Империи песка - Дэвид У. Болл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Будьте терпеливы, – посоветовал Полю Ширак. – Я понимаю ваши чувства. Время не заставит вас забыть пережитое, но оно сгладит края вашей горечи.
– Их, капитан, сгладит только разгром туарегов.
– Сейчас об этом не может быть и речи. Возможно, позже. Надежда способна укрепить ваши чувства. Кто знает, куда в ближайшие месяцы подуют ветры в Национальном собрании? Не забивайте себе голову. Я отправлю вас на родину. В Париже вы сможете окончательно восстановить свое здоровье.
– Я не хочу возвращаться во Францию.
– Лейтенант, у вас нет иного выбора. Как только вы достаточно окрепнете для путешествий, вы отправитесь в столицу Алжира. Губернатор хочет устроить прием в вашу честь. А затем поплывете во Францию. – Ширак взглянул на сокрушенного Поля. – Поймите, я вполне разделяю ваши чувства, – искренне сказал капитан. – Отсутствие ответа нанесло удар по моральному духу всех здешних военных.
– Капитан, отсутствие ответа – это оскорбление погибших. Я не намерен забывать о них. И о туарегах тоже.
Поля несколько дней одолевали невеселые раздумья.
– Что-то случилось? – допытывалась Мелика. – Я что-то сделала не так?
– Ничего особенного, – торопливо отвечал Поль. – Просто мысли… разные.
Но его мозг продолжал бурлить. В глубине души Поль сознавал, что во время отступления показал себя плохим офицером. Он подвел людей, рассчитывавших на него. Он мог бы сделать много того, чего не сделал. И оставить погибших неотомщенными означало бы подвести их вторично. Ему необходимо поехать в столицу Алжира и встретиться с губернатором, но не ради торжества. Нужно всколыхнуть общественное мнение и кровью «синих людей» вернуть Франции ее поруганную честь.
Дожди разрушили часть стены здания миссии, и отец Жан под палящим солнцем занимался ее ремонтом. На большом куске парусины сделали смесь из песка и извести, принесенных воспитанниками приюта. Отец Жан выкладывал кирпичи, скрепляя их приготовленным раствором. Поль смотрел, как он работает, затем предложил свою помощь:
– Дайте-ка я вам помогу.
– Благодарю, лейтенант, но вы бы лучше поберегли силы.
– Я которую неделю только и делаю, что берегу силы. Надо чем-нибудь заняться.
Он стал подавать священнику кирпичи и подносить воду. Тело Поля обрадовалось упражнениям.
На другой стороне сада он увидел Мелику. Девушка отправлялась в Уарглу за съестными припасами для приюта. Отец Жан заметил, что Поль смотрит на нее.
– Удивительная девушка, – сказал отец Жан.
– Согласен, удивительная. Она вас обожает, святой отец.
– Выбор у нее невелик, – улыбнулся священник. – Для нее я единственная семья, которую она знает с детства.
– Откуда она родом?
– Из Шебабы. Это селение в пустыне, к юго-западу отсюда.
– Она мне говорила, что ее мать была шамба.
– Да. Ее мать изнасиловали во время набега на селение. Несчастная женщина умерла, рожая Мелику. Ребенок оказался никому не нужным. Мелику вообще могли вынести за пределы селения и оставить умирать, но ей повезло. Какой-то торговец привез ее сюда.
– Люди могли обречь новорожденного ребенка на смерть?
– Такого ребенка, как она, да, – вздохнул отец Жан. – Жители Уарглы не особо жалуют приют. В больницу они ходят охотно, но им не нравится, когда варвары воспитывают их детей. Иногда приют вообще пустует, хотя число сирот не уменьшается. Однако Мелика была ребенком, появившимся на свет в результате набега туарегов. Ее сначала привезли в Уарглу, но там никто не захотел ее брать, и в конце концов она попала ко мне.
Поль опустил на землю ведро с водой.
– Набега туарегов? – взглянув на священника, переспросил он.
– Да. Это были кель-аджер – туареги с плато Тассили. Будьте любезны, подайте мне мастерок.
– Мелика – ребенок туарега? – прошептал Поль.
– Да, – ответил отец Жан. – Но в большей степени она – Божье дитя.
В ее жилах течет кровь туарегов! Боже мой!
У Поля вдруг закружилась голова. Он покачнулся, споткнувшись о новую стену. Часть стены обвалилась, а вместе с ней упал тяжелый пласт раствора.
– Присядьте, лейтенант, – сказал священник, помогая ему подняться.
– Со мной все в порядке, святой отец, – отмахнулся Поль. – Мне нужно побыть одному.
Потрясенный услышанным, он пошел по саду, не замечая красоты пальм. В душе Поля дул холодный ветер, и цветы, которыми они с Меликой так восхищались, перестали для него существовать. Воздух, еще недавно напоенный ароматами, теперь пах Сахарой и тяжелым зловонием его жизни.
Боже, как же он ненавидел туарегов! Как она могла оказаться одной из них?!
Он брел, не разбирая дороги, не слыша птиц и не видя порхающих бабочек. Все внутри стянулось в тугие узлы. В голове звенело. Он не позволит ей помешать исполнению его долга! Он больше не может оставаться с ней, уступать ее желаниям и доверять своим чувствам. Его первейший, главный долг – отомстить за погибших участников экспедиции. Этого требовала честь. А потом… никакого «а потом» не было.
Он не мог заставить себя дождаться ее и проститься. Он знал, что не сможет ей ничего объяснить. Оказавшись у ворот миссии, он, не останавливаясь, пошел дальше.
Глава 30
Така спокойно сидела у него на руке, и это было привычным для нее состоянием. Мусса погладил пушок над клювом птицы, и она, довольная, выгнула шею.
– Така, Така, – нежно произнес Мусса. – Я буду по тебе скучать.
Он развязал узлы коротких кожаных ремешков, стягивавших ее лапы. Ремешки упали. Така сгибала и разгибала когти. Такая свобода была ей непривычна.
Мусса встал и снял кожаный колпак с ее головы. Така завертела головой, высматривая добычу, однако ничего не увидела. Мусса подбросил ее в воздух. Замелькали освещаемые солнцем сильные крылья Таки. Она быстро набирала высоту, ища восходящие потоки, способные часами поддерживать ее в воздухе, когда от нее самой не требовалось никаких усилий. Сокол взглянул вниз, на Муссу и его мехари. Инстинкт подсказывал Таке, что к хозяину она уже не вернется. Така не помнила, когда летала без ремешков на лапах. Она кружила, проверяя воздушные потоки и забираясь все выше.
Мусса с гордостью и грустью следил за ее полетом. Ему будет недоставать общества Таки, лучшей из всех соколов, которых он приручал. Из-за ее удивительных способностей он держал ее при себе дольше обычного. Близилось лето. Таке понадобится срочно искать пару и выводить птенцов. Он знал: она прекрасно справится и с этим. Така во всем будет лучшей. Потом он поймает ее дочку или внучку, и они снова начнут охотиться вместе.
Сокол долго кружил. Его кажущаяся неуверенность отражала настроение самого Муссы. Он
