И время остановилось - Кларисса Сабар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пока ничего особенного не происходит, – возразила Аурелия. – Все тихо, только ветер усилился.
Бледная, осунувшаяся от тревоги Мари поднялась с одного из обитых ситцем кресел, стоящих у камина, и подошла к Аурелии, которая, несмотря на предупреждение отца, продолжала вглядываться в темную притихшую улицу.
– А вдруг Готье вернется, папа? – произнесла она тоном, в котором одновременно сквозили и надежда, и отчаяние. – Лучше на всякий случай оставить заднюю дверь открытой, чтобы ему не пришлось ночевать на улице.
Аурелия успокаивающе обняла сестру за похудевшую талию. С момента ужасного поражения французов Мари не получала никаких известий от мужа. Жив ли он? Ранен? Оказался в плену или пробирается к своим? Молодая женщина отказывалась поверить в его смерть, но неопределенность разъедала ей душу. Аурелия прекрасно ее понимала – она сама точно так же тряслась за Антуана.
Она казалась себе смешной – столько думать о том, кто ее бросил, – но не могла бороться с собственным сердцем. Большую часть ночи она лежала без сна, представляя себе Антуана на фронте, потом бредущего от деревни к деревне или попавшего в плен. Однако запрещала себе даже думать о худшем. Это было слишком ужасно.
– Нет, все должно быть заперто, – ответил Леандр. – Некоторые города были разграблены, мы должны думать о своей безопасности. Если Готье вернется, он просто позвонит в дверь.
Мари мужественно кивнула, по-прежнему всматриваясь в ночь через щель между шторами. Скрестив руки на груди, Аурелия обернулась к отцу:
– Ты ведь собирался днем позвонить Ариэль. Что она сказала? Она приедет?
Леандр тяжело вздохнул.
– Телефонная связь очень плохая, но мне удалось кое-как до нее дозвониться. Они с Жакобом не намерены покидать Париж.
– Что? – воскликнула Аурелия. – Они ведь знают, на что способны эти грязные боши!
Послышались торопливые шаги – Жюльен, который на втором этаже читал Луи книжку, сбежал по лестнице и влетел в гостиную.
– Что случилось? – взволнованно спросил он. – Я услышал, как ты вскрикнула, Аурелия.
– Ариэль остается в Париже, – ошеломленно повторила та. – Несмотря на все грозящие им опасности.
Аурелия не забыла мерзких слов Мадлен и, хотя отец уверял ее в обратном, теперь опасалась, что они отражают мнение большинства французов. Что ждет евреев, если немцы победят?
Жюльен подошел к подруге и успокаивающе положил ей руку на плечо.
– Ладно тебе, мы же во Франции. Правительство защитит всех своих граждан, иначе быть не может. Верно, Леандр?
Лицо Леандра напряглось, но он не ответил, в отличие от Мари, которая, услышав эти слова, резко повернулась и уставилась на молодого человека.
– Правительство! – взорвалась она. – О чем ты, Жюльен, ты их видел? Сборище трусов и лжецов, вот они кто! Они твердили, что линия Мажино преградит путь немцам. И что в итоге?
Ее глаза метали молнии, словно вторя тем, что за окном вдруг прорезали антрацитовое небо, затянутое тяжелыми тучами. Вдали послышались раскаты грома. Аурелия подумала, что никогда еще сестра не была так красива, как в этот момент, раскрасневшаяся от обжигающего гнева, который слишком долго сдерживала. На секунду в комнате повисла тишина, затем Жюльен, нахмурив брови, задумчиво кивнул и снова обратился к Леандру:
– А мои родители? Полагаю, Рамбуйе тоже не избежал бомбардировок.
– И верно, мой мальчик, со всеми этими ужасными новостями я забыл тебе сказать – твои родители в порядке. Над лесом два немецких истребителя атаковали транспортный самолет, перевозивший военные грузы, но особняк не задело.
– Что ж, будем надеяться, что и дальше…
В этот момент кто-то яростно забарабанил в дверь, заставив всех вздрогнуть. Аурелия почувствовала, как пальцы сестры вцепились в ее руку.
– Может, это Готье! – прошептала Мари.
Если бы Жюльен, стоявший в дверях, не преграждал ей путь, Мари уже бросилась бы открывать дверь в безумной надежде увидеть за ней мужа.
– Погоди, – остановила ее Аурелия. – С чего ты взяла, что это он?
