Цепи Скорпиона – 2. Под звездой Саламандры - Олег Паршев

– Так вот для чего они пожирателя из спячки вывели! – осенило сына Ратибора.

– А и точно! – воскликнул одобрительно Капчо. – А я-то голову ломаю: на кой он им сдался?..

– Смекнули влёт, – крякнул Хохлач. – Едва у них с кобольдами недотёп вышел, как начали противоядие сыскивать. Естественного врага, как говорится, шукать.

– Ничего, – буркнул Святополк. – И для них естественного врага сыщем. Я, например, в этой роли – чем плох?

– 11 —

Ещё и птицы не запели, а князь уж – в седло, да дальше. Путь намечался неближний, но витязь надеялся преодолеть его за один переход. И немало поспособствовать этой удальской затее должна была особая мазь, коей предназначалось каждые два часа натирать ноги коня. Усталость от того, по словам Капчо «исчезала напрочь».

– А вреда Ветролёту от снадобья не случится? – на всякий случай поинтересовался сын Ратибора.

– Ну, ты скажешь тоже, – проворчал старик. – Это ж – бальзам чародейский, а не из мака-конопли отрава богомерзкая.

– Тогда и я натрусь, – полувопросительно проговорил Святополк.

Капчо рассмеялся.

– Извиняй, князь, но тинктура эта, единственно, для скота гожая. Людям не можно. Один вот так попробовал – в козлёночка превратился. Пока его обратно метаморфозили, семь потов сошло. Так что, как-нибудь своими силами обходись, без колдовства.

Что ж, своими, так своими. Потому, почти не останавливаясь, мчался Святополк по лесной дороге, прильнув к шее коня и бросая время от времени на окружающие дебри настороженные взгляды. Не истёрлась покамест из памяти встреча с Букой и Хыкой.

Но ни демонов, ни разбойников, ни какой другой напасти, которые испокон веку составляли грозные приметы Безымянного леса, не наблюдалось. А вот призраков белесых увидеть пару раз удалось. И, наверное, Ветролёт тоже их чуял и, как бы стараясь поскорее покинуть опасное место, часто переходил с иноходи любимой на меть, а то и на галоп.

Пусто было в лесу. Унылая заброшенность царила меж кустов и деревьев. И совсем странным и страшным казалось то, что не слышалось почти птичьих голосов. Видать, и птахи лесные, по осени от обилия корма беззаботные, поближе к людям перелетели. Ох-ох, как же неуютно!..

– 12 —

Святополка в Ордене ждали. Внезапно открывшийся проход в стене и одинокая фигура, машущая фонарём, об этом явно свидетельствовали. Приглядевшись, князь угадал младшего Бренкса.

– Пит сказал: ты приедешь, – услышал князь его голос.– Попросил тебя встретить. Дал вот форморброид и схемку ещё нарисовал, как тупому, куда в ограде импульсами тыкать, чтоб дверь открылась.

Сын Ратибора улыбнулся.

– Тут зеркало Теофраста, – заговорил снова Уклинстор, когда они с князем обменялись приветствиями. – Пойдём.

Но никуда идти не пришлось. Нашарив что-то в густой траве, Бренкс порывистым движением дёрнул это нечто вверх. И тут же мгла кромешная, обнимавшая округу (а земля уже тонула во мраке) сгинула без следа, и молодые воины оказались в небольшом хрустальном теремке, ярко внутри освещённом. Причём, откуда исходил струящийся радостный свет, князь не разобрал.

– Ты первый, – сказал Бренкс.

– И куда я отсюда?..

– В Синий замок – к Питтерну. В его кабинет. Фиосинисты сейчас зеркала по всему Ордену расставили, чтоб время на дорогу не тратить.

– И как это?

– Увидишь.

И Святополк шагнул.

Мрак – свет – тьма. Див! Чур! Как из окна выпал! Хорошо, хоть – низко. А Уклинстор осторожно перепрыгнув через князя, пружинисто приземлился на ноги.

– Ну и как? – спросил он, помогая Святополку подняться. – Я-то уже привык. А вот ты…

– Ничего не понял, – ответил витязь. – Ослепило, а после сюда выбросило.

– А куда, по-твоему, должно было? – шутливо поинтересовался Бренкс. Он задул фонарь. В коридоре, по которому они шли, повсюду горели факелы.

– Мало ли. Теофраст вон, к призракам попал. А Хынсебен и сам не знает куда.

– Зеркало можно настроить, – проговорил Уклинстор, будто б повторяя чьи-то слова, – и попадёшь, куда требуется.

– Тогда их не только по Ордену поставить нужно, – немедленно воодушевился новой идеей князь, – а повсюду. И в Рудане, и в Гринтауне, и в Сендомире. А то через лес – долго.

– Да и опасно, – понимающе подхватил молодой Бренкс, открывая дверь в кабинет, где их ждал Питтерн.

– 13 —

– Наконец-то! – сказал рыцарь, пожимая десницу князя.– Завтра, как я понимаю, долгий и непростой день. Поэтому: вечерять и спать!

