Власть предыстории - Игорь Узиельевич Ачильдиев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если иметь в виду силу пратолпы, особенности ее поведения, то эти явления вполне понятны. Трудно представить себе, каким страшным было появление пратолпы в биосфере для окружающих ее видов, занимавших ту же или соседнюю экологическую нишу. Если на первых порах своего существования пратолпа способствовала паническому бегству и тем сохраняла жизнь сообществ гоминид, то потом, в течение миллионов лет, она действовала главным образом наступательно. Многозубая сухопутная акула, движущаяся по саванне с огромной скоростью, разящая хищников, вооруженная заостренными камнями и как будто неуязвимая, — гибель одного или нескольких гоминид не уменьшала губительного действия пратолпы, — яростный шум, оглушительный рев десяток глоток — это обращало в бегство все живое. Поистине такого свет не видывал!
На гоминид рисковали нападать лишь самые крупные и смелые хищники. Именно они-то в первую очередь попадали под губительное действие пратолпы. Она выбивала из природы лучших, крупнейших представителей своих врагов. Выживали лишь те, кто отличались более мирным — по отношению к гоминидам, разумеется, — складом характера. Все дрожало и пряталось в норы, заслышав грозный рев пратолпы. Хищники трусили перед двуногими, как никогда не боялись других конкурентов. Такая экологическая обстановка повлекла за собой — не могла не повлечь! — вырождение хищников, снижение их размеров. Постепенно дело дошло и до полного вымирания некоторых видов.
Еще раз повторю: то не была планомерная охота, которая ведется ради добычи мяса. Это целеустремленное уничтожение врагов, истребление. Гоминиды как бы поставили себе «целью» очистить планету от главных своих конкурентов — и постепенно добились этого. В наследство человеку досталась укрощенная, мирная, облагороженная биосфера, лишенная таких ужасных хищников, как саблезубый тигр или денотерий и пещерный медведь. Напротив. — и это характерно! — фауна Нового Света до самых последних лет сохранила особую смелость хищников, которые не знали встреч с пратолпой и не обладали врожденным ужасом перед человеком с поднятой рукой и зажатым в ней камнем. Гоминиды оставили нам в наследство облагороженную ойкумену, чей лик обрел смягченные черты и нравы. Земля превратилась в подлинную колыбель человечества.
Важна и вторая сторона этого процесса: если врагов гоминиды безжалостно истребляли, то друзей привечали, жили с ними бок о бок. И не случайно именно собаки, способные к образованию спаянных на основе подражания стай, оказались постоянными спутниками наших предков. Вообще, большинство животных — из тех, кто приручался гоминидами не ради одного мяса, но и ради дружбы с ними, способны сплачиваться в стаи и табуны, бежать вместе с человеком и отвечать на его призывы о помощи и защите. Вероятнее всего, что пратолпу на ее эволюционных путях сопровождали спутники, ведшие с гоминидами примерно одинаковый образ жизни. Все они сплачивались в стаю, быстро передвигались по саванне и способны были преодолевать огромные расстояния, обслуживая друг друга. Все это сблизило их, создав устойчивое звено «человек — собака». Генотипы в них менялись параллельно и постепенно, причем ведущим был, безусловно, генотип гоминид, подлинных хозяев планеты.
Не исключено и другое: пратолпа, окруженная собаками, постепенно встала на путь особого сосуществования с хищниками, их использования для добывания пиши. Гигр затравливал и убивал добычу, собаки наводили на нее пратолпу, а та уже отнимала добычу у хищников. Последним отводилась роль профессиональных убийц и добытчиков живого мяса, травоядные падали под их ударами. Но в результате добыча отбиралась гоминидами, отпугивавшими хищников грозным ревом и ударами камней. Есть основания думать, что постепенно хищники сделались своего рода агентами по добыче мяса для гоминид, тем самым был восстановлен между ними и мир. Гоминиды, по-видимому, им дорожили, поскольку он обеспечивал им мясную диету, не требуя высокого охотничьего умения и риска.
Итак, мы видим, что пратолпа и ее требования во многом объясняют направленное изменение природной среды в предыстории.
Наркомания (2.3.1.)Вхождение в пратолповое эмоциональное напряжение всегда требовало определенной будоражащей причины. Чтобы сплотить пратолпу, надо было поднять уровень возбуждения в ней до предела. Это достигалось различными методами. Здесь и касания друг друга локтями, плечами, телами. И возбуждающие крики, вопли, жесты и телодвижения. Особенно важны, видимо, ритмические вскрики и удары в грудь, гул и сила которых пародируется у людей барабанами.
Думается, что не всегда дело ограничивалось только этими примитивными методами раскачки психики, выведения ее из равновесия. Гипноидному состоянию пратолпы способствовало и наркотическое воздействие разных возбуждающих травок.
Вот почему можно полагать, что наркомания возникла задолго до появления человека разумного. Она досталась нам от наших далеких предков и выполняла вполне понятные и полезные в предыстории цели. На поздних ее стадиях, когда пратолпа начала вырождаться, наркомания сослужила и другую службу. Гоминидам становилось все труднее достигнуть пратолпового состояния. Они все чаще прибегали к разного рода ухищрениям, чтобы гоуранить сверхсилу и сверхскорость. Быть может, на некоторое время помогла наркомания, а потом отказала и она?
Снятие биологических ограничений в половой жизни (2.4.1.)Уже обращалось внимание на то, что после насыщения главной эмоции (ярости, гнева, панического ужаса) толпой овладевает голод, она насыщается стихийно и быстро, при этом нередко употребляется сырое мясо, даже мясо еще живых существ, которых рвут на части. После утоления голода наступает период сексуального насыщения. В толпе развертывается повальная оргия. По-видимому, то же следует отнести и к повадкам пратолпы. После насыщения желудка в том же бешеном темпе, в каком они рвали свою добычу, гоминиды удовлетворяли сексуальный голо т. Оргия усиливалась тем более, что участники пратолпы действовали, подражая друг другу, и это подражание было неодолимым унитарным, всеобщим. В этих условиях мужчины должны были повысить свою сексуальную активность до максимума, а женщины — избавиться от естественных перерывов и запретов на половые акты. Видимо, некоторые самки гибли в этой буйной вакханалии плоти, не перейдя естественный барьер временных запретов; тогда же
