Burglars trip - Valley

- Альбус жив, да?

Скажи «да».

Скажи «да»!

И я прощу тебе все издевательства и обманы.

И тебе, и ему.

Только скажи «да».

- Возможно.

- Ну что ты за человек, а?!

Хотя как раз в такие вот моменты я и вспоминаю, что он не человек.

- Альба немного неудачно упал с башни. И отравился тоже довольно серьезно.

Вот только не надо мне тут рассказывать про то, как кто-то отравился, а ты не смог с этим справиться. О чем угодно можешь рассказать. Но не об этом.

В это не поверю.

Никогда.

- Кроме того, его возраст не очень способствует подобным… приключениям.

- Он здесь?

- В школе.

- Тогда откуда ты знаешь, что он жив?

- Разве я говорил, что он жив?

Как же он меня измучил! Они. Они оба.

- Тогда это надо выяснить. И побыстрее. – Я вскочил на ноги.

- Ты вряд ли сможешь ему помочь.

- Я хочу его увидеть.

- Боюсь, в Хогвартсе ты сейчас не очень популярен, Севочка.

Да не то слово.

- А Гриндельвальд?

- Что именно тебя интересует?

- Он ведь тоже должен умереть? Чтобы соединить обе части?

- Видимо, да.

- И… а кто же ему… поможет?

- Желаешь предложить свои услуги? – засмеялся Кес.

Вот как так можно, а?!

- Я бы тебе не советовал, Севочка, даже близко подходить к этому мерзавцу. Никогда.

Я не считаю его мерзавцем. И никогда теперь не буду считать.

Но мне надо все хорошенько обдумать. А на это нужно время.

Много времени.

Глава 2. II. Тостуемый пьет до дна (часть 1)

Англия - демократическая страна, и если в ней нельзя свободно жить,

то уж умирать каждый волен, когда ему заблагорассудится.

История, безусловно, самая грустная, о том, как профессор Снейп отправил Альбуса Дамблдора в «очередное приключение», а сам от такого счастья воздержался, чем и вызвал стойкое неудовольствие всех, кто так неосмотрительно легендарному шпиону доверял.

 Из моей жизни ушли яркие краски.

И беспечность.

Пусть не моя, чужая.

Но хоть какая-то.

Так раздражавшие и одновременно восхищавшие меня легкомыслие, непоследовательность, а иногда и глупость, которую я временами принимал за гениальность. Или наоборот, это была гениальность, которую я принимал за глупость. Теперь уже и не разобрать.

Напрасно я старался убедить себя, что ни в чем не виноват.

Напрасно до бесконечности доказывал воображаемому собеседнику, что если бы я не пошел в Министерство, то все могло сложиться намного хуже.

Куда хуже-то?

Мог бы погибнуть кто-то из детей? Да мне плевать на их детей.

Лорд мог бы получить пророчество, и тогда вообще неясно, что было бы со всеми нами? Но и это меня не оправдывало. Мне не нужен в этом мире никто, кроме Фэйта, а Кес сказал, что с нами, то есть с Семьей, ничего бы не случилось ни в каком случае. Значит, и с Фэйтом тоже.

Мне не было оправданий.

Я посадил его в тюрьму. Там холодно. Ему там плохо. И он ничего мне не сказал. Ни единого слова. Как будто так и надо.

Ничего хуже я не сделаю уже никогда. Даже если приму Наследство Кеса, и мое «никогда» приблизится к бесконечности. Я был совсем дурак, воображая, что Фэйт никуда не денется. Это я-то, человек, осознавший понятие вечности, наверное, раньше, чем научился говорить.

Его нет.

А я остался.

А его нет.

Как же я всех ненавижу…

О боже…

- Кес, я не буду играть в шахматы. Я не могу запомнить, как ходят фигуры.

- Этого не требуется.

- И как они называются - тоже.

- Да ради бога.

- Я не хочу!

- Одну фигуру, думаю, ты запомнишь?

- В этой игре всего одна фигура? На двоих?

- Фигур здесь много. Но запомнить надо одну.

Он меня заинтриговал. Как это - одну?.. Всего одну? И уже можно выигрывать?

- Дамблдор должен умереть, Север.

Мало ты все-таки общался с Кесом. Все должны умереть. Иначе быть не может.

- Да, мой Лорд.

- И я знаю, кто нам поможет в этом.

Неужели я?

- Малфой.

Давно меня так не удивляли.

- Кто?..

- Малфой, Север. Малфой.

- Каким образом?

- Драко Малфой.

Ах, Драко.

- Думаю, что именно ему мы поручим это деликатное дело.

