Доверено флоту - Николай Кулаков

* * *

Как настроены защитники Севастополя, показало уже поведение артиллеристов 54-й береговой батареи, которая первой встретила врага на подступах к городу. Огнем батареи перекрывались как раз те дороги, по которым противник приближался со стороны Евпатории, и она сделалась передовым севастопольским бастионом на этом направлении.

54- я батарея сооружалась в спешном порядке уже во время войны. В земляных работах активно участвовали колхозники ближайших селений. Батарея имела четыре 102-миллиметровых дальнобойных морских орудия. Все оборудование, кроме самих орудий, находилось под землей. Личного состава было около 160 человек. Командир лейтенант И. И. Заика и военком политрук С. П. Муляр сумели за короткий срок создать крепкий боевой коллектив. На батарее активно работали партийная и комсомольская организации, обеспечившие примерность своих членов в учебе и дисциплине.

О бое 54- й батареи -единственном ее бое, но растянувшемся на целых четыре дня, - сперва было известно далеко не все. Командир и комиссар батареи долго считались пропавшими без вести. Позже я познакомился с воспоминаниями Ивана Ивановича Заики (потом снова служившего на Черноморском флоте), которые он написал по моей просьбе, чтобы можно было поточнее изложить самое существенное.

Сперва приведу несколько строк, в которых речь идет еще не о боевых делах.

«Задолго до боев, - вспоминает Иван Иванович, - вечерами я часто рассказывал и читал краснофлотцам о первой обороне Севастополя. И конечно, любимыми героями были Петр Кошка и Федор Заика. На вопросы - не родственник ли мне Федор Заика, я отвечал, что не знаю, но горжусь [132] им и постараюсь быть достойным его верности Родине».

А 30 октября события развертывались так.

Противника обнаружила группа разведчиков батареи, высылавшаяся на машине-полуторке с рацией. Приближалась моторизованная колонна, одна из обошедших фланг наших войск по западному побережью Крыма и продвигавшаяся на каком-то пространстве беспрепятственно - ее некому было там остановить. Шли танки, броневики, бронетранспортеры с пехотой, бензозаправщики. Как потом установили, это были подразделения сводной бригады Циглера.

Уже войдя в зону досягаемости огня батареи, колонна остановилась в лощине - вероятно, на привал или для выяснения обстановки. Получив донесение разведчиков, лейтенант Заика не упустил благоприятного момента. Он подал боевую команду.

«Отлично» - радировали входившие в состав разведгруппы корректировщики после первых, пристрелочных, выстрелов, и батарея повела шквальный огонь. Лощина была накрыта ее залпами. Взрывы бензовозов и прицепов с боеприпасами увеличивали потери противника. Пламя охватило стоявшие тут скирды соломы.

Уцелевшие танки и машины спешно покинули лощину. Выпустив 62 снаряда, батарея прекратила огонь, но вскоре открыла его опять, получив от корректировщиков новые целеуказания. В этот день она уничтожила до десятка фашистских танков, много другой боевой техники. И не дала врагу идти к Севастополю напрямик, заставила искать обходные пути.

Разведгруппа с корпостом батареи была обнаружена противником, но сумела от него оторваться. А откуда велся огонь, гитлеровцы, по-видимому, еще не определили. После стрельбы орудия быстро накрывались маскировочными сетями, и немецкие самолеты-разведчики, облетавшие этот район, судя по всему, в тот день батарею не засекли.

Когда стемнело, командир собрал личный состав, чтобы объяснить обстановку, и в заключение напомнил: «Отступать нам некуда - за нами Севастополь». Батарея и раньше расставляла засады для перехвата вражеских разведчиков, выдвигала ночью боевое охранение. Теперь артиллеристы подготовились к круговой обороне. Была сформирована команда истребителей танков.

Утром 31 октября стало ясно, что гитлеровцы нащупали батарею и начинают ее окружать: невдалеке появлялись с разных направлений одиночные танки и броневики. Артиллеристы [133] отгоняли их огнем, но основная его сила направлялась на поражение целей наиболее важных - группа артразведки, возглавляемая лейтенантом С. И. Яковлевым, еще на рассвете обнаружила движение противника в направлении поселка Булганак.

