Божественная комедия - Данте Алигьери

Песня двадцать шестая

Восьмой вертеп восьмого круга. Души коварных советчиков. Улисс и Диомед, погубившие Трою. Рассказ Улисса о путешествии в неизвестную страну.

1 Ликуй, ликуй, Флоренция! ВездеМогущество твое неотразимо;Известна ты на суше и воде,4 И даже Ад готов неутомимоО флорентийских гражданах кричать…Когда передо мной скользнули мимо7 Пять извергов, и в них я мог узнатьТвоих граждан, мне сделалось обидно,Не мог я крика гнева удержать,10 И за тебя мне стало больно, стыдно…Когда мои предчувствия не лгут,Еще ты испытаешь, как постыдно13 Тебе немало бедствий предрекутОзлобленные жители из Прато{141},И их проклятья к худу приведут.16 К прошедшей славе нет уже возврата,И если б над тобою, город зла,Пороков, злодеяний и разврата,19 Беда, как туча черная, всплылаВ минуту эту – я б не удивился:Да, на себя, Флоренция, звала22 Давно все кары… Пусть бы разразилсяГром над тобой, когда осужденаНа бедствия несчастная страна;25 Скорей бы суд ужасный совершился…Еще страшнее в поздние годаКазаться будет мне твоя беда.28 И далее пошли мы… ВозвратилсяПо тем же скатам ментор мой тогда,Которыми со мною он спустился.31 Меж безднами и трещинами скалУединенный путь наш продолжался,И в бездну я наверно бы упал,34 Когда б порой за камни не держалсяРуками. Бесконечная тоска,В тот час, когда вперед я подвигался,37 Была неотразима, велика,И я скорблю в минуту эту снова,Когда воспоминания былого40 Припоминаю вновь, и обуздатьХочу свой ум, чтоб Неба благодатьИ добродетель – поприща земного43 Вожатого – не мог я потерять…Как селянин простой, – в ту пору года,Когда на небесах начнет сиять46 Июльский день, и южная природаВкруг рассыпает щедрые дары, —Как селянин следит порой у входа49 В свой дом, как в небе вьются комары,Так я следил в вертепе за огнями,За переливом странной их игры,52 Когда пришли мы тихими шагамиК окраине, откуда видно дно:Восьмая пропасть встала перед нами,55 Где было все таинственно-темно.Как тот пророк, которого в ВéфилеМедведицы лесные защитили{142},58 Смотрел, как колесницу ИлииНа небо быстро кони уносили,И очи Елисея не могли61 Следить за бегом их неуловимымИ только наблюдали лишь с земли,Как пламя их исчезло в небе дымом,64 Так двигались в вертепе те огни,И в каждом призрак грешника скрывался.Чтоб рассмотреть, как двигались они,67 Я с краю моста к бездне наклонялся,И если бы за камень не держался,То, верно, б там свои окончил дни70 И в пропасти бездонной потерялся.За мной путеводитель наблюдалИ на вопрос немой ответ мне дал:73 «В светильниках, перед тобой зажженных,Сокрыты души многих осужденных,Чтобы огонь их вечно пожирал…»76 «Учитель, – отвечал я, – догадатьсяМог я и сам, увидевши в огнеМелькающие тени, но дознаться79 Хотелось бы теперь, учитель, мне,Кто это стал к нам ближе приближатьсяВон в пламени, и тот огонь на дне82 Двойным костром теперь вдали пылает,И страшный мне костер напоминает,Где Этеокл и брат его сгорел».85 И был ответ: «В том пламени страдаетСам Диомед и вместе с ним – Улисс{143}:Одна их казнь теперь соединяет,88 И здесь в Аду опять они сошлись,Как на земле сошлись для преступленья.