Сентиментальные сказки для взрослых - Николай Викторович Колесников

что Вы не заметили этого. По-моему, у Бунина есть рассказ, где упоминается эта фраза. Далее – и я, совершенно согласен с Вами, написать такое мог только человек, для которого мир был уже за чертой. Это поступок, это его прощальное письмо, завещание, да что угодно.

– А сам портрет? Что Вы скажете о нем?

– А скажу то, что мы просто обязаны узнать, кто был его автором. Такие мастера не должны оставаться без имени. И знаете, я думаю, что это не так уж и трудно будет сделать. Архивы Императорской Академии прекрасно сохранились и достаточно хорошо изучены. Пожалуй, я даже знаю, к кому Вам следует обратиться. И непременно сейчас же позвоню. Меня же интересует девушка на портрете. Я попробую покопаться в литературе и найти что-нибудь об этой особе.

– Вы думаете, она тоже была воспитанницей князя?

– Может быть. Воспитанницей, актрисой, родственницей, может дочерью, а может и женой. Сейчас мы еще ничего не знаем. То, что Тихвинские содержали театр, в котором играли крепостные, факт общеизвестный. Но я знаю, что среди этих князей были исключительно порядочные люди: собиратели, коллекционеры, ученые, ну, и военные, само собой. О каких-либо изуверствах, я, по крайней мере, не слышал. Своего «Тупейного художника» Лесков, однозначно, взял не из нашей истории. Да и на картине изображена вовсе не жертва трагических обстоятельств. Нет, скорее всего, наша героиня из тех, кого называют «la femme fatale».

– Мне тоже кажется, что самая трагическая фигура в этой истории – сам автор, – сказала Литочка.

– Вот именно, автор. Давайте поступим следующим образом. Вы идете в архив, а я поработаю с портретом и кое-какими документами. А вечером соединим наши изыскания. В семь часов вечера я жду Вас у себя дома. Надеюсь, Вы не откажитесь от моего гостеприимства? Да и старуха моя будет рада Вас видеть. Договорились?

– Договорились.

Глава 9. Вечер у профессора Серова

Когда Литочка, закончив свои изыскания, пришла на квартиру профессора, тот был уже дома.

– Ну, как Ваши дела? Вижу, что нашли, – и он показал на толстую папку в руках у Литочки.

– Да, благодаря Вашему звонку, у меня было три первоклассных помощника. И директор архива…

– Милейший человек, – перебил ее профессор. И поспешно добавил:

– И все же, что именно Вы нашли?

– Прошение князя Тихвинского на имя ректора Академии, с просьбой о зачислении на курс «живописи и ваяния» своего воспитанника. Ну и вот это.

Она достала из папки толстый бумажный конверт:

– Рисунки Юрия Медведева. Те, что собрали его товарищи и передали в Академию. Но, похоже, с тех самых пор их так никто и не открывал. Конверт был запечатан. – Сказала Литочка.

– Юрий? Ну, конечно! Егор, Георгий, Юрий – все это разные варианты одного имени. В моих розысках он упоминается, как и в письме управляющего князя, под именем «Егор». Правда, без фамилии. Но это как раз и естественно. Кому в голову придет именовать крепостного по прозвищу или фамилии? Достаточно одного имени, да упомянуть, чей он собственно будет. Итак, давайте подведем итоги. Что нам известно на данный момент?

Во-первых, имя художника. Юрий Медведев. Отлично! Какой год указан в прошении? 1853-й? Плюс два года обучения. Следовательно, датой написания портрета и смерти художника будет 1855-й год. Ну, а датой рождения, по некоторым косвенным фактам, о которых я расскажу позже, будем считать 1835-й.

Во-вторых, из работ этого мастера мы сегодня имеем один портрет и рисунки. – При этом он вопросительно посмотрел на Литочку.

– Очень хорошие рисунки, кстати. Бытовые зарисовки, различные наброски, и вот, похоже, автопортрет, – сказала она и достала из пакета лист бумаги с рисунком.

– Чуть позже, – сказал профессор. – Закончим сначала с нашими изысканиями. Теперь о женщине на портрете. Не буду Вас томить. Это Мария, Машенька Тихвинская, к сожалению, подлинной фамилии установить не удалось, но ведь их у крепостных и не было, только прозвища. Так вот, взята она была на воспитание из большой крестьянской семьи, что осталась тогда без кормильца, и, внимание, «за особую смышленость была взята в дом для образования вместе с «приемышем» Егоркой, который в живописном деле весьма себя проявил». Вот и наш Юрий появился. А если предположить, что он с детства воспитывался вместе с Машенькой сначала в ее семье как приемыш, а затем, в княжеском доме, как воспитанник, то все встает на свои места. Потому что будь он братом Марии, его бы так и поименовали, как брат, а здесь однозначно написано «приемыш». Ну, а дальше, по всей видимости, их судьба была такова: Юрий был послан в Петербург, учиться живописи, а Мария поступила в театр, сначала княжеский, а затем и «Его Императорского величества». А учил ее театральному мастерству сам Михаил Семенович Щепкин, который, кстати, тоже был из крепостных. Однако в театре она играла недолго. В 1856-м году наша Мария становится женой князя Тихвинского, и свою дальнейшую жизнь целиком посвящает мужу и детям. Что? Осуждаете? Что так быстро утешилась, что бросила сцену, что променяла великую честь быть возлюбленной Гения на княжескую корону? – профессор лукаво взглянул на Литочку.

– Нет. Сейчас, пожалуй, нет, не осуждаю.

– И правильно делаете. Я не знаю, когда, как и почему в нашем обществе сложилось представление о том, что общественное важнее частного. Что служение Идеалам, есть нечто особенное, гораздо более значимое, чем простая домашняя жизнь с мужем и детьми. Черт бы побрал эти Идеалы и их служителей заодно. Сначала придумывают всякую глупость, а потом эту самую глупость возводят, чуть ли не в ранг единственно верного учения или того хуже – религии. И что самое страшное, порой кровь человеческую льют без меры за эти Идеалы.

Литочка впервые за долгие годы видела профессора в таком возбуждении.

– Вот, Вы, Литочка, Вы же знали, что Ваша прабабка была урожденной княжной Тихвинской? Ленская – это ее революционная кличка, или псевдоним. Этот портрет – это, как знак свыше. Знак Вам, Литочка. Не верите? Снимите свой дурацкий берет, и подойдите к зеркалу. Практически одно лицо: овал, скулы, линия рта. Вы же искусствовед, вы должны были сразу же обратить на это внимание. Или Вы там, в своей глуши забыли, как выглядите сами?

– Я догадывалась.

– Догадывались? А теперь знаете, достоверно. Вам пора что-то делать со своей жизнью, Литочка. Вы должны объясниться наконец-то со своим возлюбленным. Да-да, возлюбленным. Я не вчера родился, и об отношениях полов знаю чуть больше. И давно догадался, что именно держит Вас в Орешкино. И если Ваш возлюбленный не изувер, он отпустит Вас или поедет с Вами, я не знаю, но это только, если он Вас любит и желает Вам счастья. Ваше место здесь, Ваше призвание…

– Профессор, сейчас Вы противоречите сами