Светочи Тьмы - Татьяна Владимировна Корсакова

– Четыре, пять… – На пятой закружилась голова, но стена все еще казалась надежной опорой.

– Я иду искать. – Захотелось обернуться. Просто, чтобы убедиться, что позади никого нет.

– Кто не спрятался, тот мертв… – Все-таки он обернулся, самым краешком глаза заметил то ли тень, то ли движение.

– Вы все мертвы, мои детишечки… – И тихий смех из ниоткуда.

– К черту! – Не сказал, а подумал Фрост. – Пошла к черту, тварь!

Дальше он поднимался, уже не оборачиваясь и не прислушиваясь к шепоту за спиной. Или в своей голове. Теперь он прислушивался лишь к тем звукам, что доносились сверху. С каждой преодолённой ступенькой голоса становились все отчетливее, а картина все яснее. Яснее и ужаснее. Ужас забивался в ноздри ядреным бензиновым духом, рвался в уши истеричным визгом обреченного на смерть живого существа.

Кто не спрятался, тот мертв. Этой ночью они все плохо спрятались. Очень плохо…

Фрост замер у люка, ведущего на смотровую площадку, несколько мгновений постоял недвижимый, дожидаясь, когда восстановится сбившееся дыхание, а потом осторожно выглянул из люка.

Выход на смотровую площадку находился не в центе, а в стороне, он был частично скрыт массивной металлической опорой, поэтому у Фроста была возможность увидеть все в деталях, оставаясь при этом незамеченным.

Первым делом он отыскал взглядом Мирославу. Она сидела у противоположного края площадки, прикованная наручниками к одному из прутьев ограждения. На лице ее застыло недоумение пополам с ужасом. Наверное, такое выражение появляется на лице всякого нормального человека, столкнувшегося с чудовищной, не укладывающейся в голове несправедливостью. Но хуже, чем Мирославе, сейчас было другому существу, тому, кто выл и метался в запертой клетке. Фросту понадобилось несколько мгновений, чтобы признать в нем Валика Седого. Его одежда была влажной, мокрые волосы липли к лицу, лезли в глаза. От клетки шел запах бензина, а рядом с ней валялась пустая пластиковая канистра.

Славик стоял между клеткой и прикованной Мирославой. Его собственные волосы трепал ветер, кожа на лице натянулась и словно бы сделалась пергаментно-тонкой, во взгляде было безумие, а в руке – зажигалка.

Не нужно было быть ни криминалистом, ни стратегом, чтобы понять, что собирается сделать этот урод. Не нужно было быть ясновидящим, чтобы понять, что огонь из клетки в мгновение ока перекинется сначала на лужи на дощатом полу, а дальше на джинсы Мирославы.

И никакого просвета… И никакого оптимизма по поводу наручников. Фросту ни за что не разжать браслеты и не выломать железный прут. Выйти живыми из огненной ловушки смогут только двое: он и Славик Горисветов. Остальных – запертых и прикованных, ждет мучительная смерть. Их ждет участь Светочей…

Славик щелкнул зажигалкой, полюбовался мечущимся на ветру язычком пламени. Тихо взвыл Валик. Мирослава инстинктивно подтянула колени к подбородку. Фрост вышел на смотровую площадку.

– Стой! – рявкнул он, стараясь перекричать и Валика, и ветер.

Что-то сработало. Наверное его внезапное появление. Славик замер и погасил зажигалку. Ветер тоже стих, словно он был живым существом и ему стало любопытно происходящее.

– Артем! – Мирослава дернулась, наручники брякнули о стальной прут.

– Артем?.. – Славик сощурился. Во взгляде его появилось сначала недоумение, а потом нечто похожее на узнавание. – Скрипач?! Ты ли это? Думал, никогда больше тебя не увижу! Каким ветром тебя сюда занесло, убогий?!

Ответить Фрост не успел, за него ответил Валик.

– Это же айтишник! – заорал он подобострастно. – Славик, он работает у нас сисадмином! Я точно знаю! Я его видел, просто не узнал!

– Айтишник? – Славик покачал головой. – Из гениального скрипача в сисадмины… Чудны дела твои, Господи!

– Славик, а давай лучше его! – взвыл Седой. – Давай его сюда вместо меня, а?! Он же нас ненавидит! Он тебя ненавидит! А я никогда… никому… ни единого слова… Я ж этот… типа соучастник…

– Заткнись! – рявкнул Славик и Седой отшатнулся к противоположной стене клетки. – Дай подумать! – Славик скосил взгляд на Мирославу: – Смотри-ка, мелкая, явился твой верный рыцарь! Как я это проморгал?

– Артем… – В голосе Мирославы не было ни удивления, ни облегчения. В голосе Мирославы была обреченность. Фрост ее понимал. – Уходи!

– Не уходи, Артемка! – Славик помахал ему рукой с зажатой в ней зажигалкой. – Так даже интереснее! Я хотел убить одним выстрелом двух зайцев, а теперь убью сразу трех! А она получит своих Светочей! Больше, чем я мог ей обещать! – Он посмотрел на Мирославу. – Слышишь, мелкая? Я передумал, я отдам тебя ей! Она будет рада. – Он склонил голову к плечу, словно прислушиваясь к невидимому собеседнику. – Она уже рада. Я ее любимый мальчик! Никто и никогда не любил меня так сильно, как любит она.

– Уходи… – сказала Мирослава одними только губами и взглядом указала на свои скованные руки, а потом уже громко сказала: – Твой план не сработает, Славик! Если ты убьешь нас всех, то не сможешь повесить это убийство на меня. Понимаешь?

– Понимаю! – Славик кивнул, лицо его сделалось сосредоточенным. – Я повешу это убийство на него, раз уж он здесь, и все так удачно складывается! – Он указал подбородком на Фроста. – У тебя же есть достаточно веские основания желать смерти бедному Валику! А еще у тебя может возникнуть желание наказать нашу малышку. Ты ведь держишь зуб и на нее тоже? Ведь так? А я все подтвержу, расскажу следаку ту правду, которую он схавает и не подавится. Что касается улик, их запросто можно перебросить из одной комнаты в другую. У тебя же есть своя конура в этой богадельне?

– Какие улики? – спросил Фрост, оценивая разделяющее их со Славиком расстояние. Успеет ли он вышибить зажигалку до того, как этот урод решит ею воспользоваться? Выходило, что не успеет, потому что для того, чтобы добраться до Славика, нужно обогнуть клетку, а это драгоценные, невосполнимые секунды.

– Ключ от клетки. – Славик, похоже, тоже оценивал расстояние. Славику нравилось то, что он видел. – Ключ от клетки обязательно найдется в вещах убийцы. Пока он в сумочке мелкой, но ход моих мыслей вам ясен, детишечки!

Валик снова взвыл, задергал прутья клетки.

– Не ори, – сказал Славик почти ласково, тебя все равно никто не услышит. – Зато тебя будет видно за несколько километров! – Его улыбка сделалась совершенно безумной. – Вас всех будет видно! – Он снова щелкнул зажигалкой, подмигнул Фросту, спросил: – Надеюсь, ты не попробуешь сбить меня с ног? Пламя быстрее любого из нас.

– Ты прав. – Фрост тоже улыбнулся. Он улыбался не Славику, а Мирославе. Такая себе поддержка, но за неимением лучшего… – Только это обоюдоострый меч. Здесь много бензина. Достаточно, чтобы вспыхнуло все вокруг. И знаешь, что я могу тебе