Эмигрант - Алла Щедрина

– Добрый день! – жизнерадостно приветствовал его парень.

– Добрый. Чем обязан? – колдун подпустил в тон ехидно‑ироническую нотку, хотя, чего скрывать, видеть гостя ему было приятно. И взялся за завтрак – если не спал, то хоть поесть надо.

– Думаешь, просто так зайти не рискну, да? – хмыкнул тот.

– Да уж, мужество у тебя на высоте…

– Все равно придется вместе работать, – пожал плечами целитель. – Да и ты, по‑моему, если бы захотел, давно бы до меня добрался. Смысл нервничать?

Колдун усмехнулся.

– Действительно, мужество на высоте. Поскольку обычно в таких ситуациях мозги отключаются напрочь… Остаются лишь инстинкты.

– Ладно, – целитель с аппетитом расправлялся уже с третьим бутербродом. – Я такой смелый, аж кошмар. Ты уже в курсе завтрашней поездки?

Дождавшись кивка, сообщил:

– Мы с тобой, как особо приближенные, едем в аэрокаре Лотты.

– А еще кто?

– Представитель бравого офицерства… В качестве личного охранника.

Жорот вновь кивнул – абсолютно равнодушно. Его меньше всего интересовал новый фаворит королевы. Уточнил:

– Сколько поездка продлится?

– Дней пятнадцать‑двадцать. Финальный визит к Медведю, а оттуда назад – телепортом.

– Даже так… – колдун раздумывал, насколько Медведь будет рад видеть сейчас Лотту. Особенно после сегодняшней казни. Целитель, судя по всему, наоборот считал визит к герцогу нормальным и естественным.

– Тоже традиция. Правда, не очень давняя – лет восемь всего. До этого возвращались тем же путем, просто без всякой помпы… А ты, я смотрю, тоже в своих лучших традициях – опять ночь не спал.

– Вот поженимся, тогда будешь следить за моим режимом, питанием и все такое. А пока, будь добр, не доставай, – фыркнул колдун.

У Ларсена челюсть отвисла. Впрочем, он быстро пришел в себя:

– Умеешь ты условия ставить, ничего не скажешь… Пошли. Время уже.

Во время казни Жорот смотрел не на «занимательное» зрелище, а с максимальной тщательностью выполнял функции телохранителя. Поскольку была достаточная вероятность, что молодого аристократа, либо кого‑нибудь из трех его сторонников, которые были осуждены вместе с ним, попытаются освободить. А самым лучшим прикрытием для подобной попытки было бы нападение – пусть и неудачное – на королевскую ложу. Но обошлось. Похоже, лимит роковых неприятностей королевского семейства со смертью Черного исчерпался. Хотелось бы надеяться, что надолго.

Вторую половину дня колдун, как и планировал, занимался сетью. И – уже заполночь – передал возможностью управлению ею Целесине. Старуха проверила результат, удовлетворенно кивнула:

– Неплохо. А теперь брысь спать!

Жорот поморщился. И эта туда же. И ведь ее, как Ларсена, не отошьешь.

Путешествие было ничем не примечательным. Однообразное движение кортежа, замедляющееся до черепашьего всякий раз, когда проезжали какую‑нибудь деревушку или городок – в каждом поселении вдоль дороги стояли жители, ожидающие возможности увидеть королеву – точнее, сверкающие машины, ее и свиты. В одном из городов процессия остановилась, затем последовала довольно утомительная церемония чествования правительницы местным городским начальством. К счастью, проходила она в городской ратуше, а не на открытой площади. Площадь Лотте всего лишь пришлось пересечь, чтобы войти в ратушу, порадовав своим видом толпу, забившую эту самую площадь до отказа.

Официальное действо продолжалось почти до семи вечера, и колдун подумал, что они в этом городе и останутся ночевать – ничего подобного. Они проехали еще почти четыре часа и расположились в гостинице в центре очередного городка, ближе к полуночи.

Саура, распределяющая путешественников по комнатам, Жорота и Ларсена поместила вдвоем – в комнату, соседствующую со спальней королевы. С другой стороны королевской спальни поселилась сама Саура с несколькими стражниками. Это, да еще контур колдуна и ночной пост в коридоре, должны были полностью оградить Лотту от неприятностей.

Услышав о совместной ночевке, Жорот бросил быстрый взгляд на Ларсена. Тот пожал плечами.

Оказавшись вдвоем, Ларсен заметил:

– Объяснять что‑либо бесполезно, только хуже будет.

Колдун облегченно расслабился – нет, все же целитель оказался на диво выдержанным и разумным. И отозвался:

– Согласен. Не беспокойся, я абсолютно не опасен.

– П‑ф! И не думал даже. Ладно. Одно хорошо – кровати две.

