Хранители мира. Дорога домой - Мелисса Харрисон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну ладно, прости, – сказал Мох. – Похоже, этот тип не очень общительный. Наверное, никуда не выходит и ни с кем не знакомится.
– Вообще-то, и мы хороши: напустили на него летучих мышей, – заметил Вереск. – На его месте я бы тоже обиделся.
– Знаете что? – вступил Чердак. – Мне показалось… По-моему, это был домовой.
– Интересно! – сказал Щавель. – Почему ты так решил?
– Сам не знаю… Видели его одежду? Она из чего-то такого, что делают люди.
– Я не обратил внимания, – признался Мох.
– Я тоже, – сказал Вереск.
– А ведь правда! – воскликнул Щавель. – Где-то я видел такой материал. Чёрный, блестящий, непромокаемый…
– Слушай, Чердак, – начал Мох, – может, попробуешь с ним подружиться? У тебя хорошо получается. Вот мы с тобой, например, недавно встретились – а как будто знакомы целую вечность!
Однако времени на разговоры не было.
– Прощу прощения, – окликнул тонкий голосок Писка откуда-то сверху. – Мы вам ещё нужны? Или вы теперь сами справитесь? Просто Визг слыхал, что где-то тут в куче мусора вывелись личинки…
– Мы справимся, – заверил Лихач. – В этом конце улицы живёт только одна кошка, и у неё очень звонкий колокольчик на шее. Так что она к нам не подкрадётся.
– Отличная новость! – сказал Писк. – Ну, счастливо, эльфы. Приятно было познакомиться.
– Погодите! – сказал Мох. Я хотел спросить… вы вроде говорили, что готовитесь к спячке?
– Ну да, пора бы, – ответил Визг. – Насекомых уже почти не осталось. Посмотрим, сколько личинок мы сегодня найдём и не похолодает ли ещё сильней. А что?
– Просто… не могли бы вы подождать ещё несколько ночей? Скажем, три? Но если до тех пор от нас не будет новостей – тогда, конечно, засыпайте.
– Что ж, можно попробовать. Смотря какая будет погода, – ответил тонкий голосок. – Да, Писк?
– Ничего не можем обещать, особенно если погода испортится. Но мы очень постараемся. А теперь пока! Пока-пока!
Когда нетопыри растворились в тёмном небе над домами, Чердак вопросительно поглядел на друга.
– Что это ты задумал, Мох?
– Да так, ничего, – сказал Мох. – Просто мысль пришла.
– Ну что, ребята? – окликнул скворец. – Готовы? Пройдём ещё шесть домов – и вы на месте.
– Странно, – сказал Вереск, выглядывая из-за бака. – Я тут ничего не узнаю, но почему-то чувствую, что дом уже близко.
– Инстинкт, – объяснил скворец. – Вот мы, птицы, без него пропали бы. А место незнакомое, потому что уходили вы в другую сторону, вниз. А теперь мы идём с верхнего конца улицы.
– А, тогда понятно.
Четверо друзей осторожно выбрались из-за мусорного бака и в темноте зашагали по Ясеневой улице, держась у самой бровки тротуара. Мох на минутку остановился: возле чьих-то ворот была выставлена резная тыква. От неё шёл восхитительный запах. Щавель с любопытством разглядывал припаркованные человеческие повозки. Он решил непременно вернуться и хорошенько их изучить – но только чтобы огромные машины при этом спали, как сейчас. Путешественники проходили один мусорный бак за другим, а затем миновали какой-то большой белый знак с непонятными чёрными символами, разбитыми на две группы. Судя по запаху, ножку знака любили помечать местные собаки. Друзья зажали носы и поспешили дальше.
Лихач летал взад-вперёд, садясь то на заборы, то на нижние ветки деревьев и зорко глядя по сторонам глазами-бусинками. С высоты он сразу же подметил тот миг, когда Мох и Вереск начали узнавать милые сердцу места.
Вереск вдруг встал словно вкопанный, и остальным тоже пришлось замереть. Поглядев на одну из дорожек, что вели между домами в сады, Вереск повернулся и протянул руку Мху. Чердак и Щавель деликатно отступили на шаг назад, чтобы дать друзьям справиться с чувствами.
– Вот оно, Мох, – прошептал Вереск. – Наконец-то мы дома. Ты рад?
– По правде сказать, немножко волнуюсь, – ответил Мох. – Я старался привыкнуть к мысли, что нашего дерева больше нет. Вот только всё никак не верится.
