Имена мертвых - Людмила Белаш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Едем! скорее!»
«А это что за…»
«Да поехали! что ты копаешься?!»
На последнем этапе Касси гнал машину, как только можно гнать «зендер» факт 4 битурбо с адским пламенем в моторе. Возвышенность скрылась за горизонтом на юго-востоке, и вот мелькнул щит — «Баллер — 2 км, Дьенн — 35 км».
«Да кто это был-то?» — домогался Касси, а Аурика охала, щупая изрядно настрадавшееся в последние полчаса тело: «Ну, черт, я думала — умру сейчас!»
«А… Соль, ты его знаешь?»
«Знаю, что он из беглых, а в лицо — не знаю».
«Вовремя он подоспел!»
Все шире разливался рассвет, розовая дымка вставала над полями — черной иглой завиднелась впереди дьеннская телебашня.
«А разве гараж — в Дьенне?»
«Сегодня в Дьенне, а завтра — черт знает, где он будет».
«И где он?»
«У Арсенала».
«Кас, сзади! — Аурика заерзала туда-сюда, чтобы лучше примоститься для обзора, — Он догоняет!»
И действительно — задержка у баррикады грозила дорого обойтись «зендеру»; приближался ЭБ-110 — стремительно, неуклонно, все так же ровно, лишь вихри пепла за ним выдавали бешеную скорость и нетерпение Князя взять реванш на финишной прямой.
Примерно сто метров…
Примерно семьдесят…
Двадцать пять…
Почти плоский фонарь кабины ЭБ-110 был чернее ночи, и Марсель стало казаться, что Его нет в машине, что Он остался на горе Сорока Мучеников в объятиях пылких покойниц, а ЭБ-110 летит за ними сам по себе, на автопилоте, что за ветровым стеклом — пустой салон, а рулем дистанционно управляет нечистая сила.
«Прибавь, прибавь, Кас! — пищала Аурика. — Он прямо сзади!»
«Вот теперь молитесь, самое время…»
«Нашел когда шутить!»
Избегая удара, Касси отвел «зендер» с пути ЭБ-110, и тот даже не попытался толкнуть их бортом — просто просвистел вперед.
«Ну что ты делаешь?! зачем ты так?!»
«Соль, — серьезно посмотрел Касси, — ты должна понять, что можешь больше, чем мы… вспомни, как ты звала меня и своего друга — ну! поняла, наконец? ты не такая, как мы. Твой голос здесь что-то значит. Я бы сколько ни орал — никто не явится. Попробуй помешать Ему, Соль».
«Но… Он скажет, что правила…»
«Плюнь ты на эти правила! по Его правилам никто еще не выиграл! Он-то не постеснялся приказать, чтобы в нас стреляли; давай, Соль, Он не может заткнуть тебе рот!»
Машины — одна за другой — влетели в Дьенн; мимо понеслась с обеих сторон ограда зоопарка; ветер кружил по безлюдным улицам бумажный сор. Еще немного — и будет мост через Рубер, а там и Арсенал.
Что придумать? ремонт на улице? яму? нет, нет, не то…
«Кто-нибудь, кто слышит меня, помогите нам, пожалуйста. Остановите Его. Остановите Его. ОСТАНОВИТЕ ЕГО!»
«НЕ ДВИГАТЬСЯ. ЗАМРИТЕ ВСЕ», — пронесся над городом приказ Князя, но азарт погони не дал Ему своевременно собраться с мыслями, и приказ на какое-то мгновение опоздал; слова уже были сказаны — и услышаны.
Годы и годы ждал своей минуты танк, провалившийся в 1940-м сквозь настил понтонного моста при форсировании Мальды. Его подняли и вернули в строй железных колонн вермахта, но по ту сторону он продолжал лежать на дне, занесенный толстым слоем ила, проржавевший, и рыбы резвились среди останков экипажа.
Но когда, лязгая гусеницами и разворачивая на ходу башню, готовый к бою танк выехал к арке моста у завода Кальвина, он лоснился свежей краской, и германский крест на нем был виден издалека.
ЭБ-110 шел прямо на него, на дуло орудия, откуда снаряд целился в контур машины, пониже щелей воздухозаборника.
Был отличный выстрел.
Касси успел сбавить скорость и затормозить — черные полосы протерлись на мостовой, — но осколки не задели «зендер», и облако от взрыва еще колебалось на ветру, а он уже обошел то пылающее, во что превратился «бугатти», и направил машину к мосту.
«Герр гауптман, — обратился к командиру танка стрелок, — влетит нам по первое число».
«Уж это непременно».
Скоро ли оправился от прямого попадания ЭБ-110, и как выглядел его водитель — экипаж «зендера» не интересовало. Вот он — Арсенал, и никаких помех впереди; ворота раскрылись сами. На площади — никого.
«Солнце восходит, — Касси потянулся. — Ах-х-х… хорошо-то как!»
«Везет дуракам, — печально скривилась Аурика. — Э-э, ребята, остаюсь я тут одна… Ну что же — счастливо. Гуляйте».
«Так вышло, Аурика, — Марсель придержала ее за руку. — Извини нас…»
«А… Соль, может, еще заглянешь сюда… ну, у тебя рука счастливая… может, ты тогда… а? ведь везет до трех раз».
