История православия - Леонид Кукушкин

Деисус. Начало XIII в.

Вскоре митрополит действительно почувствовал приближение кончины. Так как князя в это время не было в Москве, Петр призвал к себе тысяцкого Вельяминова и сказал ему: «Чадо, я отхожу от жизни сей; оставляю сыну моему, возлюбленному князю Ивану, милость, мир и благословение от Бога ему и семени его до века. За то, что сын мой успокоил меня в старости, воздаст ему Господь сторицею в мире этом и дарует ему жизнь вечную, и не оскудеют обладающие местом его от семени его, и память его прославится». Это было первое пророчество о Москве и ее правителях. После этого святитель предоставил свои планы по строительству в Москве соборной церкви, простился со всеми и начал тихо петь вечерню. Во время пения с молитвою на устах св. Петр скончался, это произошло в конце 1326 г. Чудеса от его мощей начали совершаться сразу же после погребения. В полной мере сбылись и его пророчества о возвышении Москвы. В 1328 г. хан Узбек утвердил Ивана Калиту великим князем, и в этом же году из Константинополя в Россию прибыл преемник св. Петра на престол митрополита, грек Феогност, который, как и Петр, сразу же полюбил Москву и вскоре сделал ее городом престольным, перенеся сюда свою кафедру. В одном из церковных песнопений св. Петр прославляется так: «Ты явился новым чудотворцем, богоносный Петр, подавая исцеление всем, притекающим к тебе с верой, и невидимо посещая людей христовых, ты просвещаешь землю нашу, и мы единодушно взываем к тебе: радуйся, жилище света бесстрастного! Радуйся, прогонитель страстей темных! Радуйся, высота чистого боговедения и глубина смирения! Радуйся, пастырь и учитель земли Русской! Радуйся, возвеличивший державу князей наших! Радуйся, преславный источник чудо творений! Радуйся, утверждение града нашего! Светло ликуй, преславный град Москва, имея в себе святителя Петра – зарю солнечную, озаряющую чудесами всю землю Русскую: радуйся, иерарх Бога Вышнего, через тебя посещающего паству твою!»

Митрополит Феогност был прислан из Византии, но Русь стала для него по-настоящему родной. Св. Феогност и Иван Калита были как будто созданы друг для друга: оба обладали обостренным чувством ответственности за ниспосланные им судьбой великие дела, государственные и церковные; оба успешно умножали порученное им имущество, чем очень укрепили и княжество и Церковь. Феогност имел влияние на патриарха Иоанна Калеку, в 1339 г. ему удалось получить из Константинополя утвердительную грамоту для канонизации митрополита Петра как великого московского чудотворца. Таким образом Петр оказался первым русским митрополитом, причисленным к лику святых. Для Москвы этот факт был чрезвычайно важен, т. к. отныне гробница св. Петра стала залогом славы и величия молодой столицы. Феогност поневоле стал участником политических интриг, затеваемых Калитой, так, ему пришлось отлучить от Церкви тверского князя Александра Михайловича после того, как тот отказался ехать на верную смерть в Орду и бежал в Псков. Когда псковичи отказались по требованию великого князя (должность, которую тогда только что получил в Орде Калита) выдать князя Александра, Феогност закрыл во Пскове все церкви. После этих актов тверской князь сказал на вече: «Да не будет проклятия на друзьях и братьях моих ради меня» – и покинул Псков. В качестве митрополита св. Феогност лишь однажды посетил родную Византию – в 1333 г., в трудное для православной Церкви время, когда греческое духовенство было занято исихастскими спорами между св. Григорием Паламой и его оппонентами, монахами Варламом и Акиндином. Об этом подробно говорилось в первой книге, здесь можно напомнить, что исихазм представляет собою учение, содержащее как религиозную метафизику, мистическое богословие, так и мистику практическую – совокупность технических приемов, – напоминающую во многом приемы медитации индийских йогов. Богословие исихазма связано, в первую очередь, с важнейшей проблемой Фаворского света и сущности божественной благодати. Исихазм, священнобезмолвие, оказался близким по духу русскому Православию, поэтому вскоре, уже при митрополите Алексие, он проник в среду русского монашества и его церковного окружения. Скончался митрополит Феогност в 1353 г. в одно время с великим князем Симеоном Ивановичем: оба погибли от свирепствовавшей тогда чумы.

