Водолаз Его Величества - Яков Шехтер

Наступила зима. Финский залив замерз, и поэтому занятия в школе сосредоточились на подготовительно-теоретической части, с разборкой, изучением и сборкой водолазных аппаратов. Ежедневно с утра разбивали ломами лед в баке и для практики управления аппаратом производили спуски под воду. Ох, как было холодно!

– Ничего, соколики! – подбадривал Бочкаренко. – Летом поедем на учения в Севастополь. Нажаритесь там до красноты, будете с тоской вспоминать прохладную кронштадтскую водичку.

От его подбадриваний легче не становилось, но закалка, приобретенная той зимой, сопровождала Артема многие годы. Он навсегда распрощался с простудой и насморком, а кашлял, только поперхнувшись водкой, которую потихоньку начал пить.

– Не дури, Тема, – сказал ему Базыка, заметив, что тот никак не может согреться после погружения. – Сейчас пойдем на обед, прими положенную чарку, враз починишься.

Артем попробовал, согрелся и с благодарностью сообщил об этом сидевшему рядом Базыке.

– Человеком становишься, – довольно хмыкнул тот.

В одно из морозных утр, когда вместо воздуха во дворе стоял белый, щиплющий щеки туман, Бочкаренко торжественно завел весь отряд в мастерскую на первом этаже. На столах живописными грудами были навалены остатки водолазных костюмов, обрывки резины, мятые, с дырами шлемы, порванные шланги.

– Откуда насобирали эту рухлядь? – удивился Прилепа.

– Это не рухлядь, – строго поправил его Бочкаренко, – а водолазное снаряжение, которое вам предстоит отремонтировать и привести в порядок.

– Да разве ж такое можно чинить? – поразился Прилепа.

– Конечно, и еще как! Запомните, новое снаряжение существует только в Кронштадтской школе, а на флоте водолазы многие годы пользуются одними и теми же скафандрами. Первейшая обязанность ваша – научиться превращать такую рухлядь в пригодное для эксплуатации снаряжение. Иначе будете уходить под воду в неисправных скафандрах и гибнуть ни за что ни про что. Все, инструктаж закончен, приступаем к работе.

В мастерской они провели всю зиму. Резали, шили, клеили, клепали, ровняли, лудили. Ладони покрылись мозолями, волосы пропахли клеем, пальцы научились быстро прощупывать швы, ловко орудовать толстой иголкой, точно водить паяльником.

– Были водолазы, стали мастеровые, – ворчал Базыка, при всем при этом орудуя инструментами лучше других.

– Руки у тебя от Бога, – повторял Бочкаренко, рассматривая сделанную Базыкой работу. – Талант, да и только, по-другому не скажешь!

К весне гора хлама в мастерской превратилась в пять комплектов очень прилично выглядевшего водолазного снаряжения.

– Молодцы, ребята! Передам вашу работу управлению Балтийской флотилии, – подвел итог многомесячным трудам фон Шульц, тщательно проверив снаряжение. – Кому-то она доставит немало радости. А вам полученные навыки пригодятся во время прохождения службы.

В начале мая, когда вода немного прогрелась, начали выходить в залив. Отрабатывали постепенные спуски на разные глубины, до двадцати двух саженей[2], продолжили работы в порту. Пребывание в школе подходило к концу: его должны были завершить двухмесячные учения в Севастополе. Водолазы предыдущего выпуска, а в их числе «буксир» Костя, уже разъехались по частям назначения, новички должны были поступить в конце лета, и матросы группы Артема, оставшись одни, почувствовали себя хозяевами школы.

Ночью шестого июня всех подняли по тревоге.

– Вот что, ребята, – объявил фон Шульц еще сонным водолазам. – Затонуло судно, на борту которого находился шифровальщик Генерального штаба. Почти вся команда погибла, в сейфе капитанской каюты остался пенал с шифрами. Нам предписывается немедленно отыскать затонувшее судно и поднять пенал. Приказ подписал командующий Петербургским военным округом великий князь Николай Николаевич Романов. Сейчас собираем оборудование, грузимся на канонерку «Храбрый» и отбываем в район поисков.