Я вспомнил, с каким трудом сдерживал смех, когда Фэйт разговаривал с Шефом. Судя по всему, с Драко будет та же проблема.

Поручи. Вот именно ему и поручи. А то мало ли.

Новость о том, что Лорд, не справившись в Министерстве сам, решил поручить убийство Дамблдора мало того, что шестикурснику, так еще и Малфою, стоило того, чтобы рассказать ее всем, кому вообще это можно было рассказать.

- Замечательно! – неизвестно чему обрадовался директор. – Северус, это же замечательно!

- Что именно? – мрачно спросил я.

Но внятного ответа не получил.

Да я и не рассчитывал.

- Бедный Томми, - грустно вздохнул Кес. – Неистребимое желание общаться с представителями нашего семейства рано или поздно закончится для него печально.

У этого и спрашивать ничего не стоило. Хоть бы раз в жизни, хоть на что-нибудь он отреагировал бы так, как я от него ожидаю. Так ведь ни разу!

- Кес, зачем ему мальчишка?

- Он скучает.

- По кому скучает?..

- По нашему родственнику, Севочка. И пытается найти ему замену. Впрочем, тебе не понять.

Мне не понять?! Мне?!

- Кроме того, он надеется, что Люци узнает о том, как нелегко приходится бедному ребенку, и найдет способ выбраться из Азкабана.

- От кого узнает? – очень зло спросил я. – Ты ему скажешь? Или я?

Да я самолично придушу любого, кто попытается сейчас смутить покой Фэйта. Это единственное, что я могу для него сделать. Я категорически запретил Крису передавать любые известия. От кого бы то ни было. И Кес запретил. Я знаю.

- Боюсь, Томми даже близко не подозревает о том, как бессмысленны его надежды, Севочка.

Кес откровенно смеялся.

А мне было плохо.

А еще я подумал, что не одному мне, оказывается, плохо от отсутствия Фэйта.

Открытие выглядело… диковато.

Когда Кес прилетел с шахматной доской, я очень расстроился. Честно говоря, я рассчитывал, что они будут меня развлекать каким-нибудь более человеческим способом.

Лучше бы виски принес. Это было первое, о чем я спросил Криса еще два дня назад.

- Даже не надейся, - усмехнулся он на мой вопрос. – Охрана придет, а у тебя тут амбре.

- А палочка мне на что?

- Давай еще здесь колдовать начни. Палочка на всякий случай.

- На какой такой случай?

- На непредвиденный.

Этот поганец обернулся летучей мышью и пристроился в нише на подоконнике, таким хамским способом, видимо, давая понять, что разговор окончен.

- Нет, Севочка. Метка Драко совсем не то, что ваши, она не была принята добровольно.

- Почему? Он согласился.

- Это неважно. У него не было выбора. И она ему не нужна. Вот у него она действительно просто средство связи. У Томми нет ничего, что по-настоящему нужно этому мальчику. Разве страх, который побудил его принять метку, можно считать основой его натуры?

- Ему понравилась идея проявить себя и стать ближайшим…

- Тебе не кажется, что «понравилась идея» и «основа личности» - вещи немного разные? Повторяю: у него не было выхода. Но так как он не просто какой-то напуганный мальчик, а сын нашего родственника, то он, за неимением лучшего, пытается извлечь максимум выгоды и удовольствия из того, что предложили ему обстоятельства, на которые он повлиять не может. У него не возникло связи с Томми, как у вас. Эти метки были гениальнейшим изобретением. Я даже немного разочарован. Томми перестал вкладывать в клеймение людей душу.

- Так нечего уже вкладывать.

- Прекрати повторять за Альбой всякую чепуху. Думай, пожалуйста, собственной головой.

- Я думаю. Но ты ведь и сам не уверен, что прав.

- Нужна страсть. Страх может быть чем угодно, но не страстью. Будь Томми писателем, увидев метку Драко, я бы сказал, что он исписался.

- Он поторопился.

- Раньше он таких ошибок не делал.

- Пожалуй.

- Он больше не способен на творческий подход к делу, что не может не огорчать. Ремесленники меня не интересуют.

Уж не в мой ли огород камешек?..

- Все это замечательно, но вдруг у Драко получится? Случайно.

- Не получится. Мальчик не хочет убивать, Севочка. Значит, не убьет. Заставить Малфоя сделать то, чего он не хочет, невозможно. Он не сделает. Даже если будет очень стараться.

По-моему, он что-то путал. Не хуже нашего Лорда.

- Драко - не Люциус, Кес.

- Такие таланты обычно наследственны.