Руссо и Революция. История цивилизации во Франции, Англии и Германии от 1756 г. до 1756 г. и в остальной Европе от 1715 г. до 1789 г. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следует отметить некоторые мелкие детали британской системы. Налоги взимались со всех землевладельцев, как крупных, так и мелких; возможно, это повлияло на уважение, которое простолюдины оказывали пэрам. Парламент разрешил не иметь постоянной армии - только ополчение; это было незначительным фактором превосходного процветания Англии в то время, когда Франция содержала постоянную армию в 180 000 человек, Пруссия - 190 000, Россия - 224 000. Однако в военное время вооруженные силы строго набирались путем вербовки и принуждения; нарушения личной свободы, связанные с этим обычаем, и жестокость армейской и флотской жизни лежали мрачной тенью на английской сцене.
Блэкстоун (ок. 1765 г.) считал, что политическое устройство Англии было лучшим из того, что позволяли природа и образование людей в то время. Он цитировал мнение классиков о том, что лучшей формой правления будет та, которая сочетает монархию, аристократию и демократию, и он нашел все это "хорошо и счастливо объединенным" в британской конституции.
Поскольку у нас исполнительная власть над законами принадлежит одному человеку, они обладают всеми преимуществами силы и оперативности, которые можно найти в самой абсолютной монархии; и поскольку законодательная власть в королевстве вверена трем различным властям, совершенно независимым друг от друга: во-первых, королю; во-вторых, лордам духовным и временным, представляющим собой аристократическое собрание лиц, избранных за их благочестие, родовитость, мудрость, доблесть или имущество; и, в-третьих, палате общин, свободно избираемой народом между собой, что делает ее своего рода демократией; поскольку этот совокупный орган, приводимый в действие различными источниками и внимательный к различным интересам, ... ...имеет верховное распоряжение всем, то ни одна из трех ветвей не может предпринять никаких неудобств, которые не были бы преодолены двумя другими; каждая ветвь вооружена отрицательной властью, достаточной для отражения любого нововведения, которое она сочтет нецелесообразным или опасным. Таким образом, здесь заложен суверенитет британской конституции, и заложен настолько благотворно, насколько это возможно для общества.12
Мы можем улыбнуться патриотическому консерватизму выдающегося юриста, рассматривающего этот вопрос с удобного возвышения; но очень вероятно, что его решение было бы одобрено девяноста процентами английского народа при Георге III.
II. ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ
Действующие лица драмы были одними из самых известных в английской истории. На вершине был Георг III, занимавший трон в течение судьбоносных лет (1760-1820), когда Англия пережила Американскую и Французскую революции и Наполеоновские войны. Он был первым из ганноверских монархов, который родился в Англии, считал себя англичанином и проявлял глубокий интерес к английским делам. Он был внуком Георга II и сыном непокорного Фредерика Луи, принца Уэльского, который умер в 1751 году. Будущему Георгу III тогда было двенадцать лет. Его мать, принцесса Августа Саксен-Готская, напуганная "невоспитанными и порочными молодыми людьми".13 с которыми она встречалась, держала его в карантине от такой компании и воспитывала его - одного из девяти детей - в асептической изоляции от игр, радостей, потрясений и мыслей его сверстников и его времени. Он вырос робким, вялым, набожным, малообразованным и несчастным. "Если у меня когда-нибудь будет сын, - сказал он своей строгой матери, - я не сделаю его таким несчастным, каким ты делаешь меня".14 Она передала ему свое презрение к его деду за то, что тот терпел верховенство парламента; она неоднократно просила его: "Джордж, будь королем!" - взять на себя активное руководство правительством. Традиция, часто подвергаемая сомнению, приписывает юноше влияние "Идеи короля-патриота" Болингброка (1749), которая призывала правителей "управлять так же, как и царствовать", и (позволяя парламенту сохранять полномочия, которыми он обладал) инициировать меры по улучшению английской жизни.15 Один из учителей Джорджа, лорд Уолдегрейв, описал его в 1758 году как "строго честного, но желающего того откровенного и открытого поведения, которое делает честность приятной. ... Ему не нужна решительность, но она смешивается со слишком большим упрямством. ... В его характере есть некая несчастливость, которая... будет источником частых тревог".16 Эти качества оставались с ним до конца его рассудка.
После смерти отца Джорджа вдова завязала тесную дружбу с Джоном Стюартом, графом Бьютом, конюхом в княжеском доме. В 1751 году Бьюту было тридцать восемь лет, и он уже пятнадцать лет был женат на Мэри Уортли Монтагу, дочери знаменитой леди Мэри с таким же именем. В последние годы перед тем, как Георг стал королем, он принял Бьюта в качестве своего главного наставника и доверенного лица. Он восхищался образованностью и честностью шотландца, с благодарностью принимал его советы и готовился к активному руководству государством. Когда королевский юноша задумал сделать предложение о женитьбе на пятнадцатилетней красавице леди Саре Леннокс, он с грустью, но с любовью уступил наставлениям Бьюта о том, что должен жениться на какой-нибудь иностранной принцессе, которая поможет скрепить полезный политический союз. "Я отдаю свое будущее в ваши руки, - писал он, - и буду держать свои мысли подальше от дорогого предмета моей любви, горевать молча и никогда больше не беспокоить вас этой несчастной историей; ибо если я должен потерять либо друга, либо любовь, я откажусь от последней, ибо ценю вашу дружбу выше всех земных радостей".17 Взойдя на престол, Георг взял Бьюта с собой.
Его правление было одним из самых бедственных в истории Англии, и он разделял вину за это. Однако сам он был убежденным христианином и, как правило, джентльменом. Он принял теологию англиканской церкви, соблюдал ее обряды с нескрываемой преданностью и поносил придворного проповедника, восхвалявшего его в проповеди. Он подражал своим политическим врагам в использовании подкупа и улучшал их обучение, но в личной жизни был образцом добродетели. В поколении, отмеченном сексуальной распущенностью, он подал Англии пример супружеской верности, который спокойно контрастировал с прелюбодеяниями его предшественников и непорядками его братьев и сыновей. Он был душой доброты во всем, кроме религии и политики. Несмотря на щедрость даров, он был человеком простых привычек и вкусов. Он запретил азартные игры при дворе. Он решительно занимался управлением государством, уделяя
