Макото Синкай. Чувственные миры гениального японского аниматора - Алексис Молина

В завершение я хотел бы сказать еще одну вещь. В «Твоем имени» можно отметить поворотный момент, когда прошлое не влияет на настоящее, а, наоборот, сливается с ним. Это, конечно же, «встреча» Мицухи и Таки на вершине кратера. Эта кульминационная сцена показывает, какую роль в картине играет время. Она происходит в особый момент – в сумерках.

Ранее в фильме учительница Мицухи – кстати, не кто иная, как Юкари из «Сада изящных слов» – посвятила целый урок слову «сумерки» и его этимологии. Комментируя эволюцию его написания, она объяснила, что это неопределенный момент между днем и ночью. Время перемен и встречи с нечеловеческими существами. Это объяснение интересно по нескольким причинам. Во-первых, потому, что Синкай сам режиссирует «сумерки», и посмотреть на то, как его персонажи говорят об этом времени суток в его фильмах, очень любопытно. Во-вторых, потому, что, зацикливаясь на написании этого слова, Юкари, кажется, указывает на что-то очень важное, что более характерно для Синкая-любителя-литературы. Слова переживают метаморфозы. Их написание эволюционирует: добавляются новые кандзи, меняется их порядок. Это прекрасная метафора для героев Макото, чьи характеры тоже развиваются, не меняя «ядра» их сущности. Этим и замечательны сумерки: смешанные мгновения дня и ночи, сверхъестественного и реального, самого письма. В момент встречи Таки и Мицухи две временные эпохи пересекаются, образуя смысловую ноту со стороны режиссера, который, кажется, утверждает важность смешения над последовательностью. Так, с окончанием сумерек уходит чудо, и с наступлением ночи Мицуха и Таки вновь разделяются, но уже с новой силой, которая позволит им спасти Итомори от гибели. Это сила, рожденная встречей и изменчивостью на перекрестке эпох и верований, на вершине хребта между небом и землей, в укрытии мимолетного мгновения между днем и ночью. Чудесный образ – абсолютная необходимость избегать замкнутости, которая не допускает двусмысленности и замораживает нас в прошлом или настоящем, в дне или ночи, без всякой оглядки на исключаемый ею полюс.

Этот образ многое говорит об отношении Синкая ко времени, но немаловажно и то, что он использует его в самом противоречивом фильме. Взаимодополняемость, о которой мы говорили ранее в отношении Таки и Мицухи, может быть распространена благодаря тому, что мы только что объяснили временной пластичностью фильма, на весь его масштаб.

Начнем с географического. «Твое имя» разделено на два пространства: сельское и городское. Первое, олицетворяемое Итомори, Мицуха и ее подруга Саяка описывают как тесный мир без будущего, без горизонта и без жизненной силы. Синкай иллюстрирует все эти характеристики своим операторским искусством: показывает нам неподвижные кадры пустых пейзажей, за исключением случаев, когда камера лениво скользит над озером, следуя за полетом одинокой птицы. Необъятность такой замедленной съемки только усиливает эффект всех следующих вставок о пустынном городе: японская сельская местность может быть огромной, но там ничего не происходит, и, подобно птице над озером, Мицуха обречена влачить свое одиночество, не имея никого, кто мог бы его разделить (или почти никого, поскольку Саяка думает о городе точно так же). И наоборот, знакомство девушки с Токио снято совершенно иначе, и, хотя ее первый вид на город с балкона Таки тоже боковая съемка, она включена – в теле молодого человека – в движение камеры, которая проходит позади нее, пока она смотрит на город. Героиня стала частью пейзажа, где птицы не одиноки в небе и который, в отличие от Итомори, характеризуется постоянным движением: поездов, машин или рекламных экранов. Когда Мицуха покидает тишину переулка, чтобы смешаться с толпой, ее охватывает поток впечатлений, все вокруг поражает ее: наряды и звуки прохожих, их шаги и шум транспорта. Позже в фильме, когда подавленный Таки смотрит на Токио, город отображается уже не так очаровательно, с фиксированными воздушными кадрами, указывающими на некую отстраненность молодого человека, – пример того, насколько важна субъективность взгляда Синкая. Один герой придает шарм повседневной столичной жизни, другой не видит в ней ничего, кроме банальности.

Для Мицухи город – это место освобождения на фоне сельского пейзажа, в котором она чувствует себя запертой. Казалось бы, просто визуальное и пространственное отношение, но нет: сельская местность в «Твоем имени» – это прежде всего территория семьи. Мицуха и Тэсси окружены подавляющими их родителями, бабушками и дедушками, которые постоянно проецируют на них свои цели и желания. А в городе, наоборот, родители Таки никуда не годятся – его мать в фильме не появляется, а отца мы встречаем лишь в нескольких незначительных кадрах. Сакральное кажется основным образом жизни в Итомори, разделенным между деятельностью Мицухи в качестве жрицы, ее походами в «потусторонний мир» и фестивалем, а город, напротив, отображен как место консюмеризма: на каждом углу рекламные щиты, а жителей Токио пожирают затратные занятия, о чем свидетельствует этот диалог между двумя подростками:

– Ты взял на себя слишком много работы!

– Чтобы оплатить свои расходы!

При всей простоте и условности этого противопоставления идиллии и суеты, оно интереснее, чем кажется, поскольку следует той же логике взаимодополнения, что и прошлое с настоящим. Если Мицуха находит в Токио то оживление, которого ей не хватало в Итомори, то Таки, напротив, обнаруживает в японской деревне ту спокойную семейную жизнь, которой у него нет в столице. Еще интереснее, что, когда юноша все теряет и Мицуха исчезает из его жизни, он цепляется за лихорадочные зарисовки пейзажей, которые ненавидела девушка. Позже именно в лесу – символе портала в другой мир и месте столь же опасном, сколь и сакральном – ему удается изменить ситуацию и «найти» Мицуху, в значительной степени перечеркнув первоначальную оппозицию, которая предполагала, что только в токийской толпе происходят чудеса.

В «Твоем имени» противостоящие идеи взаимодополняются – метеорит с неба разрушает мир Мицухи и уносит ее жизнь, но он же позволяет ей «встретить» Таки и тем самым пережить разыгравшуюся в ее мире драму. Хотя сельская местность – удушающее место, но она также становится пространством, которое хранит ключи к освобождению благодаря своим связям с сакральным. Если мотив разрушения и пронизывает фильм, то лишь для того, чтобы лучше подготовить почву для восстановления. Наконец, если отношения, о которых рассказывает «Твое имя», кажутся обреченными на провал, это нужно для того, чтобы позже прокричать о счастливом конце в истории героев.

Мы много говорили об отношениях в фильме, но едва коснулись главного. «Твое имя» – это романтичная история, которая, как часто бывает у Синкая, не может похвастаться однозначным хэппи-эндом, ведь ее главные герои разделены тремя годами. Первые отношения запутаны, и им предшествуют другие, с временными рамками попроще, но со столь же сложной развязкой. Речь, конечно