Приключения сомнамбулы. Том 2 - Александр Товбин

– Низких истин.

– Циничная маска плейбоя не надоела? Продолжите свой дон-жуанский список публиковать?

– Это вы, журналисты, нацепили на меня плейбойскую маску! У каждого из вас, если посчитаете, в прошлом осталось не меньше женщин, только вы стыдитесь своей любви, а я о своей рассказываю.

– За что, интересно, вы так себя любите? – неожиданно выскочил упитанный и гладкий котяра, с рыжими шёлковыми усищами, увешанный кофрами и фотокамерами.

– Ну, я такой один у себя!

– Спасибо, Андрон Сергеевич, за откровенность, спасибо! Удачных вам съёмок в Греции… и удачных переговоров в Голливуде во благо отечественного…

Глаз отдыхал: мягкий свет из высоких арочных окон, мягкие складки тёмно-зелёного, в тон платья ведущей, бархата.

Тут тухлое яйцо полетело в Лейна, гнилые помидоры – в Тропова и заливавшихся смехом красоток, массивный Тропов, дёрнувшись, как марионетка, ловко увернулся, присел; помидоры, шмякаясь, расплываясь кровавыми пятнами, ранили крылатую вызолоченную лепнину в простенках, на потолке.

– Предали русскую литературу, продались соросовским жидам за севрюгу с хреном! – прорывались в центр кадра, смахивая серебряные ведёрца с шампанским, норовя стащить скатерть, двое низкорослых бритоголовых в чёрных рубашках, а Никита Сергеевич цепко их обнимал за плечи, увещевал, оттеснял…

– Остановите, задержите, куда власти смотрят?

– Позор!

– Позор властям!

– Какой-то триумф безволия!

– Кто за это ответит? Кто ответит?

– Умоляю вас, что я говорил? Чекисты фашистской шпане развязали руки!

– Просим прощения, в прямом эфире возможно всякое, – из гула, криков выпорхнул голосок брюнетки в зелёном.

– Наш Никита Сергеевич подрядился в вышибалы интеллектуального кабака, гибельного для русской самобытности гадюшника разномыслия, – заклокотал, брызжа слюной, толстяк.

– А Андрон – звезда-стриптизёр паскудного заведения, – процедил тощий, торопливо допив, – пока он, русский дворянин, на потребу разжиревшей жидовне раздевается, святую тысячелетнюю культуру постмодернисты насилуют, понаехали гастролёры-мародёры. Шанский, спонсируемый «Райской раковиной», такое нёс, тьфу.

– Бог умер, Бог умер, – зарапортовался.

– Соломку, гад, себе подстилает для вседозволенности.

– Плюнуть и растереть.

– Язык без костей, ещё повторно прокручивают его апломбы.

– Им, безбожникам, всё дозволено. Однако кончается дьявольская комедия, кабак вот-вот разорится.

– Уже в тартары валится! Вкупе с «Дем-Россией»! – радостно осклабился тощий, нетерпеливо протянув бокал лакею, чтобы долил; дали неожиданно крупный план – у тощего дёргалась щека. – Не туда, не туда камеру, мудила! Извините за накладки в прямом эфире! Щёлк, щёлк, щёлк, щёлк. Рядышком – когорта коротких лауреатов, украшенная носатой уродицей в норке, которую галантно пропустили чуть-чуть вперёд, задувала шесть витых розовых свечей на огромном торте.

Щёлк, щёлк в микрофон.

Битов привлёк-таки щелчками внимание дам-господ, глухо прожевал затейливый спич.

За ним – Аксёнов, в разгар церемонии прибывший из Вашингтона, едва успевший допить коньяк.

– До скорой встречи на нашем канале, но уже в «Золотом Веке», мы первыми узнаем имя единственного лауреата… до скорой… подробный отчёт о сегодняшней церемонии на нашем сайте в интернете, – прощалась теле-брюнетка, вздымалась в смелом декольте зелёного платья грудь, – до встречи-и-и в «Золото-о-ом Веке»!

Бык упёрся рогами в экран телевизора.

– Мясо и электроника, «Самсон» и «Самсунг» Россию накормят, Россию спасут! – задекламировали стишок питомцы подшефного детского сада, экран уменьшился, а тот экран, что был поодаль, внезапно вырос.

– В телевизор вмонтирован сенсорный блок, стоило вам скосить глаза, как приоритетное изображение поменялось, – объяснил продавец.

– Итоги внеочередного собрания акционеров «Большого Ларька», созванного в связи с протестами трудящихся… подвёл на пресс-конференции… камеры центральных телеканалов и золотые перья печатных… – читал диктор.

