Клеймо - Филип Хоули

Бену внезапно захотелось узнать побольше о неудаче Элмера с мышами и гораздо больше о вакцинах «Зенавакса».

Он схватил оставшиеся два стекла из папки — ткани поджелудочной железы и желчных протоков, — которые тоже были окрашены иммунофлуоресцентным методом.

Они также ярко светились Т-клетками. Как и в легких, уничтожение было точным и опустошительным.

— Чтоб мне провалиться, ну и ну!

Что-то заставило иммунную систему атаковать эти ткани. Вопрос — что? Очередной кусочек головоломки порождал и новые вопросы, и новую тайну. Зато теперь есть путеводная ниточка к разгадке.

Бен потянулся к телефонной трубке, чтобы позвонить Люку, но тут завибрировал мобильник, на котором высветился номер рабочего телефона Калеба Фагана.

Бен не ждал срочных вызовов. Сегодня дежурил другой патологоанатом. Возможно, Калеб хотел сообщить результаты проточной цитометрии. Один образец легочной ткани Бен отдал в иммунологию на специализированный цитометрический анализ для подсчета количества подтипов лимфоцитов. В его лаборатории такую точность получить невозможно.

Он набрал номер Калеба.

Озабоченность Люка действиями Барнсдейла казалась слегка преувеличенной. Тем не менее Бен принял меры предосторожности, указав на передаточном бланке псевдоним и выдумав для Калеба историю о некоем исследовательском проекте.

То же самое он проделал и с образцами биоткани, которые отослал генетикам на хромосомный анализ, чтобы узнать, не было ли у девочки муковисцидоза. Хотя и не очень представлял, как это поможет решить задачку.

— Похоже, вы встаете с петухами, — сказал Бен, когда Калеб снял трубку.

— Извиняюсь за столь ранний звонок, но сегодня я уже сыт по горло. Может, слышал — прошедшей ночью наша клиника в Гватемале сгорела дотла.

— Нет, не слышал. Как это случилось?

— Точно пока не знаю. Я звоню совсем по другому делу. Вышли, пожалуйста, еще один срез биоткани для исследований на лимфоциты. Стыдно признаться, но моя первоклассная команда умудрилась потерять образец.

В голосе Калеба послышались раздраженные нотки, и Бен не решился выпытывать подробности.

— Утром подготовлю новый.

Как только Калеб повесил трубку, Бен позвонил к себе в лабораторию. Ему так и так нужно было переговорить с главным специалистом о дополнительных срезах, которые та готовила по тканям Джейн Доу. Благодаря последним стеклам часть запрошенных методов окраски стала излишней. Что важнее, требовались новые методики, которые не попали в список текущих работ.

Специалист ответила после четвертого звонка.

— Марги, послушай. Мне нужно, чтобы ты…

— Доктор Уилсон, я ждала, когда вы подойдете. Я должна объяснить… Даже и не представляю, как такое могло случиться. О Господи. Просто не могу поверить.

— Не волнуйся, Марги. Набери побольше воздуха в легкие и расскажи подробно, что стряслось.

— Парафиновые блоки. Все ткани органов по делу Джейн Доу… Мы их сожгли.

— Что?!

— Моя вина, доктор Уилсон. Не знаю как, но, видимо, я положила их рядом с биологическим мусором. Ночная смена уничтожила и то и другое. Сказали, что образцы были вместе с материалом, помеченным на кремацию. Поверить не могу, что я на такое способна. В голове не укладывается.

— У меня тоже.

ГЛАВА 30

Когда Люк набрал домашний телефон Бена, в дверь громко постучали. Он повесил трубку, схватил со стола фотографию из конверта и пошел открывать.

На пороге стоял лейтенант Грофф с пачкой сложенных бумаг в руках.

— У нас ордер на обыск этих помещений, — заявил он. — Будьте любезны, выйдите за дверь.

За спиной Гроффа маячили три детектива в штатском. На шее у каждого висела цепочка со щитом — эмблемой полицейской службы. Руки затянуты в латексные перчатки. Они выстроились на лестнице единым отрядом. Колонну замыкал О'Рейли, пристально глядевший на Люка.

На дороге в свете уличного фонаря стояли два копа в форме. Было раннее утро, 6:29.

— Могу я одеться? — спросил Люк, стоя в коридоре босиком, в футболке и подштанниках.

— Нет.

Черт с ней, с одеждой. Люк мучительно решал, стоит ли говорить копам о загадочном пакете с фотографией, которую он по-прежнему сжимал в левой руке. Если скажет, О'Рейли почти наверняка заподозрит, что электронное письмо хранилось у него с самого начала. Хуже не придумаешь. У детектива будут все основания считать, что говорит он только затем, чтобы смягчить изобличающие итоги обыска.

