Коварный искуситель - Моника Маккарти

Белла даже не пыталась возражать. Лахлан прав: мужская одежда скроет ее лучше, чем черная вуаль.

– Вон заброшенная сторожка лесника, – сказал Лахлан, указывая в чащу за ее спиной. – Там вы сможете переодеться и перекусить. Постарайтесь также отдохнуть, пока есть время. Мы отправимся в путь, как только стемнеет. Нельзя рисковать, когда вокруг полно англичан.

Белла, совершенно потрясенная, посмотрела на Лахлана. Он что, не понял?

– Я не поеду в Шотландию.

Мужчины смотрели на нее с изумлением. Все, кроме Лахлана. Он-то знал точно, что она задумала, и сейчас смотрел на нее в упор, не отводя взгляда, не моргая, готовый к схватке. Ей не нужно было себя убеждать, и так было понятно – этот человек не имеет привычки отступать.

– Это не обсуждается, – сказал Лахлан тоном, не допускающим возражений.

Сухой, повелительный отказ – без объяснений! Он даже не захотел ее выслушать. Это было больно. Ей надоело быть безвольной игрушкой в руках мужчин, которые всегда решали ее судьбу. Видит Бог, получалось это у них отвратительно. Она слишком долго ждала и не уедет, пока не увидится с дочерью, тем более что Джоан так близко. Пусть попробует ее остановить!

В ней взыграла гордость, ее проклятие и спасение. Она вздернула подбородок, до кончиков ногтей царственная графиня против грубого разбойника.

– Я не ваш солдат, чтобы мне приказывать.

Ее попытка поставить Лахлана на место лишь укрепила его решимость. Он будто окружил себя стальной стеной, которую было не пробить ни словами, ни поступками.

– Ошибаетесь, миледи. – Голос был резкий, но от Беллы не укрылась насмешливая нотка. – Король назначил меня командиром, мой долг – доставить вас в безопасное место, и я исполню приказ, чего бы мне это ни стоило. Если желаете подвергнуть свою жизнь риску, пусть это будет с кем-нибудь другим, без меня.

«Без меня». У нее замерло сердце. Он имеет в виду, что намерен оставить ее?

Белла не стала задумываться над тем, что ее вдруг так опечалило. Она тоже хочет с ним закончить – не меньше, чем он с ней. Не дожидаясь новых доводов с ее стороны – дело явно решенное, – Лахлан повернулся и зашагал прочь, а Белла, чувствуя на себе взгляды, схватила в охапку скандальный предмет одежды и побежала к сторожке.

Лахлан Макруайри здорово ошибается, если думает, что выиграл сражение.

Он знал, что Белла так легко не уступит. Меньше чем час спустя Лахлан сидел на камне, приканчивая обед, который состоял из вяленой говядины и размоченной в пиве овсяной лепешки, когда услышал за спиной шаги и обернулся. К такому потрясению – увидеть Беллу в мужской одежде – Лахлан точно не был готов.

Вот ведь беда! Он ошибался, когда говорил, что так она будет привлекать меньше внимания. Штаны из мягкой кожи, хоть и достаточно свободные, открывали взгляду куда больше, чем тяжелые юбки женского платья. Он рассматривал мягкие округлости бедер, длинные стройные ноги и красивой формы икры. И свободная рубаха, и кожаная куртка на меху не могли полностью скрыть роскошную женскую грудь. Она оставила шапку в сторожке, и влажные светлые волосы свободно падали ей на плечи. Несмотря на довольно теплый день, она также набросила на плечи плед. Белла казалась хрупкой, свежей и невероятно женственной.

Уперев руки в бедра и восхитительно покраснев, она смотрела на него. Их глаза встретились, и она вздернула подбородок.

– Спасибо.

Он опешил, поскольку ожидал совсем не этих слов. Должно быть, Белла заметила его удивление, поэтому поспешила добавить:

– За ванну.

Лахлан пожал плечами. Ему до сих пор помнилось, каким счастьем было окунуться в горячую воду после того, как выбрался из ямы, где сидел пленником. Он отскребал кожу от вонючей грязи и нечистот так исступленно, что едва не содрал в кровь. С тех пор он не выносил телесной нечистоты. Из-за этого над ним любил подшучивать Ястреб, один из бойцов Шотландской гвардии и к тому же его двоюродный брат. Но Макруайри не было до этого дела: уж лучше пахнуть, как девица, нежели вонять как свинья.

– К сожалению, это маленькое корыто – все, что мы смогли раздобыть, – улыбнулся он уголками губ. – Похоже, предыдущий обитатель сторожки не особо обременял себя мытьем.

– Это было божественно. Мне разрешали мыться, когда захочу, но Саймон запрещал греть воду.

– Саймон?

Ее лицо вмиг замкнулось.

– Мой тюремщик. – Оглянувшись по сторонам, она поспешила сменить тему: – А где остальные?

– Ламонт и Маклин на страже возле монастыря. Бойд и Сетон скоро вернутся: отправились на разведку местности. В этой части леса достаточно спокойно, но есть вероятность наткнуться на охотников или браконьеров. – Он внимательно взглянул на Беллу. – Вы хоть поели?

– Да, спасибо. У вас там запасов – на целую армию хватит.

Он нахмурился.

– Вы очень похудели: нужно восстановить силы.

Она расправила плечи.

– Знаю, но вряд ли что-то можно изменить, даже если сутки напролет набивать себе брюхо.

Проклятье! Она приняла его тревогу за издевку. Лахлан встал с камня, нависая над ней как гора. Он и забыл, какая она маленькая.

– Вы думаете, я этого не знаю? Я ведь тоже там побывал и понимаю, что вы сейчас чувствуете. – Он с нежностью посмотрел ей в глаза. – Вы по-прежнему прекрасны так, что дух захватывает, но ведь есть и другие перемены, невидимые глазу.

Она изумилась:

– Вы правда считаете меня красивой?

Она шутит, что ли? Лахлан двумя пальцами приподнял ей подбородок.

– Уверен, что никогда не встречал такой красивой женщины, как вы.

Ее глаза от удивления стали огромными на исхудавшем лице, и видит Бог, как же трудно ему было сдержаться и не поцеловать ее! Она стояла так близко, что ноздри щекотал легкий аромат ее свежевымытых волос, околдовывал, заставлял забыть, зачем он здесь. Находиться рядом с ней после того, как два года только и мечтал о встрече, оказалось труднее, чем он предполагал.

Он опустил руку и проворчал:

– Отдохните немного. Нам предстоит долгое путешествие.

– Я никуда не поеду, – спокойно возразила Белла, – до тех пор, пока не увижу дочь.

Кровь Христова! Неужели она всегда такая упрямая? Он не хотел с ней спорить, лишь процедил сквозь зубы:

– Мне приказано доставить вас в безопасное место. Именно это я и собираюсь сделать. – Ее лицо исказилось в гримасе упрямства, и Лахлан сказал, коснувшись ее волос: – Господи, Белла, постарайтесь внять голосу разума! Вашей дочери ничто не угрожает, пока англичане думают, будто вы в монастыре. Они не знают, что вам удалось улизнуть, но пока вы остаетесь на английской земле, риск возрастает с каждой минутой.

Они все здорово рисковали, и Лахлан больше