Империи песка - Дэвид У. Болл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Муссе показалось, будто его ударили.
– Нам с ней стоило быть… поосторожнее, – продолжал Махди. – Теперь поспешим со свадьбой, чтобы ребенок родился уже в браке. Я тебе рассказываю об этом, поскольку Даия о тебе высокого мнения. Она хочет, чтобы ты приехал к нам на свадьбу в Абалессу.
Мусса изо всех сил старался не показывать своего потрясения. Он смотрел в глаза, которые ненавидел с детских лет. Они были холодными и непроницаемыми.
– Конечно, – пробормотал он и отвернулся, не ощущая ничего, кроме пустоты внутри.
Все это было громадной ложью, невероятной наглостью и нарушением туарегской этики. Удар получился на славу. Махди торжествовал. Он видел последствия удара, которые Мусса не смог скрыть. Махди смаковал этот удар, словно деликатес. Мусса никогда не должен узнать, что Даия носила его ребенка. Махди позаботится, чтобы у него не возникло такой мысли.
Но ликование сменилось раздумьями. Нанесенного удара было недостаточно. Махди намеревался лишь внушить Муссе соответствующие мысли и сделать Даию недосягаемой для него. Ему не хотелось, чтобы Мусса присутствовал на свадьбе и вообще приближался к Даии. И в то же время Махди помнил о данном ей обещании не поднимать руку на Муссу.
Решение явилось к нему через час. Нужен виртуозный удар, который решит множество задач. Махди в этот момент пил чай с Тамритом.
– На джемаа от Муссы только и жди беды, – говорил Махди. – Я слышал от Аттиси, что аменокаль пришел в ярость, когда узнал про эфелеле.
– Фи! Мнение аменокаля ничего не значит. Его спина гнется, как струя верблюжьей мочи. Его зубы утратили крепость. И вообще, что он может сделать? Пожаловаться на Аттиси и написать туркам, прося у них помощи для борьбы с французами? Время Аттиси скоро настанет, а французы сюда больше не сунутся.
– И все равно лучше, если Мусса не будет путаться под ногами.
– Возможно, – пожал плечами Тамрит, которого слова Махди оставили равнодушными. – Нам нужно заняться более серьезными делами. Бу Амама ждет нас обоих в Тимимуне. Нам предстоит встреча с пашой. Он почти готов начать на севере джихад против французов. Он предлагает небольшие вылазки против их поселений на холмах. Мы соберем силы на востоке и сделаем то же самое. К нам присоединятся арабы и это отребье шамба. Набеги, словно самум, охватят всю Сахару. Кровавая буря сметет неверных.
– На джихад понадобятся деньги, – заметил Махди.
– Нам достаточно людей, готовых сражаться.
– Готовых сражаться, но не имеющих оружие.
– Готовых сражаться и имеющих оружие.
– Конечно. Но, вооруженные новыми французскими винтовками, они смогут достичь большего в священной войне.
– Верно. Вот только денег нет. У Бу Амамы – ни гроша. Джубар-паша обещал меня поддержать, но его единственное настоящее богатство – сладкоречивый язык, помогающий ему плести небылицы и давать пустые обещания. Он выпрашивает у султана Марокко крошки с султанского стола, но тот ничего ему не дает. Одно дело – мечтать о джихаде, другое – платить за это. Мне их деньги не нужны. Я готов начать войну с пустыми руками.
Пока Тамрит говорил, Махди поглядывал на Бабуша, хозяина каравана, пившего чай неподалеку. Бабуша хорошо знали на караванных путях. Он был человеком богатым, безжалостным и падким на взятки.
Вот тут-то у Махди и появилось решение.
– Есть способ раздобыть деньги, – с расстановкой произнес он.
– Я внимательно слушаю.
– Этим способом является Мусса.
– При чем тут он? У него нет ничего, кроме порченой крови.
– Вот-вот, порченой крови. И я об этом. О крови его семьи. Его папаша был французский аристократ. Говорят, сказочно богатый. Родня по-прежнему там живет. Я это слышал от своей тети Серены.
Тамрит угрюмо кивнул:
– Я слишком хорошо знаю Серену и семейство де Врис. И что?
Махди кивнул в сторону хозяина каравана:
– Бабуш всегда рад взять дополнительный груз. Мы смогли бы предложить ему раба, которого надо доставить на север. В Тимимуне Бабуш его продаст. Джубар хорошо платит за здоровых и крепких рабов. Это тебе не деньги на джихад отсчитывать. Его кяризы поглощают их, как насекомых.
Кяризами называлась обширная сеть подземных оросительных туннелей, которые рыли рабы.
Тамрит хмыкнул:
– Получается, мы продадим его за скудные деньги и обречем подыхать на рытье кяризов. При чем тут Франция? И откуда возьмутся деньги на джихад?
– Разве Джубар-паша не соглашался тебя поддержать?
– Соглашался. Только это как перья, которые брались поддержать камень.
– В нашей власти дать ему больше средств. У него обширные связи, которых нет у нас. Он якшается с французским дьяволом в столице Алжира и может договориться о выкупе за Муссу. Выкуп заплатит французская родня Муссы. Насчет их согласия можешь не сомневаться. Во Франции есть давний обычай: сын наследует отцовский титул. И не только. Отцовское богатство принадлежит Муссе по закону. У его французских родственничков просто не будет иного выбора. А когда они заплатят денежки, мы убьем Муссу, если к тому времени его не доконают кяризы. Пораскинь мозгами, Тамрит! Джубар-паша пополнит свою казну. У нас появятся деньги для джихада. Мусса не наделает бед на джемаа. Он вообще не узнает о нашей причастности. Даже если и узнает… после его смерти это уже не будет никого волновать.
Махди умолчал, что его замысел навсегда разлучит Муссу с Даией.
Тамрит обмозговал услышанное. На лице, скрытом тагельмустом, появилась улыбка.
– Пустить деньги неверного на войну с другими неверными. – Такой замысел ему понравился. – Ловко ты все придумал, Махди. Ты достойный человек для братства сенусситов.
Бабуша предупреждали, чтобы отправил на захват шестерых, а то и больше. Но сама мысль об этом вызвала у него презрение. Хозяин каравана уважал туарегов за их высокомерие и самонадеянность, но никак не за силу. Его люди принадлежали к Улед-Сиди-Шейх[77]. А у них с одним туарегом справится даже хромой.
И все же из соображений безопасности он послал четверых. Они напали глубокой ночью, рассчитывая застать Муссу врасплох, но он не спал. Двоих он убил быстро, третьего – медленнее, и лишь четвертый сумел выполнить приказ и доставить пленного к Бабушу. К тому времени караван находился на северной оконечности Ин-Салаха. Бабуш не хотел, чтобы видели, как он ведет пленного туарега в непосредственной близости от туарегских земель. Эти дьяволы и так досаждали его торговле.
Захваченного туарега сильно избили, но это его не сломило. Невзирая на
