Молодая кровь - Джон Килленс

Из очереди раздался громкий голос Рэя Моррисона:

— Эй, Джо Янгблад, что это ты такой беспокойный сегодня? Никто на твои деньги не зарится — все целы будут. Не рвись вперед! Небось как получишь деньги, так рысью домой, а там хозяйка мигом опустошит твои карманы, только и всего!

Джо промолчал. Негры смеялись, некоторые из белых тоже, машинально усмехнулся и Джо — он все думал о том, как кассир каждый раз ухитрялся его обмануть. Но сегодня это не удастся. Пусть только попробует!

Лори Ли, Лори Ли… После происшествия в суде Джо стал куда внимательнее к своей семье. В прошлую субботу после ужина он сказал Робби:

— Давай-ка, сын, возьмемся с тобой вдвоем за дело. Ты чисти обувь, а я начну гладить воскресные брюки. Ладно? Я на них, проклятых такую складку отутюжу, что пальцы обрежешь!

Мальчик удивился, но сразу же весело ответил:

— Ладно, а я так начищу башмаки, что рожа в них, как в зеркале будет видна.

Джо улыбнулся, какое-то доселе неведомое приятное чувство наполнило его душу.

— Что я слышу, сын? Что это за слово «рожа»?

— Но это же верно, папа! Увидишь, как начищу!

— Ну, значит, молодчина, действуй! Пускай наши женщины возятся в кухне, а мы с тобой все выгладим да вычистим. Чтобы завтра утром не было никакой суеты, когда начнем собираться в церковь.

Последнее время Джо начал расспрашивать детей об их занятиях в школе и других делах, вообще проявлять к ним интерес. А позавчера даже вымыл посуду после ужина. Лори посмотрела, улыбнулась и пощупала его лоб: «Что с тобой, муженек? Не заболел ли?»

Внезапно мысли Джо прервал другой негр, Джек Линвуд, тоже любивший побалагурить.

— Наш старик Джо помчится домой с получкой, будто за ним черти гонятся, а старуха его сразу полезет к нему в карман. Он ей скажет: «Постой, жена, нельзя!» А она ему: «Что нельзя, почему нельзя, миленький?» И все до последнего цента выгребет!

Вся очередь загоготала, но Джо было не до смеху: он чувствовал, как напряжен сейчас каждый мускул его тела. Вот еще на один шаг он ближе к окну кассира. Каждую неделю этот белый обсчитывает его — то на полдоллара, то на семьдесят пять центов. А иной раз пренахально заграбастает целый доллар! Джо, бывало, заворчит, а у белого всегда един ответ: «Ступай, не задерживайся, малый, не мешай работать. Я никогда не ошибаюсь!» — Иногда Джо промолчит, чувствуя, что кассир лишает его смелости, высасывает все его мужество, как если бы к нему присосалась гигантская пиявка и пила из него кровь. А иногда Джо вообще не считал полученных денег до прихода домой. Но жене он ничего не рассказывал. Как бы она отнеслась к этому, если бы вдруг узнала? На миг ему представилась Лори — ее лицо, все еще красивое, узкие глаза под тяжелыми веками, сильное, гибкое, молодое тело. Сейчас она Дома; наверно, чем-нибудь занята. Она всегда занята, ее работу никогда и не переделать. Но он будет ей помогать, обязательно будет! Спустя несколько дней после истории в полиции он заговорил с ней, стараясь объяснить, как ему стыдно и как он жалеет о той глупой фразе, и что отныне все пойдет иначе, ведь теперь он многое понял… Но он не сумел высказать то, что чувствовал, потому что ему было трудно найти нужные слова.

Еще один шаг, и он будет у окошка кассы. Джо весь покрылся холодной испариной. Он молил бога, чтобы кассир не обсчитал его сегодня, не утаил ни одного цента, потому что сегодня он не смолчит, не смолчит — это точно! И тогда неизвестно, чем все может кончиться! Джо горько усмехнулся, вспомнив нового учителя, на которого Робби и Лори прямо-таки молятся. Болтает разную чепуху, что у негров есть друзья среди белых! Хотя учитель-то, конечно, молодец. Он хочет сделать людям добро—умница парень, только он еще не знает, что такое белые-южане!

Теперь перед Джо только один человек. Джо не ищет никаких скандалов с белыми. Ей-богу, он хочет прожить спокойно до старости, не причиняя горя жене и детям, но все-таки он не позволит какому-то кассиру, да и вообще никому вырывать у них кусок изо рта. Нет, он не станет больше терпеть! Пускай на стороне мистера Мака все: и суд, и присяжные, и полиция. Он ведь может застрелить Джо, как собаку, и его даже одну ночь не продержат в участке! Джо еще ни разу в жизни не слыхал, чтобы какого-нибудь белого казнили за убийство негра.

Вот он уже возле самого окна. Маленький седой человек улыбается ему и начинает отсчитывать деньги.

— Как поживаешь, Джо?