– Мне тоже, – вздохнул Вереск. – Ох, наш бедный старый ясень!
Мох покрепче сжал ему руку.
– Ладно, пойдём. Главное, что мы вместе, правда же?
И двое друзей первыми зашагали вдоль стены дома, прошли мимо решёток водостока, поднырнули под калитку и попали в любимый старый сад, который больше не чаяли увидеть.
Часть II. Тис
12. Дом, милый дом?. На Ясеневой улице много нового
В предрассветном небе меркли планеты Венера и Меркурий. Потускнела и ослепительная звезда Арктур. За миллионы световых лет от неё, на другом краю галактики, два маленьких сына Земли по имени Мох и Вереск изумлённо глядели на сад, в котором прожили столько долгих счастливых лет. Позади них стояли друзья – Чердак и Щавель. Весёлый скворец Лихач сидел на заборе и в кои-то веки молчал. Даже он чувствовал важность момента.
– Нашего дерева будто никогда и не бывало, – шепнул наконец Вереск.
– Не верится, что это тот же сад, – отозвался Мох. – Смотри, какая гладкая лужайка. И ни одного ясеневого листка!
Вереск сжал ему руку своей невидимой рукой.
– Как ты, дружище? Всё в порядке?
– Ты знаешь, так даже… в каком-то смысле легче. Как будто это другой сад. По крайней мере, не придётся смотреть на развалины нашего дома.
– Это верно.
– А где было ваше дерево? – спросил Щавель. Мох указал местечко в углу сада, рядом с детским батутом.
– А я ещё помню время, когда тут были поля, – задумчиво сказал Вереск.
– Да, видите ли, когда мы только тут поселились – сотни кукушкиных лет назад, – здесь была целая ясеневая роща. А вокруг, в полях, паслись овечки. Они мне очень нравились, – вспомнил Мох.
– Ну ладно, давайте походим по саду и поглядим, что к чему, – предложил Вереск и повёл всю компанию к заросшей клумбе, которая казалась разом и знакомой, и чужой. Всю весну и лето друзья провели вдали от дома, и теперь трудно было понять, как выглядел сад в пору цветения и что где росло, тем более что первые заморозки уже прикончили самые нежные цветы. И всё же в земле прятались тысячи крохотных семян и тысячи спящих корней, готовых пробудиться к жизни на следующий год.
– Неужели все местные спят? – вслух задумался Вереск. – Усач, возможно, ещё не лёг: у мышей ведь полно дел по ночам. А Бобу пора вставать!
– Да и Карлосу тоже, – сказал Мох и объяснил друзьям, что с недавних пор в саду поселилась стайка зелёных попугаев – очень весёлых и забавных ребят.
– Да, в Улье тоже такие водятся, – закивал Чердак. – Возможно, среди них есть родня вашего Карлоса.
Четвёрка добралась до вечнозелёного лаврового куста, под которым Мох и Вереск частенько укрывались в былые дни, и расположилась на отдых. Лихач спорхнул на землю к друзьям и тут же склевал дождевого червя, так и не успевшего позавтракать мокрой листвой.
– Ранняя пташка ловит червячка, – пропел он и добавил: – Гм… Неудивительно, что черви полезли наверх. Дело-то к дождю!
Скворец был прав: начался слабый дождь – мелкая, затяжная морось, которая пропитывает одежду до самой последней нитки. Четверо усталых путников сбились в кучку под кустом, но вскоре холодные капли начали собираться на листьях и падать прямо на друзей.
– Может, поставим шатры? – предложил Щавель, у которого зуб на зуб не попадал от холода. – Хорошо бы отдохнуть. Мы ведь шли всю ночь!
Вереск высунулся из-под куста и поглядел в небо.
– Дождь зарядил надолго. В небе ни единого просвета, и ветра тоже нет. Тучи разогнать нечему. Пожалуй, Щавель прав: надо устроиться как следует и переждать.
– У меня есть мыслишка получше, – заявил Лихач. – Секундочку, я кое-что проверю, – и он перепорхнул через забор в сад дома номер пятьдесят один по Ясеневой улице. Через полминуты он вернулся с победным видом.
– Пошли к соседям. Я присмотрел для вас отличное местечко. Кто у нас гений? Я у нас гений, скажу без ложной скромности!
– К соседям? – удивился Мох. – Но ведь наш сад тут, а не там!
