История православия - Леонид Кукушкин

Спасо-Преображенский Мирожский монастырь. Основан в середине XII в. Пек

Следующие десять лет истории обычно называют смутным временем Русской Церкви. Возникновение смуты связывают с внезапной смертью Митяя по дороге в Константинополь в 1379 г. В посольстве Митяя, направившегося в Константинополь на предмет получения сана митрополита, было три архимандрита: Пимен – Горицкого монастыря в Переяславе; Иоанн – Петровского монастыря в Москве и Мартиниан – одного из коломенских монастырей. Архимандриты, не спросив совета у великого князя и церковных властей, решили разыграть между собой освободившееся место претендента на руководство русской митрополией. Спор решился в пользу Пимена, после чего начинается запутанная, почти детективная история. В одну из хартий, данных Митяю князем Дмитрием, архимандриты вписали имя Пимена, и патриарх в 1380 г. поставил его митрополитом «Киевским и всея Руси», хотя был прекрасно осведомлен о действительной ситуации и ждал для посвящения Митяя. Патриарх мог отвергнуть посольство и поставить митрополитом грека или прежнего своего ставленника серба (болгарина?) Кирилла, но Москва захотела видеть русского в этом сане. Правда, узнав про грубый обман, Дмитрий сразу же по возвращении Пимена заточил его в Чухлому, а затем в Тверь, а призванного им же Киприана изгнал, поскольку тот покинул Москву во время нашествия хана Тохтамыша, хотя сам Дмитрий тогда тоже бежал от надвигавшихся полчищ татар. Патриарх продолжал вплоть до 1385 г. поддерживать Пимена и относился к нему как к митрополиту, пока его послы не сочли очевидные обвинения против Пимена правильными. Тогда патриарх лишил обманщика сана, и на престол митрополита, вопреки желаниям Дмитрия, был вновь поставлен св. Киприан. Пимен несколько раз безуспешно пытался оспорить решение Константинополя, пока в 1389 г. в Халкидоне не настигла его смерть. В том же году скончался благоверный князь Дмитрий Иванович Донской, и его преемник, великий князь Василий Дмитриевич охотно согласился принять Киприана в качестве митрополита. На этом церковная смута, продолжавшаяся около десятилетия, благополучно закончилась. В начальный, самый сложный период смуты, великий князь Дмитрий был занят приготовлениями к битве с татарами, а затем – самой Куликовской битвой и последовавшей через два года попыткой остановить хана Тохтамыша, занявшего и разрушившего Москву и ее окрестности, поэтому ему было не до дел церковных, что значительно усложнило процесс.

О Куликовской битве следует рассказать подробнее, поскольку это событие обычно считают судьбоносным для дальнейшей истории России. Ключевский не без основания утверждал, что национальное государство Московское «родилось на Куликовом поле, а не в скопидомном сундуке Ивана Калиты». Во время правления Калиты и его сыновей великокняжеский престол находился в Москве, прежде всего благодаря тесной и верноподданной связи этих князей с Ордой, иначе говоря – силой татар, но, укрепившись в спокойные годы, Москва смогла при великом князе и талантливом полководце Дмитрии Донском «показать зубы», одержав победу в Куликовской битве. Правда, сам Дмитрий вряд ли осмелился бы на такой опасный шаг, как битва с татарскими полчищами. Получив еще в детстве титул великого князя только потому, что был наследственным князем московским, Дмитрий привык во всем слушать своих бояр и духовенство, среди которых, несомненно, главным советником князя выступал его учитель и великий святитель митрополит Алексий. Этой склонностью слушать советы окружающих, этой несамостоятельностью, о которой говорится даже в его «Житиях», можно объяснить, по словам Костомарова, «те противоречия в его жизни, которые бросаются в глаза, то смешение отваги с нерешительностью, храбрости с трусостью, ума с бестактностью, прямодушия с коварством». Судьба была благосклонна к Дмитрию, но князь, к сожалению, далеко не всегда разумно пользовался ее дарами.