Хотя на месте затопления поставили буй, искать пришлось почти сутки. Глубина была на грани предельной, двадцать пять саженей. Командовал поисками лично фон Шульц, а под воду уходил Бочкаренко. На связь он поставил Артема, и начальник школы не отходил от него ни на шаг.

– Как же так, Макс Константинович, – решился спросить Артем. – Почему так долго ищем? Ведь место обозначено!

– Буй могло снести, – ответил фон Шульц. – Но скорее всего в суматохе и спешке ошиблись. Поставили в правильном районе, но в стороне. На глубину двадцать пять саженей солнце почти не проникает, пока не уткнешься носом, не разглядишь. Бочкаренко ходит кругами, увеличивая радиус. Надеюсь, скоро отыщет.

Но прошло еще почти три часа, солнце уже начало клониться к закуту, когда линь сообщил: нашел, поднимайте.

Артем помогал Бочкаренко снимать скафандр и поэтому услышал, как тот встревожено сообщил фон Шульцу:

– Макс Константинович, это яхта, а не военный корабль.

– В приказе сказано судно, – ответил, немного подумав фон Шульц. – Не сказано военное. Для нас это ничего не меняет.

– Я отдохну пару часов и спущусь, – ответил Бочкаренко.

– Ни в коем случае. Ты сегодня весь день под водой, да еще на такой глубине.

– Подождем до утра?

– Нет, отправим Базыку. Это задача как раз по его способностям.

Митяй быстро нашел яхту, долго пыхтел, примериваясь, пока пролез в рубку. Обшарил ее и стал осторожно спускаться к каютам. Прошло около получаса, пока он передал: нашел, иду наверх.

Фон Шульц распорядился подтягивать шланги и готовиться к подъему, как вдруг линь бешено задергался, Базыка взывал об экстренной помощи.

– Дежурный водолаз, немедленное погружение, – скомандовал фон Шульц.

Салатовая поверхность вечернего моря колыхнулась, цепочка воздушных пузырей с минуту показывала, что под поверхностью кто-то есть, но вскоре пузыри пропали, и вода полностью разгладилась. Бочкаренко взял в свои руки линь второго водолаза, и на борту «Храброго» воцарилось напряженное молчание.

Стояли те чудесные предзакатные минуты, когда солнце, почти касаясь линии горизонта, утрачивает дневной накал, а белую и ярко-желтую краски сменяют сиреневая и лиловая. Все дышит покоем, даже волнение стихает, превращая поверхность моря в гладкое зеркало.

– Что там могло произойти? – негромко спросил фон Шульц у Бочкаренко. – Сюрпризов ведь не предвиделось…

Тот в ответ лишь пожал плечами.

Спустя десять минут томительного ожидания линь в его руке задергался.

– Начинайте подъем, – скомандовал Бочкаренко. – Его и Базыки.

И, повернув голову к фон Шульцу, негромко, но так, что Артем смог расслышать, добавил:

– Вроде все в порядке. Нервы расшалились.

Два шлема одновременно пробили поверхность воды, матросы подтянули водолазов к борту канонерки и помогли взобраться на палубу. Когда с Базыки сняли шлем, он синими трясущимися губами еле выговорил:

– Чертовы покойники не отпускали. Хотели меня к себе утянуть!

– Что случилось? – спросил фон Шульц. – Какие еще покойники, отчего ты слова вымолвить не можешь?

– С-со страху, – заикаясь, пробормотал Базыка. – Я первую каюту отдраил, а от-т-туда покойник за покойником стали выплывать. Белые, разбухшие… И давай к-к-ко мне в иллюминатор заглядывать. Я чуть фонарик из рук не выронил, но с-стерпел – перестал обращать на них внимание. В каюту капитана пролез, он там плавал прямо в