Танцующий лепесток хайтана (СИ) - "YeliangHua"

— Расстёгивай ремень, — продолжил Чу Ваньнин, не выпуская Вэйюя с прицела.

Его голос казался ему самому странно хриплым и громким в почти оглушающей тишине, нарушаемой лишь шорохом одежды.

Мо Жань на этот раз не колебался, и бросил лишь один вопросительный взгляд на Чу — сам балетмейстер к этому времени чувствовал себя настолько неловко, что, казалось, ещё немного — и его уши начнут светиться в темноте.

Когда с поясом было покончено, пальцы парня замерли над верхней пуговицей. Он осторожно поддел её, вопросительно глядя на Чу.

— П… продолжай, — Ваньнин быстро сглотнул, не находя в себе сил озвучить, что именно Вэйюй должен сделать дальше.

Парень неторопливо расстегнул верхнюю пуговицу, а затем снова поднял взгляд на Ваньнина, его щеки теперь выглядели вовсе не такими бледными, полные красные губы влажно поблёскивали в отсветах снега и приборной панели.

Чу теперь уже сам подался вперёд, неловко накрывая рот юноши своим. Очертил языком разгорячённую мякоть, а затем проник глубже, проходясь по кромке острых зубов. Он продолжал вжимать дуло пистолета Мо Жаню в живот, при этом вторая его ладонь легла на затылок Вэйюя, привлекая его ближе, вовлекая в долгий поцелуй от которого в груди будто кто разлил кипящий металл. Одним движением он толкнул водительское кресло назад, а затем переместился на колени Вэйюя. Места в машине было мало, а потому ноги неловко упирались по обе стороны от бёдер парня в сидение.

— Что… что ты делаешь? — выдохнул Мо Жань, на мгновение прерывая поцелуй. Распалённый и задыхающийся, он смотрел на Чу слегка настороженно, но в то же время сквозь всё ещё застёгнутые джинсы Ваньнин мог ощущать его напряжённое естество.

— Отвечаю на твой вопрос. Ты хотел знать, чего я хочу?..

Зрачки Мо Жаня мгновенно расширились. Он быстро сглотнул, кадык плавно перекатился. Там, где дыхание Ваньнина касалось его шеи, проступила гусиная кожа.

Чу Ваньнин завороженно наблюдал, как лицо парня полыхает, покрываясь алым румянцем. Осознавать, что Вэйюю достаточно одного лишь поцелуя чтобы прийти в такое состояние, было странно и… возбуждающе.

— Теперь расстегни мои джинсы, — мягко приказал Чу Ваньнин.

У него кружилась голова — не то от ограниченного количества воздуха в машине, не то от всего происходящего. Мо Жань был слишком горячим, и этот жар проникал в кровь и гнал её ниже, в область бёдер и паха. Он знал, что парень наверняка заметит его состояние, однако старался ничем не выдать волнения, когда ладонь Вэйюя скользнула вверх по его ноге и остановилась у молнии — а затем послышался характерный звук, и Мо Жань просунул пальцы между поясом джинсов и кожей мужчины, мучительно медленно оттягивая грубую хлопковую ткань вниз.

Примерно в эту же секунду взгляд Вэйюя опустился между ног Чу, и парень шумно вобрал в лёгкие воздух, буквально захлёбываясь собственным дыханием. Он полулежал на откинутом сидении, а потому легко мог видеть Ваньнина полностью: начиная от длинных пушистых ресниц, едва скрывающих смущённый взгляд, до белоснежного изгиба порозовевшей шеи, тонкой талии, виднеющейся из-под мешковатого худи, и узких стройных бёдер, над которыми возвышался чуть покачиваясь изящный слегка изогнутый член. Почему-то он всегда напоминал Мо Вэйюю нежный бутон на длинном стебле.

Между тем, Чу Ваньнин так и не опустил оружие, упираясь прохладным металлом ствола в живот парня.

— Что дальше?.. — голос Мо Жаня слегка дрожал от предвкушения, и эта дрожь передалась Чу. Мужчина поднял на Вэйюя взгляд, понимая, что должен заставить себя сказать это. И, всё же, казалось, в его лёгких в одну секунду одна лишь эта мысль выжгла весь кислород.

Как он должен был говорить, если ему было нечем дышать от этого невыносимого жара?..

— Я… хочу, чтобы ты… ты… — свободной рукой он провёл по губам Вэйюя, и, когда тот с готовностью притокрыл рот, лаская языком тонкие пальцы, резко отвёл ладонь в сторону, впиваясь взглядом в раскрасневшееся от смущения лицо.