Их деревянный конь сгубил, и вниз91 В кромешный Ад за ложь без сожаленьяПовержены они. Они должны,Не ведая пощады искупленья,94 Гореть в жилище адском сатаны:За их обман страдает и в могилеТеперь Деидамия об Ахилле.97 И к довершенью страшной их виныКараются они за похищеньеПалладиума». Молвил я в волненье:100 «Когда они способны говоритьИ в пламени, то дай мне разрешенье,Учитель мой, – могу ль о том просить? —103 Тех двух теней дождаться приближенья;Тебе известны, мудрый мой поэт,Все тайные души моей стремленья…»106 И мне Вергилий дал такой ответ:«Мой сын, твое желанье одобряю, —Поистине, дурного в этом нет,109 А потому его я исполняю,Но об одном прошу, чтоб ты привыкВоздерживать, где нужно, свой язык.112 Все помыслы твои я понимаю,А потому мне предоставь ты речьС тенями; должен я предостеречь115 Тебя, что эти греки, может статься,С тобой и говорить не захотят…»Когда к нам пламя стало приближаться,118 В котором тени двигалися в ряд,Не в силах на пути разъединяться,И отступить вперед или назад,121 Тогда мой спутник молвил им: «О, тени!Когда хоть чем-нибудь мог угодитьЯ вам в своем высоком песнопенье,124 Не торопитесь быстро уходить,И пусть один из вас мне повествуетО том, за что он осужден страдать127 И в этом вечном пламени тоскует».Тогда один светильник задрожал, —Так ветер иногда огонь волнует, —130 И в тихом колебанье зароптал.Тень перед нами тихо закачалась,Как будто бы – за ней я наблюдал —133 Заговорить с усилием сбиралась.И, наконец, я услыхал слова:«Когда вперед куда-то порывалась136 Моя душа, и кинул я едва,Не в силах совладать с собой, Цирцею,Жизнь впереди казалась мне нова,139 И увлечен я был невольно ею,Забыл отца, свою отчизну-мать,Расстался с Пенелопою своею.142 В себе тоски не мог я обуздать,Не мог забыть прекрасную затею:Хотелось мне весь свет скорей узнать:145 Его пороки, славные деянья,И подвиги людские на земле;И очутился вдруг без колебанья148 В открытом море я на кораблеС немногими, мне верными, друзьями,Помчался по волнам в туманной мгле,151 Марокко любовался берегами,Сардинией, прекрасною страной,И многими другими островами,154 Стоявшими в пустыне водяной.Состарились мы все, когда приплылиДо Геркулеса грани роковой:157 Его столбы в проливе узком былиПоставлены – чтоб далее никакВ своих ладьях пловцы не заходили.160 Но я сказал, увидя этот знак:«Друзья! Для нас тяжка была дорога,До запада достигли мы сквозь мрак,163 И так как жить осталось нам немного,То счастье попытаем и рискнемПроникнуть в мир безлюдный, где тревога166 Людская неизвестна. О своемПрипомните вы все происхожденье.Не для того на свете мы живем,169 Чтоб скотски прозябать со дня рожденья,Но для того, чтоб на земле найтиПознания и высшие стремленья!»172 Так говорил друзьям я на пути,И речь моя всех их так оживила,Что трудно удержать потом их было,175 Когда вперед мы принялись грести.Корабль свой мы к востоку повернулиИ словно птица далее порхнули178 В своем безумном беге. В небесахСверкали звезды полюса другого,Пять раз луна светила в облаках181 И исчезала с неба голубогоС тех пор, как мы сквозь роковой проходСкользнули в бездну моря, нам чужого,184 И убегали далее… Но вотВдали гора пред нами показалась,Черневшая из белой пены вод,187 И та гора громадной нам казалась.Обрадовались все мы ей тогда,Но эта радость тотчас же умчалась190 От нас, сменившись ужасом, когдаОт той горы поднялся вихрь ужасныйИ на корабль наш хлынула вода.193 Три раза поднимался он, несчастный,Напором волн, и вот в четвертый раз,Не выдержав с грозой борьбы напрасной,196 Пошел на дно: закрыло море нас.