Дивергент - Вероника Рот

– Что, достаточно, Стифф? – спрашивает Четыре.

Я вспоминаю широко распахнутые глаза Ала, его тихие рыдания по ночам и качаю головой.

– Нет.

– Тогда открывай глаза. – Он постукивает по месту между бровями.

Я смотрю на него, прижав руки к бокам, чтобы никто не заметил, как они дрожат. Он перекладывает нож из левой руки в правую, и я ничего не вижу, кроме его глаз, когда второй нож достигает цели прямо над моей головой. Этот намного ближе, я чувствовала, как он пролетел над моими волосами.

– Ну, давай же, Стифф, – говорит он. – Пусть кто-нибудь другой встанет там.

Почему он принуждает меня сдаться? Хочет, чтобы я провалилась?

– Заткнись, Четыре!

Я задерживаю дыхание, а он вертит последний нож в руке. Вижу огонек в его глазах, когда он отводит руку и кидает нож. Он летит прямо в меня, вращаясь, лезвие – рукоять. Тело тяжелеет. Когда он в этот раз достигает цели, ухо колет, кровь щекочет кожу. Я прикасаюсь к ране. Он порезал меня.

И, судя по его взгляду, он четко дает мне понять, что сделал это нарочно.

– Я бы посмотрел, все ли здесь такие смелые, как она, – говорит Эрик спокойно, – но на сегодня хватит. – Он сжимает мое плечо. У него сухие холодные пальцы, а взгляд, которым он окидывает меня, говорит, что он оценил мой поступок. Я не улыбаюсь в ответ. То, что я сделала, не имело к нему никакого отношения. – Надо за тобой присматривать, – добавляет он.

Я чувствую уколы страха в груди, в голове, в руках. Мне начинает казаться, что на лбу у меня надпись «Дивергент», и, если он долго будет смотреть, то сможет прочитать ее. Но он просто убирает свои руки и уходит.

Мы с Четыре остаемся. Я жду, пока комната опустеет, и дверь закроется, прежде чем опять взглянуть на него. Он подходит ко мне.

– Твой... – начинает он.

– Ты сделал это нарочно! – кричу я.

– Да, – тихо говорит он. – И ты должна благодарить меня за помощь.

Я облизываю губы:

– Благодарить тебя? Ты мне чуть ухо не отрезал, и все время меня достаешь. За что тебя благодарить?

– Знаешь, мне уже надоедает ждать, когда до тебя дойдет.

Он гневно смотрит на меня, но даже сейчас у него такой задумчивый взгляд. Его глаза необычного синего цвета, они настолько темные, что кажутся почти черными с маленькими голубыми участками на радужной оболочке.

– Дойдет? Дойдет что? Что ты хочешь доказать Эрику, насколько ты жесток? Что ты такой же садист, как и он?

– Я не садист, – он не кричит. Лучше бы кричал. Было бы не так страшно. Он наклоняется близко к моему лицу, что напоминает мне о клыках собаки в дюймах от меня на тесте способностей, и говорит: – Если бы я хотел навредить тебе, думаешь, я не сделал бы этого раньше?

Он пересекает комнату, кидает нож в стол с такой силой, что он вонзается в него и стоит прямо рукояткой вверх.

– Я… – начинаю я орать, но он уже ушел. Я разочаровано кричу и вытираю кровь с уха.

14

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Перевод: Даша Немирич

Редактура: Марина Самойлова

Бета-вычитка: Denny Jaeger и Лина Алехнович

Завтра День Посещений. Я думаю об этом, как о конце света. Неважно, что будет дальше. Все, что я делаю, связано с этим днем. Я смогу снова увидеть своих родителей. А может и нет. Что хуже? Я не знаю.

Я пытаюсь стянуть штаны, но они застревают где-то в районе коленей. Нахмурившись, я смотрю на свою ногу. Ткань зацепилась за выпуклость мускула. Я позволяю брюкам соскользнуть и смотрю через плечо на заднюю часть бедер. И обнаруживаю там другие мускулы.

Я делаю шаг в сторону, чтобы оказаться прямо перед зеркалом. Я вижу мускулы, которых прежде не было: на руках, ногах, животе. Поворачиваюсь боком: там, где был небольшой жирок, – малейший намек на неровности тела. И ничего. Бесстрашие избавило меня от любой мягкости тела. Хорошо это или плохо?

По крайней мере, я стала сильнее, чем была. Я снова заворачиваюсь в полотенце и выхожу из ванной для девочек. Надеюсь, никто в комнате не увидит меня, разгуливающую в одном полотенце, но не могу же я надеть эти штаны.

Когда я открываю дверь в общую комнату, мое сердце проваливается в желудок. Питер, Молли, Дрю и несколько новообращенных стоят в дальнем углу, над чем-то посмеиваясь. Они поднимают глаза, когда я вхожу, и начинают хихикать. Молли фыркает громче остальных.

Я иду к своей койке, пытаясь сделать вид, что их вовсе нет в комнате; роюсь в ящике под кроватью в поисках платья, которое заставила меня взять Кристина. Одной рукой держу полотенце, другой – платье. Я поднимаюсь. Прямо за мной стоит Питер.

Я отскакиваю назад, чудом не ударяясь головой о койку Кристины. Я пытаюсь проскользнуть мимо него, но он хлопает рукой по ее койке, отрезая мне путь к отступлению. Следовало догадаться, что он не даст мне так просто уйти.

– Кто бы мог подумать, что ты еще костлявей, чем кажешься на первый взгляд, Стифф.

– Отойди от меня. – Мой голос, как ни странно, звучит твердо.

– Это не Центр, знаешь ли. Никто здесь не обязан выполнять приказы Стиффа.

Его глаза рыскают по моему телу, но не жадно, как мужчина смотрит на женщину, а скорее жестоко, рассматривая каждый изъян. Я слышу стук собственного сердца у себя в ушах, пока остальные все приближаются, окружая Питера.

Плохо дело.

Нужно сматываться отсюда.

Краем глаза я вижу, что путь к двери свободен. Если я смогу поднырнуть под руку Питера и добежать до двери, то все получится.

– Только гляньте на нее, – говорит Молли, скрестив руки. Она ухмыляется мне. – Она еще совсем ребенок.

– Ой, даже не знаю, – произносит Дрю. – Возможно, ей есть, что скрывать под полотенцем. Почему бы нам не взглянуть?

Пора.

Я ныряю под руку Питера и бросаюсь к двери. Что-то хватает и тянет на себя мое полотенце, пока я бегу, а затем резко сдергивает его с меня… рука Питера собирает ткань в кулак. Полотенце выскальзывает из моих рук, холодный воздух касается моего обнаженного тела, и даже волосы на затылке встают дыбом.

Раздается хохот, и я бегу к двери настолько быстро, насколько могу, прикрыв платьем тело. Я несусь вниз по холлу, забегаю в ванную и прислоняюсь к двери с обратной стороны, тяжело дыша. Я закрываю глаза.

Неважно. Мне плевать.

Рыдания подкатывают к горлу, и я ударяю ладонью по губам, чтобы сдержать их. Неважно, что они видели. Я трясу головой, будто бы это движение по-настоящему заставит меня взглянуть на все безразлично.

Я начинаю одеваться трясущимися руками. Платье простого черного цвета с V-образным вырезом на груди, который демонстрирует мои татуировки на ключице, длиной оно до колен.