– Но…
– Аурелия права, – поддержал ее Леандр, – не надо торопиться. Возможно, это беженцы, а если их десятки, то мы не сможем всем им помочь.
Стук возобновился с удвоенной силой. Все четверо нерешительно переглянулись. Леандр взял кочергу, стоявшую у камина.
– Ждите меня здесь, – велел он.
– Ни за что! – запротестовала Мари. – Что ты сможешь сделать один, если они захотят ворваться силой?
Но отец уже выходил из комнаты, решительно настроенный узнать, кто так ломится в дверь. Аурелия двинулась следом, Мари и Жюльен тут же присоединились к ней. Сквозь стекло они разглядели несколько силуэтов, один из них был довольно массивным.
– Кто там? – грозно крикнул Леандр.
– Сеньор Моро! – ответил голос с сильным испанским акцентом. – Это я, сын Кабреро, испанцев из школы!
– Томас? – удивился отец Аурелии, отпирая замок.
На крыльце стоял красивый мужчина – высокий, широкоплечий, с зелеными глазами. С ним были темноволосая женщина с измученным лицом и двое детей, мальчик и девочка, не старше шести лет. Их одежда превратилась в лохмотья, от них несло потом и грязью.
– Ну и ну! – воскликнул Леандр, разглядывая их. – Хосефа не предупредила нас о вашем приезде.
– Простите, что мы так врываемся, – извинился испанец. – Мы бежали из Парижа, и моя мать еще не в курсе. До школы осталось всего два километра, но Соледад и дети совсем выбились из сил.
Аурелия не могла оторвать взгляд от этой изголодавшейся и измученной семьи. Мари же решительно шагнула вперед и пригласила их в дом:
– Заходите, вам нужно поесть и отдохнуть.
– Спасибо, мадемуазель, – пробормотала жена Томаса.
Помогая молодой женщине снять пальто, Аурелия обратила внимание на ее выступающий живот.
– Вы, наверное, совсем измотаны после стольких дней пути, – посочувствовала она.
Соледад нашла в себе силы выдавить легкую улыбку.
– Измотана, грязна и напугана, – призналась она, с трудом подбирая нужные слова. – Хосефа говорила, что вы очень хорошие люди, поэтому муж решил зайти к вам.
– И правильно сделал, – одобрил Леандр. – Переночуете здесь, а завтра я отвезу вас в школу. Кстати, вам крупно повезло: мои дочери – королевы омлета с пряными травами!
Томас забрал четыре чемодана, которые оставил у калитки, и присоединился к остальным на кухне, где Аурелия уже достала яйца и начала взбивать их для омлета, а Мари накрывала на стол.
– Вещей у вас совсем немного, – заметил Леандр, доставая хлеб.
Томас покачал головой и поскреб пальцами жесткую щетину, которой зарос его подбородок.
– Мы взяли только самое необходимое. Знали, что дорога будет очень тяжелой.
– Как давно вы в пути? – спросил Жюльен.
Соледад повернулась к нему. Ее темные глаза в обрамлении густых ресниц блестели от усталости.
– Завтра будет шесть дней. Было так страшно, что немцы войдут в Париж.
– Увы, теперь это свершившийся факт, – сообщил ей Леандр. – Французский фронт полностью развалился.
Томас мрачно кивнул.
– Я так и думал. Мы встретили на дорогах много людей и видели ужасные вещи.
Он поднял лицо к Аурелии, ставившей на стол огромный омлет. Девушка на мгновение застыла, увидел его загнанный взгляд. Его рубашка на плече была испачкана кровью, и она задумалась, откуда взялась эта кровь, ведь он вроде не был ранен.
– А французских солдат вы не встречали? – спросила Мари, наливая в две кружки молоко для детей.
Соледад кивнула.
– Некоторые пытались поддерживать видимость порядка, но большинство были совершенно потеряны. Из-за бомбежек все бежали кто куда, дрались за кусок хлеба или глоток воды. Хуже всего было в Орлеане.
Ее глаза наполнились слезами, и она замолчала, чтобы не расплакаться. Томас продолжил вместо нее:
– Весь город в огне, мосты взорвали. Мы едва успели пройти, но это нам далось нелегко. Там повсюду были… мертвые. Мы делали все возможное, чтобы Хорхе и Клаудия этого не увидели, – добавил он, указывая на детей.
Проглотив кусок омлета, он объяснил, что им удалось срезать путь через лес, а потом выйти на проселочную дорогу, где