Лёгкий ужин на столе и две койки с по-монастырски худосочными подушками тут же напомнили Святополку, что и прошедший день простым и коротким язык назвать никак не повернётся. И потому немедленно приступил к трапезе, не думая оспаривать указание старшего товарища.

Однако любопытство било во все колокола, распирало изнутри и еде мешало. И потому, чуть пожевав, витязь оторвался от скудного стола и обратил взор к Бренксу.

– А что завтра-то? – проговорил он.

– Грегин просил до времени не разглашать, – твёрдо ответил на это рыцарь. – Я даже ему не сказал, – он кивком головы указал на брата. – Да ты ешь, ешь. А я тебе пока один любопытный документум почитаю.

Питтерн взял со стола лист папируса, пододвинул ближе фонарь, присел.

– Та-ак, – протянул он. – Ну, слушай: «Скроен ладно. Росту два аршина и десять вершков. Лицо румяное. Усы и борода еле пробиваются». Как ты думаешь, на кого похож?

Сын Ратибора непроизвольно провёл рукой по щеке. Усы и борода «пробивались» уже весьма ощутимо.

– Да мало ли на кого, – пробурчал он, возвращаясь к куску сухой лепёшки и какому-то жгучему, пахучему отвару.

– А всё же? – произнёс, настаивая, Питтерн. – Впрочем, подожди, тут ещё. Вот: «власами светел, очи…» Подробно составлено. На, сам глянь.

Святополк взял листок, вчитался.

– Нет, не обязательно на меня, – чуть помолчав, упрямо проворчал он. – Скажем и на Всеволода тоже.

– Да, верно, – согласился рыцарь, – но, вот в чём дело: это описание… э-э… некоего молодого человека мы обнаружили в избе твоего друга Ма-ара. И Всеволода, как ты понимаешь, к этому делу не прилепишь.

Сын Ратибора старательно дожевал кусок хлеба и посмотрел на рыцаря.

– Ма-ара? – переспросил он.

– Его, – качнул головой Бренкс.

– А оно… откуда? У него? У Ма-ара? – понимая, что вопрос выглядит довольно-таки глуповато, произнёс князь.

– Да Лигнар его знает, – улыбнулся рыцарь. – Видишь ли, у этой штуки, – Бренкс похлопал ладонью по покрытому корявыми буквами листу, – даже лунного запаха нет. Вот так-то…

Глава 2

– 1-

Бурый сумрак громоздился мягкими складками по углам, скрадывая гигантские размеры величественного семиугольного зала. В вышине – под самым потолком – тускло горела единственная свеча. Она даже не пыталась развеять тьму.

– Ярче, – проговорил вполголоса Грегин, усаживаясь на трон.

И мигом бросились врассыпную волшебные светлячки, нашедшие себе приют в неверном стеариновом пламени. Мерцающие трассы пронзили мглу, оживив факелы и камины. А следом расцвёл зал. Краски и блики заиграли по коврам и доспехам, по одежде и по лицам людей.

– Общий сбор… – произнёс тихо магистр, как бы взвешивая слова. – Редко, редко такое бывает. Но опасность, ныне грозящая нам, действительно велика. Гораздо, много серьёзнее, чем всё, что случалось прежде. Иной мир желает поработить нас. И если не встанем мы дружно – плечом к плечу – то многих ждёт нечто похуже смерти… Брат Тео, расскажи нам…

Теофраст поднялся, прошёл в центр, огляделся. Он уже освободился из своего добровольного заточения, но был с головы до пят увешан стеклянными оберегами.

– Мир, в котором мы обитаем, не единственный, – бодро начал он. – Вот, смотрите…

Махнув небрежно рукой, кудесник сотворил перед собой доску на манер университетской. Правда, совершенно прозрачную.

– Все, кто изучал математику, знают, что такое прямая, – заговорил снова волшебник.

Подхватив из воздуха кусочек мела, он прочертил на доске линию, в середине которой поставил жирную точку.

– Ноль – это смерть, – пояснил он. – Плюс один… – Он отметил, – то место, где живём мы. Два – крайгорты… А есть ещё и три, и четыре, и так далее. Общим числом семь. И так же простираются миры в противоположную, отрицательную сторону. Что там – мы вряд ли когда узнаем. Хотя… Но сейчас не об этом, – недовольно прервал он себя. – Речь о другом. Из каждого мира можно легко странствовать на одну ступень вперёд или до нуля назад. И это делает наш мир весьма уязвимым, как это ни прискорбно, ведь мы, друзья мои, открыты всем положительным числам… ну, то есть… средам обитания. К сожалению… Мы ж, в свою очередь, можем добраться лишь до крайгортов… Но вот вопрос: надо ли нам туда забираться? И здесь уже проблема не столь военная, не столь… э-э-э… научная, сколь этическая. Хотим ли мы стать агрессорами, уподобиться призракам? Или удовольствуемся тем, что вышвырнем их обратно? Но в таком случае, ежели мы вознамеримся дать им отпор здесь – на нашей территории, то это следует сделать так решительно, так жёстко, чтоб им запомнилось. И впредь уж было неповадно.