Убийство Короля Нага - Джессика М. Батлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тенгрий слегка улыбнулся, указывая на нее. Она приветственно подняла руку.
— Да, — сказал Тенгрий. — Это Рея. Мой друг. Я собираюсь показать ей, что осталось от этого места, если все было улажено на заседании совета и после этого последнего нападения.
19. Преобразившийся Дворец
Тенгрий нахмурился, когда Элтко ушел. Как долго он там пробыл? И почему он пришел этим путем, а не через дверь, которой пользовался сам Тенгрий?
Это было странно. С другой стороны, а что не было в эти дни?
Он снова перевел взгляд на нее. Она все еще смотрела вслед Элтко.
— Значит, кто-то в мантии с капюшоном дал тебе копье и послал убить меня?
— Именно в это место. Они сказали, что ты был причиной того, что это происходило. Что ты не позволяешь им это исправить. Но… — Она прикусила нижнюю губу, нахмурив брови. — Ты говоришь так, будто это обыденно?
— По мере того, как надежда угасала, попытки убийства различного типа, к сожалению, стали довольно распространенным явлением. Мои люди в отчаянии, но не жестоки. Но отчаяние может привести к таким ужасным вещам. — Он указал на проход впереди, а затем сцепил руки за спиной. — Хотела бы ты увидеть это место?
Она медленно кивнула и сделала шаг вперед.
— Да. — Ее взгляд сразу же опустился туда, где должны были находиться его ноги, словно оценивая, как он собирается… ну… более или менее ходить.
Он легко двигался вперед, напрягая мышцы, которые перекатывались и толкали его вперед. Это всегда создавало что-то вроде покачивания из стороны в сторону. Его хвост зашипел и заскользил по каменному полу позади него. Более грубый камень делал это движение еще проще, но сейчас, он чувствовал это как никогда остро, когда она наблюдала за ним.
— Будь осторожна здесь, — сказал он ровно. — У нас не было гостей… вообще-то, никогда. По крайней мере, не при моей жизни. И приход Туэ-Ра является источником большой озабоченности.
— Почему? Туэ-Ра может получить доступ к любой точке времени или реальности. Он всегда здесь.
— Да, но это не всегда доступно для нас или других пользователей. Это та часть, которая вызывает беспокойство. — Он пригнул голову, чтобы не удариться об одну из нижних точек потолка, когда они вышли в коридор побольше. Он указал направо. — Проблемы возникают не из-за Туэ-Ра. Проблемы возникают из-за других людей. И прямо сейчас все находятся на взводе.
— Значит, они могут причинить мне вред?
— Возможно, хотя я хотел бы сказать, что это было бы не по личным причинам. Они есть — просто есть те, кто отчаянно нуждается в любом решении, и поэтому, по мере того как проходит время, и наша ситуация становится все более тяжелой, они с большей готовностью рассматривают средства, которые являются гораздо более варварскими и совершенно необоснованными.
— Как убивать незнакомцев. — Ее голос звучал не так встревоженно, как он мог предположить.
— Незнакомцы, зачинщики, люди с неправильным родимым пятном. — Он вздохнул.
Они были не такими. Но то, кем они становились, действительно пугало. Не то чтобы он винил их. Мысль о смерти была ужасающей. Безумие в еще большей степени. А уничтожение, возможно, еще хуже.
— Я понимаю искушение. Особенно когда речь заходит о собственном спасении, — сказал он, — но что хорошего в том, что человек выжил и все же потерял все, ради чего стоило жить? Нарушать или отрицать то, что является добром, и вместо этого принимать жестокость и разрушение? Мне никогда не приходилось вести свой народ на войну или сражаться против чего-либо, кроме страха. И все же этот страх почти погубил нас и угрожает превратить в монстров не только во внешности. У меня больше права голоса в том, что происходит, чем у большинства, но пока я могу, я не пойду на компромисс по этим пунктам. Другие вопросы, такие как открытие дворца для приема всех, кто пожелает приехать, намного проще.
Она наклонила голову и откинула волосы за другое плечо, обнажив плавные элегантные линии шеи. Ее бровь чуть сильнее изогнулась, пока она обдумывала его слова.
— Не могу сказать, что знаю, как бы я поступила на твоем месте, — сказала она, — но, думаю, я согласна. Страшно подумать, как быстро эти компромиссы приводят нас к чему-то плохому. Хотя это очень мило, что ты собрал всех во дворце. Как будто вы все одна большая семья.
Он чуть не рассмеялся. Он был уверен, что она говорила искренне.
— Это был единственный способ сохранить спящим жизнь, а безумцам — не поубивать себя и других в своих нападках.
Было бы здорово, если бы они были больше похожи на семью. Как бы то ни было, дистанция, которую он ощущал между собой и своим народом, выросла за последние месяцы.
— Мы не так уж много времени проводим вместе, — сказал он. — Все хотят быть со своими настоящими семьями столько, сколько могут, особенно когда наступает такая ночь, как эта.
Вот почему она была для него таким утешением — потому что он всегда был один.
— В такую ночь, как эта?
— Каждую третью ночь Разлом открывается и пульсирует, и туман приходит мучить нас. — У него уже болели запястья и поясница. Это были самые длинные ночи.
— С другой стороны, откуда я родом, это происходит каждую ночь.
— С этим было бы трудно справиться.
И это была их вина, что ее народ страдал. Единственным ложным утешением было то, что мучения Разлома были сосредоточены в этом месте.
Они остановились на краю резного балкона. Хотя свет не проникал далеко, они могли видеть дома, вырезанные из камня. Здания громоздились одно на другое. Свидетельство существования целого города, который когда-то ярко горел и бурлил жизнью.
Во времена его родителей это место кипело жизнью, кипело волнениями и планами. Тихие планы по расширению и развитию. Посадить грибные сады. Исследовать больше земель на поверхности. Проложить дорожки к самым красивым пещерам, которые имеют идеальный резонанс для песен. Возможно, собственная юность затуманила его память и сделала ее теплее, чем была на самом деле, но, по крайней мере, ничего подобного не было. Холод темноты проник в его душу.
— Нас было так много, — сказал он мягко, его рука покоилась на каменной стене. — И теперь кажется, что остаются только мертвые и те, кто при
