Семь посланников - Элизабет Тюдор

* * *

- Когда представители сената собираются полететь на межцивильную

конференцию?

- Через два дня, - ответила на вопрос Генри Макензи секретарша

председателя сената.

- Проверь-ка, пожалуйста, список участников. Есть ли там мое имя?

попросил член сената. Секретарша сидела за своим рабочим столом и напротив нее в воздухе был развернут восьмидюймовый голограммный дисплей офисного интеллэйда. Команда кибермозгу задавалась посредством акустической системы, настроенной на голос оператора интеллэйда. Аманда Хопкинс велела разумному помощнику выявить наличие в списках имени Генри Макензи. Мгновением позже интеллэйд дал положительный ответ.

- Замечательно! - Генри притворился обрадованным новости, хотя на

самом деле был уже оповещен департаментом ГСБ о предстоящей поездке. Попрощавшись с миссис Хопкинс, он покинул здание сената, расположенное в центре Вены. Всего в сенате было шестьсот депутатов, избранных от всех стран мира. В задачи мирового сената входило обсуждение глобальных проблем Земли, а также осуществление внешнеполитических отношений с цивилизациями Галактического содружества. Конференция, в которой предстояло принять участие представителям ста семидесяти рас этого содружества, проводилась каждые пять лет на блуждающей в открытом космосе станции "Ореол", построенной усилиями всех. Шестьдесят членов мирового сената должны были представлять интересы Земли на межцивильной конференции. Попасть в число избранных было трудно, но департамент ГСБ позаботился о включении в список делегатов своего агента. Все было проделано с предельной осторожностью, дабы в сенате никто не заподозрил Генри о его службе в разведке. Посредством "мистификатора" генерал-майор Макензи должен был передать подробности с места событий в штаб-квартиру управления. На сессии планировалось обсудить вопросы безопасности пограничных зон Галактики и учредить закон о новом межпланетном транспорте. Спустя пять с половиной минут после отбытия из Вены санкрафт достиг пункта назначения - Эдинбурга. Макензи пересел на городской санкрафт и достиг своей квартиры.

- Рад вас слышать, хозяин, - поприветствовал Генри домашний

интеллэйд.

- Не могу сказать "взаимно".

- Благодарю за дружеское приветствие, - отозвался всегда вежливый

Юджин.

- Как прошла поездка, милый? - спросила Гвендолин, сервируя стол.

- Неплохо. Меня избрали для поездки на "Ореол".

- В самом деле? - в голосе ее было больше огорчения, нежели восторга.

- А что тебя не устраивает? Ведь это ты приложила столько усилий,

чтобы сделать из меня сенатора.

- Да, но я желала тем самым обезопасить нашу жизнь. У тебя ведь была

рискованная и опасная работа. Я думала о тебе. о нас, - она умолкла, ожидая ответа Генри, но тот молчал. - Ты сердишься?

- Нет, просто переутомился. - Он взглянул на стол и удивленно приподнял

бровь, заметив лишний прибор. - Мы ждем гостя?

- Да, сейчас придет Джоанна.

- Опять она? - недовольно поморщился тот.

- Не понимаю, что тебе не нравится в Джоанне? Она милая и симпатичная

девушка, чуткая и внимательная, верная и заботливая подруга.

- О да! - процедил Генри сквозь зубы и ушел переодеваться. Через четверть часа Юджин сообщил о приходе гостьи.

- Дорогая, как ты сегодня чудно выглядишь, - оглядев подругу с ног

до головы, улыбнувшись, сделала Гвендолин комплимент.

- Ну, что ты, Гвен, все как обычно. Это ты, как всегда, блистаешь своей

красотой. Хозяйка залилась румянцем.

- Не преувеличивай, Джо.. Ну что же мы стоим в дверях? Проходи,

будь как дома. Они прошли в гостиную и уселись на резонтовой мягкой мебели. Дизайн квартиры каждый раз поражал посетительницу.

- Всякий раз, попадая сюда, восторгаюсь здешней атмосферой, - не

скрывая своих чувств, благоговейно промолвила гостья. - Ты должна быть счастлива, что живешь тут.

- Да, - улыбнулась ей в ответ подруга.

- А где же хозяин дома?

- Он переодевается, сейчас придет. Джоанна Леймоуд была худощавой блондинкой с голубыми глазами и курносым носом. Тонкие бледные губы она обыкновенно красила яркой губной помадой. Любила одеваться красочно, броско и с шиком, выставляя напоказ свои костлявые ножки и тощую грудь. Несмотря на все ее стилистические увертки, она была неприглядной особой, но не оттого, что природа отдохнула, творя ее. Отталкивающими были ее глаза, глядя в которые, можно было заметить корысть и низость ее души. Однако Белфорд не замечала в подруге этих порочных характерных черт. Они дружили с детства, и Гвендолин любила ее и доверяла как родной сестре. Прошло полчаса, а Генри не появился. Хозяйку начало стеснять и даже возмущать щекотливое положение, в которое поставил ее поклонник. Попросив у гостьи прощения, она прошла в спальню.