— Очень хорошо, мистер Мак, — бормочет Джо. «Господи, не допусти, чтобы он меня обсчитал сегодня! Вразуми его, Иисус Христос!»

Джо следовало девять долларов тридцать пять центов. Кассир отсчитал деньги одной мелочью и подвинул к нему кучку монет по пять, десять и двадцать пять центов. Джо весь накалился, как шестизарядный револьвер, но втайне еще надеялся, что отсчитано правильно. Может быть, лучше подождать и пересчитать дома? Да и зачем считать? Мистер Мак умеет считать получше, чем он, — за столько лет наловчился. Что толку проверять его? И вдруг Джо мысленно увидел Лори — со всех сторон на него глядели ее узкие глаза под тяжелыми веками.

— Да все правильно, все правильно, — сказал кассир, но Джо невозмутимо стоял возле окошка и, стиснув зубы, медленно пересчитывал деньги; только руки у него слегка дрожали. Он пересчитал дважды, и оба раза выходило восемь долларов пятьдесят центов.

Джо облизал нижнюю губу, кашлянул, косолапо уперся носками в землю и пригнулся к окошку.

— Мистер Мак, вы ошиблись. Тот глянул на Джо и отвел глаза.

— Ступай, малый, ступай! — сказал он. — Распишись в ведомости и уходи! Некогда мне с тобой разговаривать. Я должен всем выдать жалованье.

Все рабочие — и негры, и белые — смолкли, прислушиваясь. Тишина звенела у Джо в ушах.

— Я понимаю, сэр, и все-таки вы ошиблись. Мне с вас следует еще восемьдесят пять центов. Больше я у вас ничего не прошу. — «Ступай домой, Джо! Не спорь с белым! Дались тебе эти несчастные восемьдесят пять центов!» Но Джо не двигался с места. Что-то не пускало его.

— Уходи, малый! — повторил мистер Мак. — Слышишь, что я говорю, проваливай! Не задерживай очередь!

Большие уродливые заводские корпуса вдруг покачнулись и надвинулись на Джо.

— Я уйду, сэр, — сказал он, — но как же насчет моих восьмидесяти пяти центов? Я ради них крепко потрудился!

Белые и негры столпились вокруг Джо и слушали. Физиономия мистера Мака из красной стала багрово-фиолетовой. Он был зол, как собака, а Джо Янгблад — еще злей.

— Что ты сочиняешь, черномазый? Что ж я, мошенник, по-твоему? — рявкнул кассир.

Джо был весь в поту, словно на нем пахали. Он знал, что у кассира под полкой револьвер.

— Я вас никак не обзывал, мистер Мак, — ответил он. — Я только хочу получить свои деньги. Я крепко потрудился ради них, и я намерен их получить!

Белый растерянно заморгал.

Джо пододвинул к нему всю кучку монет.

— Вот тут все, что вы мне дали. Пересчитайте сами! — Пот слепил глаза Джо. Он машинально улыбнулся. Это была опасная улыбка, и мистер Мак понял ее значение и почуял недоброе. А Джо сейчас было море по колено. Он готов был вытащить краснолицего человечка из кассы, взять его за шиворот и волочить по всему двору. И мистер Мак понял это.

Уши кассира горели пуще, чем лицо, когда он пересчитывал деньги.

— Да, правда, правда, — бормотал он. — Чудеса! Даже сам не понимаю, как это вышло! — Он посмотрел на Джо, осклабился, показав свои желтые, гнилые зубы, и додал ему, что следовало.

С бесстрастным видом Джо пересчитал деньги и расписался в ведомости, делая отчаянное усилие, чтобы не тряслась рука.

Мистер Мак еще раз ухмыльнулся.

— Ну, вот и все в порядке. Только впредь будь вежливей, когда разговариваешь с белыми людьми! А теперь ступай, пока я не вышел из терпения!

Повернувшись, Джо очутился лицом к лицу с Рэем Моррисоном, который давно уже стоял настороже возле него. Оба отошли от кассы, и тут же из очереди выступили два других негра — Джек Линвуд и Чарли Раундтри. Все четверо молча направились к воротам, а белые рабочие наблюдали за ними. Джо шел в середине, плечом к плечу с товарищами. Всем своим телом — руками, ногами, лицом он ощущал их близость. И сила их будто вливалась в Джо Янгблада. Вдруг какой-то белый рабочий, стоявший в отдельной очереди, дружески окликнул его:

— Здорово, Джо!

Джо это ясно слышал, и сердце его дрогнуло, но он не оглянулся. Мало ли есть Джо среди негров и среди белых! Он даже головы не повернул, шагая к воротам вместе с Джеком, Чарли и Рэем.

Первым нарушил молчание Рэй Моррисон.

— Ты правильно поступил, Джо, — сказал он. — Хватит спускать этим чертовым крэкерам!

— Еще бы не хватит! — ворчливо отозвался Джо. Возбуждение медленно покидало его, как воздух из проколотой автомобильной шины, но страх держался еще крепко.

Они дошли до ворот. Джо растроганно посмотрел на товарищей, на глазах блеснули слезы.