дионис' не поражал размерами, но был отѓделан с величайшим тщанием. Возможно, кто-то назвал бы его слишком мрачным и несовременным из-за обилия дерева тёмных пород, но именно таковы были вкусы гетмана и главного дизайнера по интерьеру - завклубом Яны Кузьминой. Панели из морёного дуба и африканского венге, резные колонны, чуть более светлый паркет, высокий подвесной потолок из шпона берёзы, тяжёлые обода люстр, свечи на стенах, крахмальные белоснежные скаѓтерти и букеты полевых цветов на столах, - всё это, в отличие от модерного стиля 'Макдональдсов', создавало обстановку патриархального благолепия, торжественности, покоя и... и - приятного аппетита!

      При виде приготовленного для высоких гостей стола Богачёв по-босяцки присвистнул, Татьяна многозначительно покашляла в кулачок, глаза же Алёнки так вовсе полезли на лоб. Если честно, открывшемуся им великолепию поразился и сам гетман. Чувствовалась рука мастерицы Александры! Равно как и особый инструктаж Алины...

      - Скромнее надо быть, миледи, - полушутя упрекнул он супругу.

      - Угу, куда уж лучше по-вашему, по-армейски: пузырь 'Кедровой', плавленый сырок, килька в томате, три одноразовых стаканчика... Учитесь соответствовать, ваше, блин, высокородие!

      Волевое решение 'учиться соответствовать...' и учить этому других гетман принял давным-давно, на заре новой жизни, в период скитаний. Соответствовать высокому званию Человека Культурного во всём, от этикета застолья до овладения иностранными языками, от чистки зубов и бритья до законотворчества, от употребления 'спасибо' и 'пожалуйста' до пользования компьютером. Кто-то ведь обязан не одичать на фоне всеобщей разрухи, кто-то должен сохранить память об исчезнувшей цивилизации! Лозунгом же ВДВ всегда был: 'Кто, если не мы?!'...

      Несколько лет назад, готовясь перерезать ленточку на входе ресторана 'Дионис', гетман строго наказал Коробицыной - никаких послаблений, никакого упрощенчества! Сервировать столы и подавать блюда так, будто на завтрак милостиво соизволил прибыть первый секретарь райкома комсомола! Ну, или, на худой конец, государь-император... Увы, благое начинание как-то не прижилось. Во-первых, постоянно не хватало то изысканных кувертов, то ещё какого дьявола, а во-вторых, народ в общину подобрался в основном простой, не из 'графьёв', многими и столовый нож воспринимался лишь как инструмент для вскрытия консервных банок.

      И вот, поди же ты, свершилось! Утихомирив первый шок, гетман с чувством законной гордости (больше почему-то за себя, чем за жену и Александру Коробицыну) осмотрел претенциозную сервировку стола. Даже припомнил соответствующий раздел фолианта 'Кулинария для гурманов'. Объёмистые мелкие тарелки расставляются по числу посадочных мест, в расчёте на каждого гостя. Поверх мелкой тарелки располагается закусочная, на ней - салфетка лилией, веером или свечой. С левой стороны - небольшая пирожковая тарелка для хлеба или собственно пирожков. Между этими тарелками, под левую руку едока, выкладываются вилки: закусочная, рыбная, столовая. С правой стороны кладут ножи, опять же, столовый, рыбный, закусочный. Перед мелкой тарелкой выстраиваются 'стаканы': в ближнем ряду справа налево - водочная рюмка, рюмка для мадеры, фужер под прохладительный напиток или сок, в дальнем - винная рюмка (для белого вина - цветная) и бокал под шампанское. Ещё дальше компактно раскладывается десертный прибор: ножик, вилка, ложка... Как раз так сегодня и случилось, без малейшего изъяна! Больше того - с явным излишеством в виде бокалов, потому что в посеребрённом ведёрке со льдом исходила слезой бутылка с чем угодно, только не с шампанским. Случилось так, что гетман даже вкус его забыл. До 'испанской' ночи с Алиной... Разруха! Да разве ж это самая большая из проблем сегодняшнего дня?!

      - Коньяк с чего пить будем, а, Санька Борисовна? - тоном записного брюзги поинтересовался Богачёв.

      Вместо Коробицыной ему ответила Алина:

      - А коньяк, Серёженька, культурные люди пьют после ужина, причём в библиотеке, под сигару, за увлекательной беседой о французском импрессионизме и снижении индекса деловой активности Dow Jones. И потом, где ты видел у нас коньяк?

      - Так ведь привёз Золотницкий что-то такое с 'югов'...

      - Вот именно - 'что-то такое'... Я бы тебе не советовала даже нюхать!

      А гетман подумал: 'Сама, небось, понюхала! Когда только успела?! И - где? В какой такой библиотеке? Главное, с кем?!'... Сам он принял под локоток Коробицыну и кивнул на громадный, прямоугольной формы стол.