В это время батарея сражалась уже не одна. Совместно с нею, держа связь с ее корректировщиками, вел огонь посланный ей на поддержку эсминец «Бодрый» (командир - капитан 3 ранга В. М. Митин, военком - батальонный комиссар В. В. Шумилов). Однако долго находиться в районе Николаевки он не смог. Атакованный пикировщиками Ю-87, корабль получил повреждения, имел на борту много раненых, в числе которых был и командир. Батарейцам же пока удавалось избегать ударов с воздуха. Их выручала оборудованная рядом ложная огневая позиция - фашистские самолеты бомбили ее, а настоящие орудия, как только заканчивалась очередная стрельба, накрывались сетями.

Во второй половине дня батарея произвела успешный огневой налет по скоплению немецкой техники у Булганака. «Нам с батареи было видно, как взрывались боезапас и горючее», - отметил командир 54-й. Как выяснилось, под удар попала одна из частей 132-й немецкой пехотной дивизии.

Тем временем враг предпринял первые атаки на расположение батареи. «Нас обстреливало несколько артиллерийских и минометных батарей, - описывает И. И. Заика ход боя, - танки несли на себе пехоту для штурма. Но мы были еще сильны!» Выделенный для захвата батареи батальон фашистской пехоты со средствами усиления в тот день ничего не добился.

1 ноября батарея продолжала бой, будучи полностью окруженной. Гитлеровцы заняли почти все окрестные селения, однако свободно пользоваться дорогами, ведущими к Севастополю, не могли - там их настигали разрывы снарядов. Ряды артиллеристов поредели, было много убитых и раненых, требовали ремонта поврежденные орудия, выходила из строя связь. Но подавить батарею, заставить ее прекратить огонь враг никак не мог.

Она продержалась еще день, который был самым тяжелым. Иван Иванович Заика пишет: «Сколько раз немецкие танки давили наш передний край, сколько раз немецкая пехота пыталась прорваться на огневые позиции - трудно сказать. Уже нет в живых ни одного командира орудия, комендоров и замковых. Остались две пушки с половинным составом орудийной прислуги. Командный пункт я перенес к этим двум орудиям и отсюда руководил стрельбой и сухопутной [134] обороной, сам стрелял, перевязывал раненых. Все были измотаны до предела, но воля наша не была сломлена».

К середине дня могло стрелять только одно орудие, и батарея оставалась действующей еще три часа. Из последней пушки, искалеченной, не имевшей прицельных устройств, вел огонь лейтенант Яковлев, наводя через ствол. Оставшиеся в расположении батареи жены лейтенанта Заики, военфельдшера Портова и старшины Заруцкого кормили бойцов, ухаживали за ранеными.

Потом была принята радиограмма комбата, переданная открытым текстом: «Противник находится на позиции батареи. Связь кончаю…»

В расположении батареи шел рукопашный бой. Командир и комиссар старались вывести оставшихся в живых бойцов к береговому обрыву, к морю - помощь могла прийти только оттуда. Для эвакуации артиллеристов, доблестно выполнивших свой долг, были посланы тральщик и катера. Их шлюпки подходили вечером и ночью к берегу и принимали людей. Корабли доставили в Севастополь 28 батарейцев. Командира и комиссара среди них не было. Как сообщили тогда эвакуированные артиллеристы, лейтенант Заика и политрук Муляр остались с группой прикрытия, вывезти которую не удалось - после того как гитлеровцы достигли выступов обрывистого берега, шлюпки уже не могли к нему подойти.

Что лейтенанту Заике, политруку Муляру и их боевым товарищам посчастливилось прорваться в горы, мы узнали не скоро. Группа прикрытия, имевшая достаточно патронов и гранат, продержалась до исхода ночи вблизи позиции батареи, а затем спустилась по скрученным телефонным проводам с отвесной скалы и добралась к крымским партизанам. Обеспечивая отрыв группы от преследования врагом, геройски погиб пулеметчик Михаил Морозов, он же - водитель машины, обслуживавшей артиллерийскую разведку. Этого смелого и самоотверженного краснофлотца Иван Иванович Заика вспоминает в своем письме не раз.

Перед тем как 2 ноября прекратилась связь с 54-й батареей, ее командир донес, что, по его данным, за эти дни подбито и сожжено более 30 танков и броневиков, уничтожено много автомашин, истреблены сотни фашистских солдат. Данные, поддававшиеся проверке воздушной разведкой и иными средствами, позволяли считать, что батарея Заики наверняка вывела из строя 16 фашистских танков. Но батарейцы не только нанесли врагу существенный урон и задержали [135] его продвижение к Севастополю. Их мужество и стойкость стали символическими, показали, как готовы сражаться все севастопольцы.