12 шедевров эротики - Коллектив авторов

– Теперь вы выйдете замуж. Вы выйдете замуж за какого-нибудь прекрасного принца, слегка разорившегося, и мы не будем больше видеться.

Она искренно вскричала:

– О, нет, нет еще, я хочу, чтобы мне кто-нибудь понравился, очень понравился, совсем понравился. Я достаточно богата – за двоих.

Он улыбнулся насмешливой и высокомерной улыбкой и стал указывать ей в толпе тех, которые продали свои ветхие, ржавые титулы дочерям богатых финансистов, а теперь живут с женами или отдельно от них, свободно и беспутно, всеми чтимые и уважаемые.

В заключение он сказал:

– Не пройдет полугода, как и вы попадетесь на эту удочку. Вы станете маркизой, герцогиней или княгиней и будете смотреть на меня сверху вниз.

Она смутилась, ударила его веером по руке и поклялась ему, что выйдет замуж только по любви.

Он насмешливо улыбнулся:

– Увидим. Вы слишком богаты для этого.

Она сказала:

– Но ведь и вы получили наследство.

Он ответил презрительно:

– Полноте, стоит ли об этом говорить? Какие-нибудь двадцать тысяч годового дохода. Это такие пустяки по нынешним временам.

– Но ваша жена ведь тоже получила наследство.

– Да. Миллион на двоих. Сорок тысяч годового дохода. При таких средствах мы даже не имеем возможности держать собственный выезд.

Они дошли до последнего зала, и перед ними открылась оранжерея – большой зимний сад, полный высоких тропических деревьев, давших у своего подножия приют клумбам с цветами редких сортов. Здесь, под этой темной зеленью, сквозь которую свет проникал серебристой волной, чувствовалась легкая прохлада влажной земли и тяжелый аромат растений. От всего этого веяло каким-то странным, нежным и нездоровым очарованием, искусственным, возбуждающим и томительным. Между двумя рядами густых кустов были разложены ковры, казавшиеся мхом. Вдруг Дю Руа увидел налево, под широким куполом пальм, бассейн из белого мрамора, такой просторный, что в нем можно было купаться. По краям его сидели четыре больших лебедя из дельфтского фаянса, и из их полуоткрытых клювов струилась вода.

Дно бассейна было усыпано золотым песком, и видно было, как там плавают какие-то огромные красные рыбы – странные китайские чудовища с выпуклыми глазами, с окаймленной голубым чешуей; эти мандарины вод, блуждающие или замершие на золотом дне, напоминали причудливые вышивки китайских тканей.

Дю Ру а остановился с бьющимся сердцем. Он говорил себе: «Вот, вот где роскошь. Вот дом, в котором следовало бы жить. Другие достигли этого. Почему бы и мне не добиться того же?» Он думал о способах, необходимых для достижения этой цели, но ничего не мог придумать в эту минуту, и собственное бессилие раздражало его.

Спутница его молчала и казалась задумчивой.

Он искоса посмотрел на нее и подумал еще раз: «А ведь стоило только жениться на этой маленькой, живой марионетке».

Вдруг Сюзанна, словно очнувшись от сна, сказала:

– Внимание!

Она провела Жоржа сквозь толпу, загораживавшую им дорогу, и внезапно повернула направо.

Среди группы причудливых растений, протягивавших в воздухе свои трепетавшие листья, раскрытые, словно руки с тонкими пальцами, – неподвижно, среди моря, стоял человек.

Эффект был поразительный. Картина, края которой терялись в живой зелени, казалась черной дырой, открывавшейся в фантастическую заманчивую даль.

Нужно было внимательно присмотреться, чтобы понять, в чем дело. Рама перерезала лодку, в которой сидели апостолы, слабо освещенные косыми лучами фонаря, находившегося в руках одного из них; сидя на борту, он направлял свет на удалявшегося Иисуса.

Христос ступил одной ногой на волну, и видно было, как она сжалась, покорная, приниженная, кроткая, под попиравшей ее божественной стопой. Все было мрачно вокруг богочеловека. Одни только звезды сияли в небе.

Лица апостолов, освещенные бледным светом от фонаря в руках того, кто указывал на спасителя, казалось, застыли от удивления.

Это было великое и неожиданное произведение настоящего мастера, одно из тех произведений, которые волнуют мысль и запоминаются на долгие годы.

Люди, смотревшие на картину, сначала стояли в молчании, потом отходили, погрузившись в задумчивость, и лишь некоторое время спустя начинали говорить о ее достоинствах.

Дю Руа, рассмотрев ее, сказал:

– Это недурно – иметь возможность приобретать такие безделушки.

Но, так как его толкали и отстраняли другие, желавшие посмотреть на картину, он ушел, слегка пожимая маленькую ручку Сюзанны, продолжавшей опираться на его руку.

