Цвет морской волны - Анна Артемовна Старкова

– Мартин, открой дверь!!

– Да никогда!!!– закричал он матери в ответ.

– И долго ты намерен прятаться?! Тебе все равно придется выйти и начать решать проблемы взрослым путем.

– У меня нет никаких проблем.

– Ну конечно, именно поэтому ты рисуешь какие то психоделические картины и развешиваешь их по всему чердаку… Твой отец был таким же, но более разумным, он хоть умел продавать своё безвкусное уродство. А ты видимо перенял, к сожалению, все самое плохое. Даже вкуса нет.

От злости Мартин захлопнул чемодан и открыл окно. живя на первом этаже было вовсе не трудно перелезть через оконную раму и оказаться на улице. Выбежав из дома с чемоданом в руке мальчик побежал сломя голову подальше от скверного места. С тех пор он поклялся отомстить матери, дать ей понять , кого потеряла. Он работал 25 часов в сутки лишь бы больше успеть картин создать. Все дни смешивались в один, ему было все равно, что за окном день, ночь или природные катаклизмы, Мартин сидел и терпеливо вырисовывал свою авторскую метку на картинах.

Деньги были последней вещью, которая бы как то его интересовала, да и слава ему была особа не нужна. Ему было необходимо внимание лишь одного человека на земле. И только ради него он прожигал всю свою жизнь на утесе маленького греческого острова. Работая напропалую последующие несколько лет, ему однажды приходит печальное известие. “ Известный французский бизнесмен Клод Дебуа замешан в мошенничестве. Его компания обанкрочена,а мужчину ждет судебное следствие…”, дальнейшая информация художнику была не нужна. Он выиграл. Но радость его была не долгой.

– В смысле банкрот? В смысле? Для чего я работал все это время, чтобы она опять стала нищенкой и я опять остался никем? Она использовала меня. Использовала мою жизнь. Мою драгоценную жизнь, пока развлекалась в своем гребанном дворце. Я этого ей никогда не прощу!!! Я ненавижу!!!! Что мне теперь делать дальше?!– разрываясь от негодования кричал он.

Мартин понял, что все время проведенное в мастерской было понапрасну. Он зря работал и ночами не спал. Его жизненная цель была уничтожена. И с этого момента его ненависть к людям достигла крайней точки. Он не хотел никого видеть и слышать.Он заперся в доме и на этом его жизнь остановилась. И только рисование помогало скрасить его серые никчемные будни, которые преследовали его и по сей день.

Вернемся в настоящее, к увлекательному разговору художника и Оливера. До него вдруг дошла истинная цель жизни… Он был в замешательстве…

Долго думая над словами мальчика, старик нашел силы ответить.

–Твоя мысль имеет место быть, но жизнь не всегда дает тебе такую возможность, иногда человек, прожив долгую жизнь, так и не встречает того человека.

–А может он просто не обратил внимание на него, не захотел рассмотреть его как личность. Просто бегло и поверхностно взглянул на него.

Художник минуту помолчал, глядя куда-то в пустоту. Последние слова Оливера глубоко въелись ему в голову. Он не мог представить, как какой-то маленький неопытный мальчишка смог дать ответ, который мучил его почти всю жизнь.

Удивительно, насколько иногда простые истины. В погоне за правдой мы часто упускаем ее из-за предубеждения «тайны покрытой мраком». Никакого мрака нет. Его не существует. Вся житейская мудрость на поверхности, ее не надо искать, нужно лишь начать жить и уметь отдаться ей. А не убегать, сломя голову, в неизвестном направлении.

Время будто испарилось, часы остановились, и только частые изменения картины давали понять о прошедших часах.

– Простите. Ау … простите. – настойчиво повторял мальчик.

Спустя минуту художник рассеянно взглянул на Оливера, ожидая его конструктивного вопроса.

– Вот вы скоро дорисуете. Может быть вы все таки попробуете разнообразить свои работы. Ну скажем так, нарисовать что-нибудь другое или кого-нибудь другого.

– Нет.– резко произнес старик, повернувшись обратно к картине.

–Ну почему?!-промычал мальчик.– Вам же это не составит никакого труда.

–Ты понимаешь, что я не могу рисовать что либо. Я тебе не какая-нибудь печатная машина, чтобы бездушно создавать разрисованные холсты. Извини, но нет. Я не буду тратить себя, свои нервы и силы на непонятно кого, чтобы он потом насмехался надо мной и унижал за спиной. Нет, спасибо. Я ценю себя и свой труд.

Мальчик в недоумении уставился на старика. Его одолело жгучее чувство паники и страха, мысли путались в его голове, только он посмел открыть рот, как вдруг услышал громкий возглас.

–Оливер, Оливер.– испуганно кричала миссис Лайт, подбегая к мальчику и крепко обнимая его.– Ты что здесь делаешь, почему нас не предупредил, а если бы с тобой что то случилось?! Ты вообще думаешь обо мне, о своем отце. Мы так перепугались. – запричитала женщина, падая на колени и со слезами на глазах утыкаясь в грудь сына.

–Ты пропал, не оставив записки. Мы так перепугались…– заплакала она, цепляясь за рубашку сына.

Чуть позже уверенным шагом и разъяренным лицом подошел мистер Лайт с сеньором Канакаредесом, испуганно следующим за ним.

– Я не понял.– гневно произнес мистер Лайт . -Что вы опять делаете рядом с моим сыном?

–Спросите у вашего сына.

–Нет, я спрошу у вас, почему Оливер пропадает, и потом я нахожу его спустя несколько часов с вами, орущим на него. По-вашему это нормально?!

–А по-вашему нормально за мной следить и вламываться на чужую территорию?

–Может успокоимся все-таки.– испуганно шептал сеньор Канакаредес.

– Мой сын никуда не вламывался. Это же так?– спросил мужчина, сурово смотря в глаза сыну.

– Я просто читал на утесе …– скромно произнес он.

– Просто читал на моем участке …– иронично парировал художник.

–С каких пор общественная зона является частной собственностью?

–С тех пор как я здесь живу, и были бы вы местными вы бы об этом знали. Но ладно, так уж и быть для первого раза, для кого-то и не для первого раза, – беспечно бросив взгляд на Оливера, протянул старик. – Я скажу, где нахожусь я, там и находиться моя личная собственность, и вы сейчас тоже на моей личной собственности.

–Да неужели?! Тогда весь этот остров моя личная собственность.

–Не придумывайте сказки, все знают, что утес и место под ним принадлежат мне и если вы спросите любого местного жителя, он вам это же скажет. – с улыбкой на лице произнес художник.

–Но … – не успел возразить мистер Лайт, как его перебил сеньор Канакаредес.

–Это действительно так, и спорить нет смысла. Мистер Росси живет здесь уже очень давно, и эти места уже закрепились за ним. Так что в этой ситуации он прав.

–Но как .. юридически этому нет подтверждения!– воскликнул мистер Лайт .

– Кому нужны эти злосчастные бумаги …

–Всем приличным гражданам!

–Сэр, у нас на острове дела обстоят иначе.– смущенно протянул сеньор Канакаредес.

Мистер