Коварный искуситель - Моника Маккарти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все хорошо, Белла, не волнуйтесь. Вы в безопасности.
В безопасности! Ее затопила волна облегчения, а потом и благодарности. Она не в тюрьме. Это не сон. И Лахлан рядом.
– Вы за мной приходили. – Белла, едва проснувшись, забыла, что надо быть начеку, и в ее голосе отчетливо слышались радость и удивление. – Не только в этот раз, но раньше, когда меня спасали. Это были вы.
Воспоминание причинило ей боль. Она помнила, как всматривалась вниз, в темноту, и видела, что из башни выбежали двое – сразу после взрыва, который ее разбудил. Один из мужчин поднял голову. В тот момент она знала, кто это, но потом сказала себе, что этого не может быть: ведь он ее предал, – и вот теперь узнала другое: он не хотел ее предавать. И Белла поверила ему. В глубине души она всегда это знала.
Судорога исказила лицо Лахлана. Если бы она не знала его так хорошо, то могла бы подумать, что это боль.
– В тот момент, когда увидел, как вас сажают в телегу, я поклялся вас освободить. Жаль только, что не вышло раньше.
– Что произошло в тот день?
Он коротко поведал об основных событиях, но она хотела знать все.
Лахлан напрягся. Белла видела, как он стиснул зубы, и поняла, что ему эта тема неприятна. Кажется, он даже разозлился, но не на нее, а на себя.
– Вы знаете почти все. Я был так зол, что забыл об осторожности. Один из людей Росса заметил меня в порту, где я пытался нанять лодку, а потом топил горе в местном эле. У него было достаточно времени предупредить Росса. Они шли за мной от кабака, а когда поняли, куда именно я иду, окружили меня. Я, конечно, дрался, но их было слишком много, да и спиртное возымело свое действие. Они меня вырубили и заковали в кандалы, так что в себя я пришел как раз перед тем, как вас вместе с остальными женщинами выводили из часовни.
– Цепи! – воскликнула Белла. – Так вот что мне пытался сказать Уильям! Он увидел цепи.
Лахлан кивнул.
– Я пытался хоть что-то сделать: даже сумел сбросить один из наручников, – но они заметили. Росс зорко меня стерег, поскольку имел причины мне не доверять. Мы с ним уже сталкивались.
– Вы были в тюрьме?
– Несколько месяцев.
– Но смогли сбежать?
Лахлан кивнул.
– К тому времени, как вас уже засадили в клетку, я узнал, что Брюс возвращается в Шотландию.
Белла нахмурилась.
– Как вы узнали?
– У него был шпион в английском лагере, и я его знал. Еще я выяснил, что Гордона и Маккея держат в Уркварте, и отправился на юг за помощью, догнал Брюса и остальных гвар… – Лахлан осекся, но тут же поправился: – Армию. Больше года понадобилось королю для упрочения своего положения настолько, чтобы отважиться на риск спасательной операции. Но когда мы наконец оказались в замке, то потерпели неудачу. Бог мой, мы были так близко! Мы с Сетоном успели забраться на башню, были почти на половине пути наверх, но один из солдат вышел по естественной надобности, услышал нас и поднял тревогу. Гордону пришлось преждевременно устроить взрыв. Мы едва ноги унесли.
Наверное, хорошо, что она ничего этого не знала, подумала Белла, иначе просто сошла бы с ума от горечи напрасных надежд.
– Я вас видел, – продолжил Лахлан совершенно безжизненным голосом.
Неужели в момент унижения? От этой мысли Беллу охватило странное смущение, но она все же призналась:
– Кажется, я вас тоже.
Похоже, он удивился.
– Правда?
– Когда бежали из башни, вы посмотрели вверх, но кто-то потащил вас прочь.
Лахлан встретил ее взгляд и кивнул:
– Да, Сетон. Я не хотел уходить.
– Спасибо… Рискуя жизнью, вы приходили за мной дважды.
– Я бы пришел за вами хоть тысячу раз, – признался Лахлан и тут же отвел взгляд, словно сказал лишнее.
– Но почему для вас это так важно?
В ожидании ответа Белла затаила дыхание: возникло ощущение, что они с Лахланом стоят на краю пропасти, – только вот прыгать вниз, как выяснилось, он не собирался.
– Я все дела довожу до конца. Любой ценой.
Дела! Любой ценой! Вот, оказывается, почему он приходил. Не за ней. Он пришел бы за кем угодно, если ему заплатят. Но если сердце ее и сжалось от разочарования, она не подала виду.
Некоторое время они ехали молча. Ей нравилось, что ее голова лежит у него на груди, что он согревает ее своим телом. При мысли, как бывает холодно, Белла вздрогнула.
Как жаль, что не все удается забыть быстро…
Чем ближе подъезжали они к Роксбургу, тем сильнее нарастали ее нетерпение и беспокойство: можно ли рассчитывать, что Лахлан сдержит слово? Белла подозревала – он сожалеет, что согласился, и гадала: неужели это лишь для того, чтобы ее успокоить?
Ему явно не терпелось убраться с границы. И она не могла его винить. Районы Шотландской Марки по-прежнему строго контролировались англичанами, и сторонникам Брюса было крайне опасно здесь находиться, но Белле казалось, что здесь что-то другое. Таким встревоженным она не видела Лахлана даже тогда, когда они бежали через всю Шотландию, спасаясь после разгрома при Метвене и Дальриге. Но когда она попыталась его расспросить, он ответил, что тревожиться есть о чем: опасные места, черт возьми! – и что они могут уехать в любую минуту, если она образумится. Бросив на него гневный взгляд, Белла решила больше на эту тему не заговаривать.
Луна все еще сияла на чернильно-синем небе, когда на горизонте вспыхнули первые лучи рассвета. Над рекой висели клочья тумана, будто дохнул дракон. На поросшие травой берега лег сверкающий покров росы. Справа от них, к северу, дорога уходила в густой лес: ветви деревьев сгибались под тяжестью обильной листвы и косматого мха, напоминавшего бороду друида. Там, под темными сводами и меж морщинистых стволов и веток, путники могли найти убежище, если возникнет такая необходимость.
Если бы опасность не караулила их за каждым стволом, за каждым поворотом дороги, Белла могла бы даже восхищаться роскошной зеленью и красотой местности, но сейчас, напротив, лес казался ей зловещей чащей, река – кипящим котлом, а свежий утренний воздух висел неподвижно, навевая дурные предчувствия.
Но мало-помалу день разгорался. Тени поблекли, вынужденно разоблачая свои тайны под напором яркого сияния солнца. Свернув с дороги в лес, Лахлан поднялся на холм и там остановился. Белла изумленно ахнула. Напротив, на другой стороне долины, возвышался замок Роксбург, целый небольшой город на треугольном мысу, образованном
