Английский язык с У. С. Моэмом. Театр - Илья Франк

для меня, Чарльз)," she said in her low, rather husky voice (сказала она /своим/

тихим, достаточно хриплым голосом). She turned a little (она чуть

повернулась) so that her face was very near his (так, чтобы ее лицо было очень

близко к его), her lips, again like Lady Hamilton's, slightly open (ее губы, снова

как у Леди Гамильтон, слегка приоткрыты). "I'm afraid I haven't always been

very kind to you (/я/ боюсь, что я не всегда была очень хорошим другом

тебе)."

thought [TO:t] pang [pxN] husky ['hAskI]

She laughed in her sleeve as she thought of poor old Charles devising a simple

little trick like that to get her into his bedroom. What mugs men were! Shy, that

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

695

was what was the matter with them. A sudden pang shot through her heart as she

thought of Tom. Damn Tom. Charles really was very sweet and she was

determined to reward him at last for his long devotion.

"You've been a wonderful friend to me, Charles," she said in her low, rather husky

voice. She turned a little so that her face was very near his, her lips, again like

Lady Hamilton's, slightly open. "I'm afraid I haven't always been very kind to

you."

She looked so deliciously yielding (она выглядела такой восхитительно мягкой:

«податливой»), a ripe peach waiting to be picked (спелый персик, ждущий

чтобы его сорвали; to pick — выбирать, собирать, снимать), that it seemed

inevitable that he should kiss her (так что казалось неизбежным, что он должен

поцеловать ее). Then she would twine her soft white arms round his neck (затем

она обовьет своими мягкими белыми руками его шею). But he only smiled (но

он только улыбнулся).

"You mustn't say that (ты не должна так говорить). You've been always divine

(ты всегда была божественна)."

("He's afraid, poor lamb (он боится, бедный ягненок).") "I don't think anyone has

ever been so much in love with me as you were (/я/ не думаю, что кто-нибудь

когда-нибудь любил меня больше, чем ты)."

He gave her a little squeeze (он слегка прижал ее /к себе/).

"I am still (я по-прежнему /люблю/). You know that (ты знаешь это). There's

never been any woman but you in my life (никогда не было другой женщины

кроме тебя в моей жизни)."

Since, however, he did not take the proffered lips (поскольку, однако, он не

поцеловал ее губы: «не взял предложенных губ») she slightly turned (она

слегка повернулась). She looked reflectively at the electric fire (она смотрела,

задумавшись, на электрический камин: «огонь»). Pity it was unlit (жалко, что

он не был зажжен; unlit — неосвещенный, темный). The scene wanted a fire

(этой сцене требовался огонь).

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

696

"How different everything would have been (каким бы другим все бы было) if

we'd bolted that time (если бы мы убежали в тот раз; to bolt — зд. убегать,

удирать). Heigh-ho (хей-хоу; heigh-ho — ого-го: выражает удивление,

восторг; э-эх — выражает скуку, досаду, утомление)."

yielding ['ji:ldIN] squeeze [skwi:z] heigh-ho ["heI'hqV, 'heIhqV]

She looked so deliciously yielding, a ripe peach waiting to be picked, that it

seemed inevitable that he should kiss her. Then she would twine her soft white

arms round his neck. But he only smiled.

"You mustn't say that. You've been always divine." ("He's afraid, poor lamb.") "I

don't think anyone has ever been so much in love with me as you were." He gave

her a little squeeze.

"I am still. You know that. There's never been any woman but you in my life."

Since, however, he did not take the proffered lips she slightly turned. She looked

reflectively at the electric fire. Pity it was unlit. The scene wanted a fire.

"How different everything would have been if we'd bolted that time. Heigh-ho."

She never quite knew what heigh-ho meant (она никогда точно не знала, что это

«хей-хоу» означает), but they used it a lot on the stage (но они использовали это

/междометие/ очень часто на сцене), and said with a sigh it always sounded very

sad (и, сказанное со вздохом, оно всегда звучало очень печально).

"England would have lost its greatest actress (Англия потеряла бы свою

величайшую актрису). I know now how dreadfully selfish it was of me (я знаю

теперь, как ужасно эгоистично было с моей стороны) ever to propose it

(вообще предлагать такое)."

"Success isn't everything (успех это еще не все). I sometimes wonder (я иногда

думаю) whether to gratify my silly little ambition (что ради удовлетворения

своего глупого мелкого честолюбия) I didn't miss the greatest thing in the world

(не упустила ли я самую величайшую вещь в мире). After all (в конце-то

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

697

концов), love is the only thing that matters (любовь — это единственная вещь,

которая имеет значение)." And now she looked at him again (и теперь она

взглянула на него снова) with eyes more beautiful than ever in their melting

tenderness (/с/ глазами, более прекрасными, чем когда-либо, в своей

трогательной нежности).

