Вор и проклятые души - Куц Сергей "Корвин Флейм"

— Ирма!

Вампир обернулась. Вместо карих глаз рыжеволосой крылатой бестии сверкнули желтые глаза зверя. Опасного, лишенного человеческого рассудка. Она смотрела на меня и Брана как на добычу.

Я опешил, не зная, как дозваться до прежней Ирмы.

— Ирменгрет! — Ничего иного в голову не пришло. Только прокричать ее имя.

Но у меня получилось! Вместо желтых хищных глаз — карие!

— Брана уноси!

Все! Толпа мертвецов бросилась на нас. Ирма взмахнула крыльями и, оторвавшись от камня, прыгнула к Войне. Через миг, подхватив предвестника, вампирша взмыла в небо.

— Кровь и песок!

Я отсек голову с облезлой кожей на лбу и просто воткнул пальцы левой руки в черные глаза мертвеца, что прыгнул сбоку и вонзил зубы под ребра. Оттолкнул осевшего мертвеца от себя. Зарычав, пнул ползущего ко мне третьего, а всего в нескольких шагах уже десятки неупокоенных. Бегут!

Я повернулся к ним спиной, более не мысля отбиваться от мертвых эльфов. Не обращая внимание на боль в лодыжке, куда вонзились зубы еще одного мертвеца!

Меня схватили за руки! Миг, и похоронят под грудой мертвых тел!

Но я успел! Мой мир — темно-серый. Я слился с тьмой у полуразрушенного зубца башни и смотрел только на тьму у подножия деревьев за раскидистым дубом. Воздух словно ушел из легких!

Я часто задышал, с шумом вдыхая и выдыхая. Мир в прежних тонах. За спиной никого! Пальцы нежити больше не держат меня. В ноге боль, и течет кровь, но я свободен!

— Проклятый пепел!

Раны уже затягиваются. Воткнув бракемарт в землю, я упал рядом. Уселся на снег и тихо, как сумасшедший, рассмеялся, глядя на безмолвные и безжизненные стены и башни Волчьего дома. Не скажешь, что на главной башне десятки мертвецов. Отсюда она выглядела совершенно пустой, как и весь замок, но я чувствовал смертельную угрозу, что исходила от этих темных стен.

А еще оттуда веяло голодом, тоской и обидой так, что не выразить никакими словами. В Наур Адаб вошли четверо и все четверо ушли!

Мы ушли!

— Кровь и песок!

Я упал на спину, все так же тихонько посмеиваясь, дьявол даровал мне бессмертие, но это не дар, а проклятие. Я нужен ему и не могу умереть, покинув мир смертных, потому что стал ключом к Орнору. Нурогг связал сатану с нашим миром, я же открыл дверь в Орнор, когда призвал Люцифера, а потом и четырех всадников апокалипсиса.

Не хочу быть убитым, чтобы возродиться второй раз. Чтобы воскреснуть еще большим чудовищем, чем сейчас. Левая рука в перчатке выронила охотничий нож и сгребла под собой снег и лесную ветошь. Взвыть бы, но я смеялся. Дьявол пришествовал в Орнор, за ним — четыре предвестника конца времен, и все ради… Любви. Моей любви к Алисе. Я сотворил все свои черные деяния только ради нее.

Но Николас Гард не жалеет ни о чем!

— Холодно.

Я поднялся со снега. Лежать на земле без плаща — затея плохая. Только сейчас понял, что оставил в Волчьем доме плащ, под которым пробудился после смерти. Так и не нацепил его на себя, когда переоделся в новую орденскую одежду.

— Вот же! — с досадой произнес я.

Без плаща намного холодней. Жаль, что зима в эльфийском замке ощущалась слабо. В Наур Адабе смерть и опасность будоражили кровь. Она кипела, разгоняясь по жилам, и согревала меня. Но нынче все спокойно. Спокойно и холодно. Я поежился, мысленно спрашивая себя — где остальные?

Пить хочется. Набрав в ладонь снега, утолил жажду. Оглянулся в поисках компаньонов, но видел только темный замок, поле, что окружает его, да молчаливый лес.

Покрутил головой, вслушиваясь в тишину.

— Велдон! Бран!

Никого… Не слышно, чтоб крикнули в ответ. Вдруг вспомнились желтые звериные глаза вампира, лишенные человеческого разумения. Я выругался. Появилось нехорошее предчувствие, что Ирма растерзала церковника.

— Ирма!