Она спросила:

– Не хотите ли выпить бокал шампанского? Пойдем в буфет. Мы там найдем папу.

И они медленно прошли через все комнаты, где толпа все росла, – шумная, нарядная толпа, толпа общественных праздников, чувствовавшая себя, как дома.

Вдруг Жоржу показалось, что чей-то голос сказал:

– Вон Ларош и госпожа Дю Руа.

Эти слова коснулись его уха, как отдаленный шум ветра. Кто их произнес?

Он оглянулся по сторонам и действительно заметил свою жену, проходившую мимо под руку с министром. Они тихо разговаривали с интимным видом, улыбаясь и глядя друг другу в глаза.

Ему показалось, что все перешептываются при виде этой пары, и у него явилось бессмысленное и животное желание броситься и убить их обоих ударами кулаков.

Она ставила его в смешное положение. Он вспомнил Форестье. И про него, быть может, говорят: «этот рогоносец Дю Руа». Что она такое? Какая-то выскочка, довольно ловкая, правда, но, в сущности, не располагающая серьезными средствами. Ее посещали, потому что боялись его, потому что чувствовали его силу, но не особенно, должно быть, стеснялись, когда говорили об этой незначительной чете журналистов. Он никогда не пойдет далеко с этой женщиной, которая постоянно бросает тень на свой дом, которая постоянно себя компрометирует, все манеры которой выдают интриганку. Теперь она будет тянуть его только книзу. Ах, если бы он догадался раньше, если бы он знал! Он мог бы повести более крупную, более верную игру. Какую партию мог бы он выиграть, если бы поставил ставку на маленькую Сюзанну! Как мог он быть таким слепым и не понять этого раньше?

Они вошли в столовую, огромную комнату с мраморными колоннами, стены которой были обтянуты старинными гобеленами.

Увидев своего сотрудника, Вальтер бросился к нему и стал пожимать ему руки. Он был опьянен радостью.

– Все ли вы видели? Скажи, Сюзанна, ты все ему показала? Сколько народу, Милый друг, не правда ли? Вы видели князя де Герш? Он только что был здесь, выпил стакан пунша.

Потом он бросился навстречу сенатору Рисолену, который вел свою растерянную жену, разряженную, как на ярмарке.

Сюзанне поклонился какой-то высокий и стройный молодой человек, немного лысый, с белокурыми бакенбардами, с теми изысканными светскими манерами, которые узнаешь повсюду. Жорж слышал, как кто-то назвал его: маркиз де Казоль, и его неожиданно охватила ревность к этому человеку. Давно ли она познакомилась с ним? Конечно, после того как разбогатела? Он угадывал в нем претендента на ее руку.

Кто-то взял его за руку. Это был Норбер де Варенн. Старый поэт с равнодушным и усталым видом выставлял напоказ свои жирные волосы и поношенный фрак.

– Вот что они называют весельем, – сказал он. – Сейчас будут танцы; потом лягут спать; и девочки останутся довольны. Выпейте шампанского, оно превосходно.

Он наполнил свой бокал, чокнулся с Дю Руа, который тоже взял бокал, и сказал:

– Пью за победу духа над миллионами.

Потом тихо прибавил:

– Они мне не мешают в чужих карманах, и я не завидую миллионерам, нет, – я протестую во имя принципа.

Жорж больше не слушал его. Он искал глазами Сюзанну, которая исчезла с маркизом де Казоль, и, внезапно покинув поэта, он пустился в погоню за молодой девушкой.

Густая толпа, стремившаяся к буфету, остановила его. Когда он, наконец, пробился сквозь нее, он очутился лицом к лицу с супругами де Марель.

С женой он виделся постоянно, но мужа не встречал уже давно. Де Марель бросился к нему и стал жать ему руки.

– Как я вам благодарен, дорогой мой, – сказал он, – за совет, который вы мне дали через Клотильду. На мароккском займе я выиграл около ста тысяч. Я этим всецело обязан вам. Вы просто бесценный друг.

Мужчины оглядывались на красивую и изящную брюнетку. Дю Руа ответил:

– В награду за мою услугу, дорогой мой, я отнимаю у вас жену, или, вернее, предлагаю ей руку. Надо всегда разлучать супругов.

Де Марель поклонился:

– Это верно. Если я потеряю вас, встретимся здесь через час.

– Прекрасно.

Молодые люди стали пробираться сквозь толпу. За ними шел муж. Клотильда повторяла:

– Какие счастливцы эти Вальтеры! Вот что значит понимать толк в делах!

Жорж ответил:

– Что ж! Сильные люди всегда добиваются своего, так или иначе.

Она сказала:

– Вот две девушки, у которых от двадцати до тридцати миллионов приданого у каждой. При этом еще Сюзанна хорошенькая.