"D'you know, I think (знаешь ли ты, я думаю) that now, if I had my time over

again (что сейчас, если бы можно было бы прожить жизнь заново; time — зд.

период жизни, век), I'd say take me (я бы сказала: «возьми меня»)."

dreadfully ['dredfVlI] propose [prq'pqVz] ambition [xm'bIS(q)n]

She never quite knew what heigh-ho meant, but they used it a lot on the stage, and

said with a sigh it always sounded very sad.

"England would have lost its greatest actress. I know now how dreadfully selfish it

was of me ever to propose it."

"Success isn't everything. I sometimes wonder whether to gratify my silly little

ambition I didn't miss the greatest thing in the world. After all, love is the only

thing that matters." And now she looked at him again with eyes more beautiful

than ever in their melting tenderness. "D'you know, I think that now, if I had my

time over again, I'd say take me."

She slid her hand down to take his (она скользнула рукой вниз, чтобы взять его

/руку/). He gave it a graceful pressure (он изящно пожал ее; pressure —

давление, сжатие).

"Oh, my dear (о, моя дорогая)."

"I've so often thought of that dream villa of ours (я так часто думала о той вилле

нашей мечты). Olive trees and oleanders and the blue sea (оливковые деревья, и

олеандры, и синее море). Peace (покой). Sometimes I'm appalled by the dullness

and vulgarity of my life (иногда меня приводит в ужас тупость и грубость моей

жизни). What you offered was beauty (то что ты предлагал — это красота). It's

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

698

too late now, I know (теперь уже слишком поздно, я знаю); I didn't know then

how much I cared for you (я не знала тогда, насколько сильно я люблю вас), I

never dreamt that as the years went on (я никогда и не думала, что с годами:

«когда годы идут»; to dream (dreamed, dreamt) — видеть сон, мечтать,

помышлять) you would mean more and more to me (ты будешь значить все

больше и больше для меня)."

"It's heavenly to hear you say that, my sweet (это просто божественно, слышать,

как ты говоришь это, моя милая). It makes up for so much (это компенсирует

мне многое; to make up for — наверстать, вознаградить)."

"I'd do anything in the world for you, Charles (я готова на все в этом мире ради

тебя, Чарльз: «я бы сделала все что угодно в мире для тебя, Чарльз»). I've

been selfish (я была эгоистичной). I've ruined your life (я разрушила твою

жизнь), I didn't know what I was doing (я не знала, что творю: «что я делала»)."

pressure ['preSq] oleander ["qVlI'xndq] vulgarity [vAl'gxrItI]

She slid her hand down to take his. He gave it a graceful pressure.

"Oh, my dear."

"I've so often thought of that dream villa of ours. Olive trees and oleanders and the

blue sea. Peace. Sometimes I'm appalled by the dullness and vulgarity of my life.

What you offered was beauty. It's too late now, I know; I didn't know then how

much I cared for you, I never dreamt that as the years went on you would mean

more and more to me."

"It's heavenly to hear you say that, my sweet. It makes up for so much."

"I'd do anything in the world for you, Charles. I've been selfish. I've ruined your

life, I didn't know what I was doing."

Her voice was low and tremulous (ее голос был тихим: «низким» и трепетным;

tremulous — дрожащий, неровный) and she threw back her head (и она

откинула голову назад) so that her neck was like a white column (так, что ее

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

699

шея была как белая колонна). Her dйcolletй showed part of her small firm breasts

(ее декольте открывало: «показывало» часть ее небольшой упругой груди;

firm — твердый, крепкий) and with her hands she pressed them forward a little

(и, своими руками: «со своими руками» она немного выдвинула ее вперед; to

press — жать, давить, to press forward — устремляться, проталкиваться

вперед).

"You mustn't say that (ты не должна так говорить), you mustn't think that (ты не

должна так думать)," he answered gently (ответил он кротко). "You've been

perfect always (ты всегда была совершенной). I wouldn't have had you otherwise

(я бы не принял тебя в противном случае; to have — зд. взять, принять в

друзья, ученики). Oh my dear, life is so short and love is so transitory (о, моя

дорогая, жизнь так коротка, и любовь так мимолетна; transitory —

преходящий, временный). The tragedy of life is that sometimes we get what we

want (трагедия жизни /заключается/ в том, что иногда мы получаем то, что

мы хотим). Now that I look back on our long past together (теперь, когда я

оглядываюсь: «смотрю назад» на наше долгое совместное прошлое; together

— вместе, друг с другом) I know that you were wiser than I (я понимаю, что ты

была мудрее, чем я). 'What leaf-fringed legend haunts about thy shape (какие

листвой украшенные предания бродят, как призраки, вокруг твоего

очертания, твоей фигуры; to fringe — отделывать бахромой, окаймлять; to

haunt — часто посещать, являться /о призраках/)' Don't you remember how it