Прежде чем описывать Куликовскую битву, которую справедливо называют Мамаевым побоищем, т. к. в ней погибло несметное число воинов, и русских, и татар, кратко упомянем о двух предшествовавших ей сражениях с участием Дмитрия Донского, тем более что одно из них, тоже с татарами, послужило непосредственной причиной Куликовской битвы и прологом к ней. Первая была завершающей в многолетней борьбе Москвы и Твери за великокняжеский престол и произошла в 1375 г. Началось все со смерти московского тысяцкого Василия Вельяминова, после чего Дмитрий решил не выбирать нового, а его должность упразднить. Это был откровенно авторитарный шаг, направленный на расширение самодержавной власти князя. Дело в том, что в выборах тысяцкого князю не полагалось участвовать, тысяцкий не подчинялся князю и был предводителем земского войска, институт тысяцких и их команды являлся отголоском древнего вечевого строя славян. Бояре поддержали князя, поскольку хотели быть единственными его советниками, не подвластными народной воле. У умершего тысяцкого был сын Иван – претендент на освободившуюся должность, – недовольный решением князя; он вместе с младшим братом убежал в Тверь, где они, по словам летописца, «милой ложью» уговорили тверского князя Михаила Александровича бороться за великокняжеский престол, обещая помочь получить поддержку этому плану со стороны Литвы и Орды. Вскоре младший Вельяминов привез тверскому князю из Орды ярлык на великое княжение, а Иван – обещание Ольгерда прийти с литовским войском. Тогда Михаил, уверенный, что помощь с Востока и Запада будет, объявил войну Дмитрию Ивановичу. Однако обещанные войска не приходили, а Дмитрий тем временем двинулся к Твери. Испуганный Михаил послал навстречу великому князю посольство – епископа Евфимия и высших своих бояр, которым удалось выпросить мир на следующих условиях: «По благословению владыки нашего, митрополита всея Руси Алексия, ты, князь Тверской, дай клятву за себя и за наследников своих признавать меня старейшим братом, никогда не искать великого княжения Владимирского, нашей отчизны, и не принимать его от ханов, также и Новгорода Великого, а мы обещаем не отнимать у тебя наследственной тверской области… С татарами поступай согласно с нами: решимся ли воевать, и ты враг их, решимся ли платить дань, и ты плати. Когда я и брат мой, князь Владимир Андреевич, сядем на коней, будь нам товарищ в поле, когда пошлем воевод, пусть соединятся с ними и твои».

Однако Михаил, ненавидевший Дмитрия и Москву, несмотря на договор был ненадежным союзником, поэтому большинство историков считают, что здесь великий князь проявил нерешительность – Тверь следовало уже тогда присоединить к Москве, чтобы в дальнейшем избавить государство от многих неприятностей.

Николай Чудотворец. Икона XII в. из Новодевичьего монастыря в Москве

Первая битва с татарами произошла летом 1378 г. К тому времени Золотая Орда распалась на три ханства, одним из которых фактически повелевал темник Мамай, его распоряжения хан Абдула выполнял беспрекословно. В 1378 г. Абдула послал на великого князя большое ополчение под командой мурзы Бегича за разорение мордовской земли, которая находилась под властью хана.

Когда татары вступили на рязанскую землю, их уже ждал там Дмитрий, предупрежденный об этом нападении заранее. Битва произошла на берегу реки Вожи и закончилась безоговорочной победой русских – татары в панике бежали через реку, и когда на следующее утро войско Дмитрия переправилось на другой берег, то неприятеля там уже не было, только в беспорядке валялись на траве телеги, кибитки, юрты и поклажа. Это была первая победа русских над татарами, которую Карамзин охарактеризовал словами Библии: «Отступило время от них: Господь же с нами!» Мамай, который к тому времени провозгласил себя ханом всей Орды, стал собирать войско, чтобы отомстить русским за поражение татар в Вожской битве. Сперва он сделал короткий набег на рязанскую землю, где происходила битва, а после разрушений и грабежей собрался на Москву, не предполагая, что Дмитрий решится выступить против огромного войска татар. Однако Мамай ошибся – Дмитрий знал, что Орда ослаблена внутренними распрями. Ярким свидетельством этой слабости был факт уменьшения ежегодной дани татарам, о чем русским князьям удалось договориться с ханом. Великий князь назначил время сбора всех отрядов своего войска на 15 августа, а сам отправился в Троицкую обитель к святителю Сергию Радонежскому. Сергий благословил Дмитрия на войну, предсказал победу и отправил с ним двух своих иноков – Александра Пересвета и Андрея Ослябю. Тем временем в Коломне собралась огромная рать в сто пятьдесят тысяч воинов – все с нетерпением ждали битвы с ненавистными татарами, полтора века терзавшими русскую землю. Мамай сперва решил кончить дело миром, сказав, что уйдет в Орду, если Дмитрий согласится платить такую дань, которая была при хане Узбеке, но Дмитрий отверг это предложение. 6 сентября русские войска вышли к Дону, недалеко от устья реки Непрядвы.