В прятки с отчаянием (СИ) - "AnnysJuly"

Обычный человек, не дивергент, скримменов не видит — еще до того, как человек оказывается в непосредственной близости от особи, скриммен чувствует его страхи и вызывает самые кошмарные, от которых человек умирает. То же происходит и с другими животными. Дивергенты могут прервать симуляцию, вызванную скримменами, при этом особи не способны увидеть дивергента. Однако, до тех пор, пока дивергент не поймет, что «это все нереально», но подвергается воздействию симуляции.

Поддаются приручению. Пребывая в спокойном состоянии, животные могут ментально общаться с человеком, посредством образов, прогнозирования будущего и пр. Других животных подчиняют своей воле. Когда особь долго питается страхами и вырастает до огромных размеров, а также, когда превращается в одиночку, становится очень агрессивной, нападает на все живое, совладать с ним невозможно, единственным выходом остается — убийство особи.

Стена вокруг города — это своеобразный огромный передатчик, отпугивающий животных и защищающий всех живущих внутри периметра. В послевоенном Чикаго животные были пойманы и использованы для создания сыворотки симуляции. Также в Чикаго созданы портативные индивидуальные передатчики для отпугивания животных, чтобы за стеной могли жить не только дивергенты.

====== «Глава 13» Похищение ======

Дей

— Я просто хочу тебе кое-что показать, — прижимая Люси к себе спиной, я веду ее, закрывая глаза своей ладонью. Мы в пути уже больше десяти дней, это несмотря на то, что продвигались достаточно быстро — было необходимо обходить отряды стервятников, которых ближе к стене становится все больше. Пару раз даже пришлось отбиваться и убегать, так как мы были замечены, но способность их слышать даже на расстоянии, не давала нам попадаться в их ловушки.

— Риз, ну зачем ты, я и так не подглядывала бы, — смеется мне в ладонь Люси и я чувствую ее мимолетное дыхание. Я сам не знаю, зачем это делаю. Много раз пока мы шли, я давал себе слово, что не буду предпринимать ничего, что вызывало бы томление, но… просто не могу удержаться. Особенно сейчас, когда…

— Вот, теперь смотри!

Мы вышли на открытую площадку, откуда уже была видна стена. Осталось совсем чуть-чуть и она будет дома, а я… должен буду как-то смириться с тем, что она не моя, ради ее же блага. Но сейчас… я поглощаю каждую секунду ее радостной улыбки и теплого взгляда, направленного на меня.

— Мы дошли, ура! Наконец-то!!! — закричала девушка и… бросилась мне на шею. Я обнимаю ее, не переставая убеждать себя, что тоже очень рад, что она скоро окажется дома, увидится с родными… — Риз! — она отстранилась и заглянула мне в глаза. — Ты рад?

— Конечно, Люси, — улыбнулся я ей. — Мы с тобой справились!

— Только… Я очень прошу, помни все, что я говорила тебе о Бесстрашии…

— Почему ты так волнуешься? — я беру в ладони ее лицо и оглаживаю большим пальцем нежную щечку. — Я никогда не причиню тебя вреда и не буду путаться у тебя под ногами, если ты об этом!

— Я не об этом, — уголок ее губ пополз вверх в такой уже знакомой усмешке, будто бы я сказал что-то забавное. Никогда не понятно, серьезно она говорит или просто подкалывает, и меня это немного напрягает. И еще… она не делает попыток отстраниться или вырваться из моих рук, и внезапно я понял, что именно сейчас я должен что-то сделать. Что-то, несомненно правильное, и что-то, о чем я буду жалеть потом всю жизнь. Поэтому я отодвинул ее от себя и отошел.

— А о чем же?

— За то время что мы шли, мне… Я… вспомнила, и знаешь… Мне будет жаль, если ты не сможешь, ну понимаешь… поладить с теми, кто мне дорог. Я не хочу терять ту связь что есть между нами, ту дружбу и хорошие отношения, из-за… Ну, ревности.

— Кого к кому? — пока она говорила, я успел взять себя в руки окончательно и сейчас как раз готовил место для костра и ночлега. Люси бросилась мне помогать, присела на корточки и повернула к себе мое лицо, заставив посмотреть ей в глаза.