– Господин Салзанов, вопрос к вам как главе банкирского дома, – зашепелявила девица с коротким вздёрнутым носиком и непропорционально крупными раздувавшимися ноздрями, – не затормозят ли прискорбные события, свидетелями которых мы все оказались, динамичное развитие «Большого Ларька», предусмотренное принятым на прошлом собрании бизнес-планом?

– Акционеры единогласно за неукоснительное выполнение…

– У меня вопрос к господину Салзанову как вице-губернатору, ответственному за социально-экономическую… – не поднимал пегого чубчика от блок-нота губастый, с густым пушком над губой, небрежно одетый мальчик; дочитав вопрос, шмыгнул носом.

– Новые секции «Большого Ларька» обеспечат рабочими местами, ускорят наполнение бюджета… – пыхтел вице-губернатор, дрожали жирные щёки.

– «Большой Ларёк» профинансировал съёмки биографического фильма «Судьба гения» о трагическом танцовщике-фавне. Почему акционеры всего холдинга, или, в частности, акционеры скотобойни, терпят непрофильные расходы?

– Кто-то же должен спасать искусство!

– Но отвлекаются большие финансовые ресурсы.

– Почему ресурсы отвлекаются, почему расходы непрофильные? Картина про пастуха, он скот пас.

– Товарищ Салзанов, вопрос газеты «Позавчера». Вы, как известно, почётный председатель объединённого совета блокадников, ветеранов войны и старых большевиков, борющихся за сохранение… историческая ценность для всех мыслящих, переживших… – шпарила, потряхивая сиреневатыми кудельками, языкастая беззубая карга в гимнастёрке с бренчавшими медалями и орденскими колодками.

– Для нас, патриотов, эти камни священны, – бубнил Салзанов, сановито-грузно ворочаясь в кресле, зло взблескивая заплывшими глазками, – хватит разрушать, разбрасывать, как делали по заказу Запада преступные шокотерапевты, не помнившие родства, пора созидать… в Академии Художеств и Архитектуры произведены расчёты…

– После пресс-конференции состоялся совместный выезд… – включился диктор.

И вскарабкивалась по руинам кричавшая что-то толпа, её вёл за собой… Филозов?!

Да! Располнел, а темперамент… академик будто бы на штурм вёл, чтобы водрузить на куче обломков знамя.

Озвучили мимику.

– Глубоко внизу, под обломками, – будет многоэтажный паркинг, без него не сможет функционировать торгово-развлекательный центр. Однако главное – возвести надёжную крышу! Академией найдено оптимальное решение сложнейшей задачи. Обломки домов-угроз, в которых прошли жизни нескольких поколений советских…, будут сохранены для истории внутри атриумов торгово-развлекательного центра «Большого Ларька», по масштабам своим превосходящего… их перекроют большепролётные пространственные конструкции, технические детали будут окончательно уточнены в Венеции, куда мы… – к Влади тянулись микрофоны, как головки из клубка змей; корреспонденты оступались и спотыкались, камни катились, били по ногам, но толпа напирала.

– Это как же? Не верю! – пролез к микрофонам перемазанный автомеханик, – как перекроете? Какой крышей? Для вулканизации, ремонта валов подъезжают…

– Предусмотрена ниша по ширине машины, чтобы клиент за рулём мог удобно… – успокаивал Влади.

– Хоть тресни, не верю, – ворчал, отходя, автомеханик, – парят простых людей.

– Проект согласован, изменения запрещены.

– А как управитесь с вентиляцией жилых помещений, если крыша над объединёнными ларьками появится? – недоумевал серьёзный седовласый очкарик.

– Закупаются импортные гибкие шланги, они в межферменных пазухах подсоединятся к воздуховодам.

– Ох, не верю, напарят.

– Темно будет под вашей крышей, умрём без солнца.

– Закупаются зенитные фонари, они пропускают ультрафиолетовые лучи.

– В долг «евроремонт» сделали, итальянской плиткой ванну облицевали, всё прахом… – голосила у лаза в осыпавшуюся расщелину модная холёная дамочка в шляпке с волнистою вуалеткой.

– Нами запатентованы щадящие технологии, для блокадников, ветеранов войны и старых большевиков, если успели сделать «евроремонт», выделены дотации.

– Господин Филозов, – раздувала ноздри корреспондентка, – кто оплатит дополнительные и немалые, как я понимаю, расходы? И пересмотрят ли показатели прибыли в бизнес-плане?

– Оригинальные пространственные решения привлекут новых покупателей, прибыль вырастет, – пояснял Филозов, – первичные же расходы на уникальную крышу возьмёт на себя банкирский дом. Идеей заинтересовался также «Европейский банк реконструкции и развития», в Лондоне проведены предварительные, но весьма нас обнадёжившие переговоры о льготном кредитовании.