«Не могу обещать. Но если случай подвернется…» — жалко понапрасну обнадеживать старую знакомую, но Марсель не могла уйти, не сказав ничего — хоть и боязно было, как бы Он не прицепился к словам и не припомнил их. Вряд ли Он захочет в следующий раз сыграть по тем же самым правилам.
«Не забудь — звать надо трижды. Во имя Отца и Сына и Святого Духа».
«Что ты! как я забуду?»
«А с танком — это ты здорово придумала… — развеселясь, заговорила Аурика, но из ворот жестяным голосом прокаркал мегафон: „ОСУЖДЕННАЯ АУРИКА БУНДЕРЛЕК, НЕ ЗАДЕРЖИВАЙТЕСЬ! НЕМЕДЛЕННО ПРОЙДИТЕ В ЗДАНИЕ АРСЕНАЛА!“».
«У, зараза!» — Аурика показала голосу кулак и, поцеловав Марсель на прощание, уныло зашлепала босиком по брусчатке Арсеналь-плац к воротам, ведущим в бездну. Она странно выглядела у стен из стертого и потемневшего от времени камня — так, вспомнила вдруг Марсель, смотрелись на фотографиях времен войны женщины в концлагерях, раздетые перед отправкой «в газ».
«Так-так, — деловито заметил Касси, отстегивая ремни, — не думал я, что в этой конторе тоже волокита с бумажками. Что-то ангелы за мной не торопятся…»
«Так уж прямо и ангелы!» — Марсель в шутку толкнула его кулаком; они оба рассмеялись и пожали друг другу руки.
«Ты отлично вел, Кас».
«И у тебя неплохо получалось, Соль».
«Куда теперь?»
«Без понятия. Ездил я ночью, а теперь, похоже, буду днем шататься. Ну хоть не в гараже торчать по стойке „смирно“! и то ладно».
«С тобой более-менее ясно, а вот мне как отсюда выбраться?»
А высоко над Старым Городом, в голубом небе над Госпитальной церковью показалось вытянутое тело вертолета; воздушная машина приближалась, спускаясь к островерхим крышам, и солнце поблескивало на остеклении кабины; вот она, оглушительно клекоча, зависла над Арсеналь-плац — на хвосте, раскинув полосы, как крылья, светилась в круге белая звезда; мятущийся воздух врывался в «зендер»; посадочные лыжи «ирокеза» еще не коснулись площади, а дверь с надписью «U.S. ARMY» сдвинулась, какой-то человек в лобастом шлеме с поднятым зеркальным забралом, рукой в перчатке поманил к себе Касси — давай, парень, давай, торопись, вали сюда; этот, в шлеме, был там не один — из мелькающей тени лопастей выглядывали очень легко и очень сексапильно одетые девочки и махали Касси бутылками с вином; голый по пояс малый с гитарой сел, свесив ноги за борт, и что-то запел, заиграл, но его не было слышно.
«Ну, иди, Кас!»
«Что-то я не врублюсь, — приглядывался Касси, — с неба ли эта компашка?! я думал, там по-другому!..»
Человек в летном шлеме спрыгнул, подбежал:
«Хэлло, бой, долго тебя ждать?! мы не можем стопорить мотор! пошли! а то тут останешься!»
«Вы — наверх?»
Летчик захохотал: «Ну, чудак!..»
«Все, Соль, прощай, — обняв ее, Касси вылез из машины. — Спасибо!»
«Мисс! — нагнулся летчик, — если вы с нами — идемте!»
Улыбаясь, Марсель помотала головой — нет, летите, я остаюсь.
«Тогда закройте глаза — и все будет о’к!»
Они торопливо пошли к вертолету; Касси оглянулся раз, другой — и неожиданно остановился; летчик с нетерпением потянул его за собой, но Касси не сходил с места, с болью на лице глядя в сторону Арсенала. Аурика давно скрылась в темной пасти ворот — но теперь…
Марсель не могла рассмотреть лица стоящей в воротах девушки — белые брюки, распахнутая синяя куртка, неровно повязанный шарф и прямые длинные волосы, вот что было видно, а еще — стоящие по бокам от нее недоброй памяти инкассаторы; Зейц — да, кажется именно он — издевательски помахивал рукой, прощаясь.
Касси резко отпихнул летчика, махнул зовущим из вертолета милашкам — да ну вас! — и зашагал обратно, но не к машине — к воротам.
«Кас, вернись. Вернись. Вернись. Не ходи туда!»
Он задержал шаг, но — пересилил зов, зашагал дальше.
Зейц — заметила Марсель — харкнул себе под ноги и отступил во тьму; с ним и его приятели попятились, а девушка ждала Касси.
«Я не хотела, чтобы ты возвращался, — думала Марсель. — Ты все сделал, чтобы стать свободным. Зачем я звала вернуться? Сам решил, сам пошел — она оказалась здесь по его вине, он не смог уйти. Кас, смотри — они боятся тебя…»
Она закрыла глаза, чтобы не видеть — здесь не умирают, но она бы не вынесла, если бы Зейц и его сволочные дружки решили из подлости расстрелять Касси в нескольких шагах от подруги…