- Почему так долго? - прекрасное личико девушки пылало от гнева. - Я не голоден. Гвендолин подошла к кровати.

- Вставай, Генри, и прекрати притворяться. Я тебя хорошо знаю. Снова

начнешь оправдываться и выдумывать сотни причин, чтобы не явиться к столу? Сегодня у тебя ничего не выйдет. Ты уже который раз отказываешься сесть с нами за один стол. Что бы ты ни придумал, как бы ни оправдывался, в этот раз тебя ничто не спасет. Она ухватилась за его запястье и потянула к себе, но получился обратный эффект. Вместо того чтобы поднять Макензи на ноги, она была захвачена им в объятия. Он ловко перекинул ее через себя и, бережно уложив на кровать, склонился над ней.

- Проводи свою подружку и побудь со мной. Мне скучно. печально. я

умираю от одиночества. нуждаюсь в твоем обществе. утешь меня своей лаской, - возбужденно прищурившись, он пылко и многозначительно взглянул ей в глаза. Обнял, крепко и жадно слился в поцелуе, и быстро провел рукой по ее талии и бедрам. Она знала, каким он был пылким любовником, знала, что еще немного нежностей с его стороны и не сможет устоять перед соблазном. Набралась мужества и, положив руки ему на грудь, отдалила его от себя. Выскользнула из его объятий и, легонько пошатываясь от любовной истомы, отошла от кровати.

- Гвен, ты долго еще там? Я не мешаю? Может быть, зайти как-нибудь

в другой раз? - послышался голос гостьи за дверью.

- Нет-нет, Джо, мы сейчас придем. Еще одну минутку.

- Иди одна, - плюхнувшись на подушку, разочарованно пробормотал рыжий

соблазнитель.

- Я прошу тебя, Генри, не ставь меня в дурацкое положение. - Тот

молчал. - Я исполню твое самое сокровенное желание, если ты посидишь сегодня вместе с нами.

- Любое? - взглянул на нее Макензи.

- Какое пожелаешь.

- Ну, хорошо, упросила, - неохотно дал тот согласие. Лениво поднялся

с кровати и подошел к любимой. - Только прошу тебя, спровадь ее побыстрей. Прелестница сверкнула зубами и недовольно покачала головой. Взяла его под руку и повела за собой, как непослушного ребенка. Они прошли в гостиную, где их с нетерпением дожидалась посетительница.

- Поздоровайся, - улыбаясь, прошептала Гвендолин, легонько сжав

локоть возлюбленного.

- Здравствуй, Джоанна! Как поживаешь? - нацепив на себя маску

благовоспитанного и доброжелательного хозяина, проговорил тот.

- Спасибо, Генри, прекрасно! А ты?

- Нормально, как видишь, жив пока. Хотя здоровье у меня не самое

лучшее.

- Перестань, у тебя отменное здоровье. Ты переживешь нас всех,

игриво ущипнула его в бок Гвендолин. - Садитесь за стол. Я принесу.

- Я помогу тебе, Гвен, - предложила гостья.

- Нет-нет, ни в коем случае. Сиди и ни о чем не беспокойся. Хозяйка принесла горячие блюда, среди них был и пирог хаггис[87], который так нравился Генри. Каждый раз, отведав этого пирога, он невольно вспоминал прославленное стихотворение Бернса:

В тебе я славлю командира

Всех пудингов горячих мира,

Могучий Хаггис, полный жира

И требухи.

Строчу, пока мне служит лира,

Тебе стихи[88].

За прожитый год совместной жизни Белфорд узнала вкусы и привычки Генри. Она могла не только великолепно ублажать его в постели, но и научилась угождать его желаниям в быту. Подав горячие блюда, Гвендолин уселась по правую руку от хозяина дома, слева от него разместилась гостья. Кумушки о чем-то без умолку говорили, мужчина предпочел молчать. Покончив спешно с пудингом, Генри собрался было уйти, но его удержал укоризненный взгляд любимой.

- Я устал, пойду прилягу.

- Надеюсь, тебя утомил не мой приход? - кокетливо спросила Леймоуд.

- Может быть и твой, - уклончиво и в то же время уверенно произнес

Макензи. - Приличные люди не бывают навязчивыми. Его слова застали Джоанну врасплох и возмутили ее подругу.

- Генри. - Белфорд хотела сказать нечто грубое, но резко запнулась,

решив не устраивать сцен при посторонних. - Иди, дорогой, поспи. Когда ты разбит усталостью, от тебя все равно мало толку.

- Премного благодарен, ваша светлость, за столь снисходительное