— Ты сам сказал, что мне не показалось. Там у реки. Давай не будем все усложнять. В Бесстрашии своя, столетиями установленная жизнь и есть вещи, которые тебе придется принять, если ты хочешь стать одним из нас. Твое появление и так вызовет множество вопросов, и…

— Ты хочешь попросить меня вести себя скромнее? Не выступать, не лезть никуда и не показывать свою симпатию к девушкам, если они мне понравятся, чтобы невзначай не задеть никого из парней?

— Ну… в общем и целом да. Ты все правильно понимаешь, — в ее глазах чертенята откровенно строят мне рожицы так, что невозможно не улыбаться во весь рот.

— Беспокоишься за своего парня? Что мы не поладим? — сквозь улыбку, я смотрю на нее выжидательно, но Люси явно не желает говорить со мной о своем друге.

— Давай не будем об этом… — она встала и отвернулась под предлогом того, что пошла собирать палки для розжига.

— Почему же? Ты не хочешь чтобы мы конфликтовали, но при этом ничего мне не рассказываешь о нем. Ты что, его стесняешься?

— Просто мне неловко с тобой говорить об этом.

— Почему? Ты же говоришь, что мы друзья, — она шумно вдохнула, нахмурилась и с силой выдохнула, смерив меня недовольным взглядом.

— Просто моя личная жизнь… она никаким боком тебя не касается!

— Ну ты же интересовалась моей сестрой, заметила вот даже, что она неравнодушна ко мне, отчего мне нельзя узнать, о тебе немного больше?

— Я тебя просила не усложнять!

— Ты сама все усложняешь! Люси, к чему все эти разговоры, я не бесчувственный чурбан, я все понимаю, но отчего ты все время ведешь себя так, будто я только и делаю, что пытаюсь разрушить твою жизнь!

— Да, конечно, нет! Что за глупости, я просто хочу, чтобы ты был готов к тому, что тебя ждет в Яме.

— В Яме меня ждет парень, который будет ревновать тебя ко мне, потому что между нами не только ментальная связь, ведь так? Ты этого боишься? Или ты боишься признаться себе, что я тебе небезразличен, но наличие парня, о котором ты не хочешь рассказывать, тебя останавливает? Может быть, и нет никакого парня, Люси?

— Знаешь что, я хотела тебе помочь, но отчетливо вижу, что ты в моей помощи не нуждаешься, мистер всезнайка. И нечего на меня так смотреть, никто не давал тебе права лезть мне в душу и топтаться там грязными сапогами, ясно? — Она отвернулась, а меня затопило раскаяние. Ну вот, правда, куда я полез?.. С самого начала было ясно, что… я тут лишний, а ей нужен только для того, чтобы безопасно отвести домой и помочь ей разобраться с ее способностями… Но… Я не виноват, что эта девушка… безумно хороша. Отчаянно нравится мне и… я не в силах отказаться от нее.

— Люси, — позвал я, когда она ушла и исчезла из поля зрения. — Прошу, прости меня! Люси! — Сердце стучит так громко, что заглушает даже звуки шагов. — Люси, я не хотел вмешиваться, правда, послушай… Люси!

Тревога внезапно сковала сердце, когда я почувствовал посторонних. Вот только очень и очень поздно… Может быть, мы слишком устали, взяв довольно шустрый темп, а, может быть, события последних дней были весьма впечатляющими, но вторжение в наш лагерь я не различил. За несколько часов до этого только была у меня мысль, что за нами следят, но отвлекшись на скриммена, а теперь вот еще и на глупую ссору, я не дал этому предчувствию хода.

Когда за моей спиной произошло движение, последней моей мыслью было: то, что я никого не слышал, может означать только одно — это охота безупречных. Обычно я очень внимателен, и не подпускаю к себе недругов. Более того, людей из своего клана я тоже могу распознать сильно заранее, если они не настроены враждебно и не ставили специальную защиту. Холодная тряпка упала на лицо, и я почти сразу же почувствовал дурноту от резкого химического запаха, который уносит сознание глубоко в пучину.

Люси

Когда я выплыла из небытия, то здорово струхнула, обнаружив себя висящей вниз головой: тело прошибло испариной, будто холодной водой из ведра окатили, сердце заколотилось об ребра, отдаваясь звоном в ушах. Душно почему-то, дышать нечем! Снова симуляция, где я задыхаюсь? И темно… а потом меня слегка подкинули, устраивая поудобнее, и я, наконец, поняла, что вишу бессознательным кулем на чьем-то плече, с мешком на голове. Вдыхай медленно, размеренно, воздуха полно!