Преемником св. Феогноста решено было выдвинуть инока Алексия, которого всего за три месяца до своей кончины митрополит Феогност поставил на епископство во Владимирскую епархию. Один из наиболее значительных святителей Русской Церкви, св. Алексий, родился в самом конце XIII в. (некоторые источники говорят о начале XIV в.) в Москве, куда незадолго до рождения первенца перебрался из Чернигова знатный боярин

Федор Бяконта с женой Марией. Вскоре Федор занял одно из первых мест при дворе князя – известно, что крестным отцом Алексия, названного при крещении Симеоном, был Иван Калита. Симеон получил достаточно обширное по тем временам образование и в двадцать лет, несмотря на протесты родителей, постригся в монахи Богоявленского монастыря, получив имя Алексий. Митрополит Феогност полюбил молодого, но уже прославившегося аскетическими подвигами инока и переселил его из обители в дом митрополита, сделав его своим наместником по различным делам, преимущественно связанными с церковным судопроизводством. После смерти митрополита в Константинополь было отправлено посольство с грамотами, в которых на освободившийся престол рекомендовался епископ Владимирский Алексий. Надо отметить, что это ходатайство перед патриархом было единодушно одобрено великим князем и всеми иерархами Русской Церкви. Согласие императора и патриарха было получено летом 1353 г., и Алексий без промедления отправился в путь, однако его утверждение затянулось почти на год. Причин тому было несколько, но главная из них – нежелание патриарха уже в который раз ставить русского митрополита, тем самым позволяя Руси проявлять самостоятельность в церковных делах и отдаляться от Константинополя. Кроме того, обедневшая в тяжелейшие для империи годы патриархия была непрочь поживиться за счет русской казны, о чем она регулярно в течение этого года писала великому князю, выдвигая все новые требования и претензии. Наконец, летом 1354 г. Алексию была выдана грамота, подписанная патриархом Филофеем, в которой, в частности, говорилось: «Извещаем о поставлении Алексия митрополитом Киевским и всея Руси собор Церкви боголюбезнейших епископов и великого князя Ивана и прочих благородных князей, а также тамошний клир и весь живущий там христианский народ Божий. Увещеваем отечески, чтобы все приняли его с радостью и все оказывали бы ему всякую честь и благопокорность в том, что он будет убеждать их для пользы их душ и утверждения благочестивых и православных догматов Божией Церкви». Согласившись утвердить русского на престоле митрополита, патриарх все же дал Алексию в качестве помощников группу греков, назначив их на важные церковные должности.

О некоторых важных делах, совершенных св. митрополитом Алекисем уже говорилось выше; своей удачной поездкой в Орду для излечения супруги хана Узбека Алексию удалось надолго избавить государство от разорительных набегов татар, он был главным советчиком у великого князя Ивана Ивановича, которому его старший брат Симеон Гордый, умирая, завещал: «Слушай отца нашего владыку Алексия». Алексий был одним из тех, кто направлял деятельность Дмитрия Донского, получившего великокняжеский престол еще в детстве. Большое влияние св. Алексий оказал и на преподобного Сергия Радонежского. В 1378 г. великий святитель земли Русской скончался.

Приступая к рассказу о св. Сергии Радонежском, автор невольно испытывает благоговейные чувства перед этой самой значительной фигурой в Русской Церкви. В тяжелые времена Сергий не только сумел возродить былую религиозность народа, но и проложить новые пути развития, сделавшие Русскую Церковь одной из крупнейших в христианском мире. Во времена преп. Сергия русская религиозная культура, по словам о. Г. Флоровского, «переживала новый подъем Византийского воздействия». В конце XIV в. Русская Церковь приняла установленный Константинополем праздник, посвященный св. Григорию Паламе, апологету только что упомянутого исихазма. Крепли связи с Афоном; афонский инок Исайя по поручению Русской Церкви переводит корпус Ареопагитик с комментариями св. Максима Исповедника. Как пишет Фловорский, «на Руси было кому читать эти мистико-аскетические книги. XIV в. был временем отшельнического и монастырского возрождения – это век преп. Сергия Радонежского… Но Византийское воздействие было кануном кризиса и разрыва. Правда, этот кризис назревал и разрыв подготовлялся не в культурном самосознании. Прежде всего, это был национально-государственный процесс, связанный с потребностью в церковно-политической независимости от Константинополя».