От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина

очень прогрессивную по меркам того времени законодательную базу в отношении женщин. Но не все ограничения были с них сняты. Так, законопроект о равноправии женщин, разработанный феминистками и предложенный еще I Государственной Думе в 1906 году, не получил своего полного воплощения. При разработке законопроекта была проведена экспертиза всего свода законов Российской империи и указан путь к развитию «дружественного женщинам» законодательства. Советский законодатель воспринял эти наработки в решении «женского вопроса».

Преемственность наблюдалась во всех составляющих «женского вопроса», в том числе в отношении к проблеме проституции. «Российское общество защиты женщин» еще в 1906 году обратилось в Министерство юстиции с предложением ужесточить наказание за вовлечение в проституцию. В 1909 году был принят закон «О мерах пресечения торга женщинами в целях разврата», в котором предусматривалось наказание за сводничество, за сутенерство и извлечение любой выгоды из проституции. Все последующие законопроекты феминистских организаций о проституции (например, законопроект Лиги равноправия женщин об отмене регламентации проституции 1913 года) также рассматривали проститутку как элемент эксплуатируемый и находящийся под давлением социальных условий и потому предусматривали наказание для всех участников этого промысла, кроме проститутки. Тот же дух и ту же направленность сохранил и советский закон. Уголовный кодекс РСФСР 1922 года определял наказание за притоносодержание и вовлечение в проституцию несовершеннолетних. Статьи, запрещавшей проституцию и наказывавшей проститутку, не существовало. Петербургские историки Н. Б. Лебина и М. В. Шкаровский сделали вывод, что «законодатель исходил из искаженного представления о том, что в сексуальную коммерцию женщины вступают лишь по принуждению»1359. Отметим, что это была популярная в феминистско-аболиционистских кругах позиция, основанная на изучении проституции, и вряд ли ее можно однозначно назвать искаженной.

Нерешенными к осени 1917 года остались проблемы прав женщин в семье и репродуктивной сфере: вопросы об упрощении процедуры развода, о незаконнорожденных детях, о «праве на материнство» (праве на аборт и его законность). Эти вопросы осмыслялись равноправками теоретически, и их предложения инициировались законодательно. Эти нерешенные проблемы достались в наследство советскому правительству, и были решены им именно в той перспективе, которую задали и за которую ратовали русские равноправки. Усилиями русских феминисток требования прав женщин в семье носили политический характер и были широко манифестированы. Советский законодатель и в этом случае пошел по теоретически проработанному и политически прописанному пути.

Другой причиной того, что советский законодатель поддержал идеи женского равноправия, их важность для процессов демократизации и обновления России, является та, что эти идеи были восприняты не только либеральной, но и частью радикальной интеллигенции, которая пришла к власти. Такие деятели большевизма, как Я. Свердлов, Л. Троцкий1360, В. Куйбышев1361, не раз демонстрировали свое понимание важности проблем женщин. Коллонтай писала в своих мемуарах о «ценнейшей помощи» председателя ВЦИК Свердлова в ее деятельности на посту наркома «по освобождению женщин» осенью 1918 года1362.

Таким образом, декреты советского правительства в отношении женщин были результатом долгой и сложной интеграции идей равноправия как в сознание среднего класса, так и в деятельность государственных структур, политических партий и объединений, в их программные документы. Эта деятельность была начата задолго до октября 1917 года. Можно с уверенностью утверждать, что прогрессивность первых советских законов была определена теоретическими наработками русского феминизма.

16 (29) декабря 1917 года советское правительство приняло «Декрет о расторжении брака», 18 (31) декабря – «Декрет о гражданском браке, о детях и о ведении книг актов гражданского состояния». Эти декреты гарантировали женщинам гражданское и моральное равенство супругов: равные права в отношении детей, равные имущественные права, равное право на развод, на выбор местожительства. Брак и его расторжение стали исключительно частным делом. Эти положения были развиты в Кодексе законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве РСФСР от 16 сентября 1918 года. Законодатель отказался от концепции незаконнорожденности, и все дети, рожденные в браке и вне его, получили равные права. Также Кодекс устанавливал взаимные алиментные обязательства родителей и детей.

На смену Семейному кодексу 1918 года пришел Кодекс 1926 года, который уравнял зарегистрированный и незарегистрированный брак, поднял брачный возраст женщин с 16 до 18 лет, установил упрощенную процедуру установления отцовства (только лишь по заявлению матери) и упростил процедуру развода. По Семейному кодексу 1926 года развод допускался в одностороннем порядке и даже по почтовому уведомлению.

В первые месяцы советской власти был также отменен старый закон о наследовании (апрель 1918), принят декрет о введении обязательного совместного обучения (май 1918), в ряде постановлений правительства введена равная оплата труда мужчин и женщин (например, в постановлении «Об оплате труда служащих и рабочих советских учреждений» (октябрь 1918)). Кодекс законов о труде (декабрь 1918 и ноябрь 1922) подтвердил принцип равной оплаты труда мужчин и женщин, гарантировал охрану женского труда, были также введены 16-недельный отпуск по беременности и родам и пособие кормящим матерям.

Первая советская Конституция, принятая в июне 1918 года, закрепила равные с мужчинами политические и гражданские права женщин. Все, о чем мечтали, к чему стремились и за что боролись российские равноправки, свершилось. Советское законодательство надолго опередило свою эпоху и задало «ориентиры для западного феминистского движения»1363.

На первом этапе осуществления проекта новой формы демократии в виде Советов интересы нового государства и цели женского, феминистского движения объективно совпали. Советскому государству были нужны женские руки для проведения экономической модернизации страны (индустриализации и урбанизации), поэтому экономическая и политическая мобилизация женщин стала насущной необходимостью. Идеология женского, феминистского движения также призывала женщин к активному участию в общественной жизни общества. Другое дело, что советское вовлечение в публичную сферу было принудительно-насильственным и безальтернативным, а феминизм предполагал свободу выбора.

Но различия заключались не только в этом. Решение «женского вопроса» «сверху» было подчинено интересам нового государства, а интересы женщин как социальной группы в расчет не принимались. Так, Коллонтай неоднократно заявляла, что в коммунистическом обществе женского дела нет, а есть только интересы трудящегося коллектива. Для равноправок же правовая (внешняя) эмансипация была ключевым условием и прологом к эмансипации личностной (внутренней), которая оценивалась феминистками как самое важное условие для достижения подлинного освобождения женщины.

«Женский вопрос» соотносился новой властью только с работницами и крестьянками. Женщины среднего класса были исключены из общественной жизни и новой стратификационной модели общества. При этом работницы и крестьянки определялись властью как отсталая и консервативная категория населения. Они считались отсталым элементом не только из‐за низкого уровня грамотности, но и потому, что были оплотом традиционной семьи, которая рассматривалась большевиками как экономическая единица, основанная на частной собственности1364.

И опять, как и на