Вновь ничего. Хотя… Кажется, послышался голос Брана. Вогнав саблю в ножны, а нож засунув за пояс, я поспешил в лес, откуда откликнулся предвестник. Несколько раз я кричал, называя имена своих товарищей.

Ступая по припорошенному снегом мху, все размышлял, как поступить с Ирменгрет, если обнаружу, что Томас Велдон все-таки мертв.

— Здесь!

Это точно Бран! Я прибавил шагу, ожидая, что найду своих путников совсем скоро, но пробирался сквозь ночной лес дольше, чем ожидал. Чертыхаясь, перепрыгнул через небольшой овраг и увидел впереди огонь. Они там!

Да, это были они. Томас Велдон и Бран грелись у костра, разведенного под большой сосной.

— Чтоб тебя!.. — выдал я.

Но не от злости. Я обрадовался, когда увидел монаха целым и невредимым. Меня тоже заметили. Бран помахал рукой, а Велдон чуть приподнял голову, накрытую капюшоном рясы.

— Где Ирма? — спросил я, подойдя к огню.

Бран хмыкнул, покосившись на меня.

— Лучше скажи, где был ты? — Предвестник вскинул бровь.

— На лесной опушке. — Я тоже протянул к огню руки и поежился. — Рядом с дубом. С Ирмой условились, что она перенесет вас туда.

Монах и Война переглянулись и пожали плечами.

— Она сказала, чтоб мы ждали тебя здесь, — произнес Велдон. — Сюда она и принесла сначала меня, потом Брана.

Голос у церковника был уставшим.

— Так где она?

Закрыв глаза, почувствовал блаженство. Рядом огонь. Жар от костра, нет напряжения, нет чувства опасности. Я тоже быстро размяк у костра. Около огня вдруг ощутил, как из меня уходит постоянный холод, что был внутри всегда, как очнулся после смерти. На мне только шерстяной камзол, под ним рубашка. На ногах черные штаны и сапоги. Да еще белье, если вдаваться в подробности, а вокруг зима. Зима и порванная клыками и когтями одежда.

С легкой завистью посмотрел на теплый орденский плащ Брана. Предвестник поймал мой взгляд и, догадавшись о моих мыслях, рассмеялся:

— Только если придушишь меня!

Я кисло улыбнулся:

— Неплохая мысль. Святой отец, поможешь?

— Отстань, Гард, — отмахнулся инквизитор.

Ему легче, теплее. Монах облачен в плотную рясу поверх орденских одежд.

— Так где все-таки Ирма? — в очередной раз спросил я.

— Улетела, но обещала вернуться, — вновь расхохотался Бран. Предвестника нисколько не смущало, что его шутки более никому не понятны.

— Тогда ждем. — Я присел на корягу, на которой уже устроились монах и Война.

Мы больше молчали, чем вели разговор. Просто обменивались изредка ничего не значащими фразами и грели у огня кости; и Бран тоже — он как обычный человек. Про Волчий дом не вспоминали. Не сказать, что вампирши нет уже очень долго, но она все еще не появилась.

Ночное небо посветлело с восточного края.

— Утро, — промолвил монах, проследив за моим взглядом.

Ирма! Сложив крылья, вампирша опустилась на снег по ту сторону костра. Крылья исчезли. Она снова в привычном облике — без когтей и клыков и в прежней обгоревшей одежде.

— Не спите? — ехидно поинтересовалась вампирша и улыбнулась. Ирма такая же обворожительная, как раньше.

— Молимся, — пробубнил Томас Велдон.

Бран усмехнулся и погладил полоску бороды под нижней губой.

— Давно это было, — хмыкнул он.

— Что именно? — спросил я, поглядывая на ворох черной орденской одежды в руках вампира.

— Молился давно, — ответил Бран. — Очень давно.

— А ты попробуй, — посоветовала Ирменгрет. — Может, опять начнешь молиться, и благодать сойдет.

— Богохульствуете! — Велдон заскрежетал зубами, чем вызвал искренний смех предвестника и вампира.

Я хмуро следил за началом очередной перепалки. Надоела это грызня! Лучше бы подумали, чем живот набить. Мы не ели с прошлого полудня, когда угощались сушеным мясом, обнаруженным в сумке Ирменгрет.

Улыбнувшись после приступа веселья, она бросила перед собой орденскую одежду и принялась стаскивать с себя обгоревшие тряпки. Новой склоки не будет, потому что Ирма на сей раз оставила замечание инквизитора без внимания.

Она раздевается! Полностью! Томас Велдон заерзал, да и мы вместе с Браном зашевелились. Выпрямили спины, расправили плечи и таращились на Ирму. Она прекрасна!