Вовремя вспомнился совет адвоката держать рот на замке. Лучше подождать, когда признание не будет выглядеть столь подозрительным.

— Вот ваша копия на ордер. — Грофф ткнул бумагами Люку в грудь. — А теперь выходите на улицу.

Люк взял бумаги правой рукой и одновременно поднял левую, пряча фотографию за пачку документов и пользуясь телом Гроффа, чтобы скрыть маневр от остальных.

Лейтенант повернулся и махнул рукой полицейским в форме — мужчине и женщине. Первый побежал по дорожке за особняк, вторая стала прохаживаться перед домом, заложив большие пальцы за ружейный пояс.

Прежде чем Люк успел спуститься вниз, Грофф уже исчез в квартире. О'Рейли и женщина, участвовавшая в допросе Маккены, проследовали за шефом.

Накачанный детектив-блондин с шипованной прической остался рядом с Люком.

— Не возражаете, если я сяду?

Груда Мускулов согласно опустил веки и хрустнул костяшками пальцев.

Люк прислонился к стене и пробежался глазами по ордеру на обыск. Кое-что давало понять о повадках киллера: патроны калибра 338 и соответствующая винтовка, оптические приборы для наблюдения и тому подобное. Часть терминов, как, например, «спортивные ботинки» и «туристическая обувь», говорила о том, что есть и вещественные доказательства, которые помогут установить личность убийцы.

Вот и хорошо. На этом, возможно, все и закончится.

Список не давал им никаких оснований рыться у него в столе. К тому же он засунул письмо обратно в конверт. Об электронном послании Кейт он расскажет О'Рейли позже.

Сквозь декоративную кованую балюстраду Люк смотрел на склон холма. С восходом солнца из серой дымки проступали крыши домов с испанской черепицей.

На десять минут о нем словно забыли. Изредка доносились отрывки бессвязной речи, нарушая монотонность, да скрипели деревянные полы под тяжестью шагов.

В дверях появился О'Рейли. Отвернувшись от Люка, он приглушенным тоном совещался с Гроффом.

Через минуту О'Рейли вышел, держа в руках распечатку электронной почты Кейт.

— Лежало на столе, рядом с компьютером, — солгал он. — Вы собирались рассказать мне о нем?

— Письмо появилось на пороге моего дома сегодня утром, в обычном конверте.

— Понятно. — Детектив посмотрел в листок. — А как насчет вот этого? Мы нашли ее на…

— Любитель шоколадок, значит?! — крикнул Грофф из прихожей.

Женщина-детектив держала в руках пластиковый пакет с обертками от шоколадных батончиков.

Люк пытался не дрожать в предутренней прохладе. Зачем им понадобились эти обертки?

— Там полный ящик, — ответил он. — Можете забрать все, если принесете мне куртку.

Грофф подозвал О'Рейли к себе, и несколько минут они вместе что-то обсуждали. Грофф держал за язычок одну из кроссовок Люка, а О'Рейли с женщиной изучали резиновую подошву. Их взгляды падали то на подметку, то на фотографию, которую Грофф достал из портфеля.

Когда Груда Мускулов наклонился через перила, чтобы чихнуть, Люк сунул фотографию от Кейт в задний карман.

Троица снова вышла на улицу, обе кроссовки были упакованы в пластик.

— Ваши? — поинтересовался Грофф.

Даже тусклый свет позволял увидеть, что кроссовки заляпаны грязью. Что-то не так. Он не бегал в кроссовках по влажной земле. Для дождливой погоды была другая пара обуви.

— Не уверен.

— Посмотрите получше. — Грофф сунул пакеты Люку под нос. — «Найк». Одиннадцатый размер. Разве не ваши?

И шнурки развязаны. Люк всегда после пробежки стаскивал кроссовки, не утруждаясь шнурками.

— Ну же, — настаивал Грофф. — Это ведь совсем нетрудно. Не заставляйте нас проводить анализ ДНК по остаткам пота. Окажите любезность.

В Люке зашевелились старые привычки. Он изучал детективов, стоявших веером, каждого в отдельности. Взгляды, реакцию, оружие. Взвешивал любую угрозу, улавливая малейшие движения и звуки.

— Я хочу поговорить с адвокатом, — наконец вымолвил он.

— Что ж, у вас будет такая возможность, потому что вы арестованы по подозрению в убийстве. У вас есть право хранить молчание. Все, что вы скажете…

Люк почти не слушал. Мозг вел отчаянную внутреннюю войну.

Он в капкане. Обостренные рефлексы кричали: спасайся, беги! Разум напоминал, что это глупо.

— …есть право на адвоката, и…