Следующие дни походили на первый один в один. Менялись только время стоянок, да иногда они останавливались на ночь в замках местных аристократов. На четвертую ночь в комнате, которую выделили магам, оказалась одна кровать. Правда, двуспальная. Ларсен хмыкнул, комично почесал затылок:

– Все лучше и лучше…

Жорот поморщился. Можно было, конечно, воспринять одну кровать на двоих как издевательство, особенно в свете бисексуальности колдуна, но Жорот только сегодня утром был свидетелем безобразнейшей истерики, которую закатила баронесса Рита, сейчас фрейлина ее Величества. На повышенных тонах, почти срываясь на визг, она доказывала Сауре, что не может делить постель с брыкающейся сукой, коей является такая‑то и такая‑то. Имелась ввиду еще одна фрейлина, само собой. Из чего колдун сделал вывод, что это всего лишь одно из неудобств путешествия, и требовать что‑то от кошаны было, как минимум, глупо.

Но проблемы это не снимало. Жорот, в красках представив себе грядущую ночь, достал из пространственного кармана спальник – он его вообще оттуда никогда не вынимал – и принялся устраиваться на полу.

Ларсен вытаращился на колдуна:

– Тебе делать нечего? Что, на расстоянии руки уже не сможешь на меня не кидаться?

– Нет, конечно, – пожал плечами тот. – Просто не засну.

– Так я могу заклинанием помочь.

– Во‑первых, к ним слишком быстрое привыкание. А одна кровать на двоих, думаю, не в последний раз. Во‑вторых, подобные заклинания замедляют реакцию… И, лично у меня, вызывают с утра дикую мигрень.

– Вообще‑то, это весьма распространенная побочка, – пробормотал Ларсен. – Но ведь ее снять можно.

– Ага. Заклинание на заклинание? – хмыкнул Жорот. – Я уж лучше так. Спокойной ночи.

Предсказание колдуна полностью оправдались: больше такой роскоши, как отдельные кровати, им не доставалось. Возможно, кстати, что Саура просто пошла по пути наименьшего сопротивления, устраивая с наибольшим комфортом, в первую очередь, тех же фрейлин. Колдун отнесся к этому спокойно – лучше на полу поспать, чем слушать истерические вопли Риты с утра пораньше. А вот Ларсен с каждым разом, похоже, чувствовал себя все неуютней. И в очередную ночевку попытался поменяться с колдуном местами. Тот ехидно сообщил, что не собирается одалживать свой спальник никому, кроме, разве, того, кто с ним этот самый спальник согласится делить.

Ларсен пробормотал что‑то нелицеприятное, но крик души сдержать не смог:

– О боги! Как бы было хорошо, если бы ты был нормальным!

Жорот хмыкнул и отозвался с пола:

– А как было бы прекрасно, если бы нормальным был ты! Ты даже представить себе не можешь…

Целитель поперхнулся – наверное, все же представил – и не нашелся, что ответить.

На одиннадцатый или двенадцатый день Жорот за завтраком с удивлением отметил, что обычно выдержанная и вежливая Лотта несколько раз сорвалась на приближенных. Первой под раздачу попала Рита – баронесса не вовремя решила покапризничать по поводу того, что вчера ей пришлось ждать горячую ванну больше двух часов. Королева ответила баронессе что‑то настолько резкое, что красавица пошла пятнами и до самого выезда ходила молчаливая, искоса бросая на Лотту перепуганные взгляды. Когда за этим разносом последовали еще три, Жорот ответ в сторону Сауру и поинтересовался, не знает ли она, что является причиной гневного настроения Ее Величества.

– Сегодня мы будем ночевать в замке герцога Грейди, – тихо сообщила начальник гвардии. – Вот Ее Величество и не в духе.

Колдун напряг память. Еще когда они с Кецетином летели на корабле, маг упоминал это имя… Герцог Змей. Жорота тогда еще позабавило, что оба высших – после королевской семьи – аристократа носят звериные прозвища. Но самого герцога Змея колдун никогда не видел. Тот не появился ни на одном из приемов, которые были на памяти Жорота.

– Я его никогда не видел, только слышал. А в чем дело?

– Он не состоит в родстве с королевской семьей. Род Грейди – это вымирающая ветвь прежней королевской династии. Той, что была до нынешней.

Колдун задумчиво кивнул. Вот это Кецетин ему не сказал…

– Ветвь действительно вымирающая. У герцога была единственная дочь, которая умерла при родах, сейчас растет внук, но с ним что‑то не в порядке. Его почти никто не видел…

– Сколько наследнику?

– Пятнадцать или шестнадцать. Герцог не любит появляться на людях, постоянно сидит в своем замке. И даже ежегодный королевский кортеж принимает далеко не каждый раз, отговариваясь нездоровьем. Так вот, сегодня утром прибыл гонец с известием, что нас будут рады видеть в гостях у герцога.