— Хочешь, чтобы я приласкал тебя?.. — Мо Жань, не дожидаясь ответа, потянул мужчину на себя, и в следующий миг задел губами покрасневшую головку.

Чу Ваньнин едва не потерял равновесие, и лишь в последний момент успел опереться пальцами Мо Жаню в плечи. С губ сорвался резкий вздох, и без того напряжённые бёдра мелко задрожали. Между тем, Мо Вэйюй касался языком его естества, изучая каждую неровность и выпуклость, двигаясь медленно, словно хотел запомнить в точности размер, форму, текстуру. В какой-то момент он раскрыл рот, позволяя влажной головке войти. Его ладони при этом сжимали бёдра мужчины. Сдавливая пальцы, он подталкивал Ваньнина вперёд, побуждая того двигаться глубже.

Чу прикусил губу, едва сдерживая стон. Перед глазами расплывались синие и серебристые искры, однако ничто не могло затмить абсолютный экстаз, написанный в жадном взгляде Мо Жаня. Ощущений было слишком много: мягкое обволакивающее пламя, казалось, превращало его нервные окончания в бесконечный поток полыхающих стрел. В какой-то момент он забылся, и, запрокинув голову, насадился глубже. Снова и снова.

— Мо Жань… — он поднёс ладонь ко рту, пытаясь заглушить собственный голос, его тело дрожало будто натянутая до предела тетива.

— Да, баобэй, — Вэйюй выпустил наконец его изо рта, тонкие нити слюны продолжали поблёскивать в полумраке, губы его припухли от напряжения. — Всё, чего ты хочешь… — он внезапно начал целовать бёдра Чу, быстрыми движениями притягивая его ближе пока мужчина не оказался прямо над его лицом. А затем Чу Ваньнин ощутил скользящее прикосновение языка к своему входу, и Мо Жань буквально впился в него. Движения были нежными, но в то же время в них появилась лихорадочная горячность, стремительность, с которой распалённый погоней хищник пытается нагнать вечно ускользающую добычу. Чу Ваньнин весь взмок, его тело покрылось горячей испариной. Колени разъехались в стороны по грубой обшивке сидения, но он едва замечал происходящее потому что, казалось, пламя теперь разливается где-то внутри, грозясь выплеснуться.

Так не могло продолжаться. Если он позволит себе пересечь черту, всё происходящее будет напрасно.

Он вдруг нашёл в себе силы отстраниться.

Толкнул Мо Жаня ладонями в грудь, пытаясь найти опору, встретил растерянный взгляд юноши — и едва не передумал. И, всё же… мысль о том, чтобы сделать это с Мо Вэйюем, возбуждала так сильно, что он едва сохранял способность мыслить.

— Всё, чего я хочу… — повторил Чу Ваньнин, и неловко провёл пальцами между ног Мо Жаня, пытаясь понять, как это должно происходить. Его всё ещё влажный палец упёрся в плотно сжатую мышцу, а затем туго проник внутрь.

Вэйюй резко выдохнул, сжимая бёдра. Пресс напрягся словно корабельные канаты в полном натяжении. И в то же время естество его вопросительно дёрнулось, наливаясь сильнее. Всё ещё влажные губы разомкнулись на выдохе:

— Чу Ваньнин… т-ты… хочешь меня... т-так?..

— …... — мужчина опустил глаза, понимая, что всё это наверняка будет слишком смущающе для них обоих. Он никогда не был сверху — и совершенно точно понятия не имел, что для этого может понадобиться. Мо Жань обыкновенно долго готовил его к проникновению, однако он сам… даже не был уверен, что Вэйюю это приятно.

— Ах, Ваньнин… — Мо Вэйюй неожиданно повернулся спиной, упираясь коленями и одной рукой в откинутое назад сидение, — ...я хочу тебя. Я… я думал, тебе это может не нравиться…

На нём всё ещё была сбитая толстовка, из-под которой проглядывала гибкая поясница и мускулистые смуглые бёдра. Он слегка развёл ноги в стороны, а затем свободной рукой провёл по собственной ягодице, а затем, обнаружив плотно сжатое отверстие, самостоятельно принялся растягивать себя пальцами. Чу завороженно смотрел, как медленно тело Вэйюя становится податливым, как в его движениях появляется звериная грация, за отголосками которой он так часто завороженно наблюдал в танце. Его рот наполнился слюной, а внизу живота стало невыносимо горячо. Слух опаляли жадные вздохи Мо Жаня. Балетмейстер практически забыл как дышать. Казалось, происходящее останется выжженным на его сетчатке до конца дней: то, как Мо Жань буквально извивался на собственных пальцах, повторяя: