Басни - Жан Лафонтен

Богат безмерно,

И щедро за твои дары воздаст наверно".

К прохожему Глупец направился, спеша

Нанесть ему удар, в надежде барыша;

Но воздаяния дождался он иного:

Прохожий слуг созвал, и те спешат скорей

Избить Глупца и прочь прогнать едва живого.

Таких безумцев видим мы вблизи царей:

Чтоб господина позабавить,

Они на смех поднять готовы вас всегда.

Не стоит трогать их, чтоб замолчать заставить.

Притом же, если вы не в силе, то тогда,

Как вы ни гневайтесь, вам это не поможет;

Направьте их к тому, кто отплатить им может.

Н. Юрьин.

Из Федра. В одном из старинных изданий под этой басней найдено было следующее рукописное примечание: "Басня эта направлена против аббата дю Плесси, нечто вроде серьезного сумасшедшего, который вздумал подвергать при дворе цензуре не только вообще духовных лиц, но даже епископов, и которого архиепископ Реймсский сумел наказать".

236. Английская Лисица

(Le Renard Anglais)

Г-жa Гарвей

Ум с сердцем в вас живут в счастливом

единеньи;

Достоинств сотни вы сумели совместить:

Все доблести души высокой и уменье

Делами и людьми руководить,

Всегда открытый нрав и дар друзьям быть верной,

Назло самим богам и бурным временам.

Все это похвалы достойно беспримерной,

Но только по сердцу ль она придется вам?

На речи пышные вы смотрите сурово

И похвалы для вас скучны.

Я кратким быть хочу: скажу всего два слова

В честь вашей я родной страны.

Вы любите ее. Ум англичан, бесспорно,

Равно с его характером глубок;

Все в мире опытом исследуя упорно,

Далеко знанья власть распространить он мог.

Я говорю не с тем, чтоб льстить вам:

в англичанах

Способности вникать во все такой запас,

Какого нет нигде, и даже псы у вас

Имеют тоньше нюх, чем в наших странах.

Хитрее ваших нет лисиц. Я привести

В пример могу одну: она себя спасти

От ей грозившей доли

Задумала путем, невиданным дотоле.

Злодейка уж ждала погибели своей:

В погоню чутких псов за ней пустили свору.

И вот бежать в ту пору

Пришлось близ виселицы ей,

Где было множество повешено зверей.

Различные зловредные созданья,

Лисицы, Совы, Барсуки,

Висели там прохожим в назиданье.

Лисице нашей это и с руки:

Она себе приют средь мертвых отыскала,

И вот она висит, уподобляясь им.

Мне кажется, что здесь я вижу Ганнибала,

Когда, со всех сторон тесним

Вождями римскими; лукавством побеждает

Он неприятелей своих

И, как Лисица старая, от них

Внезапно ускользает.

Вот, наконец, передовые псы

Достигли до убежища Лисы,

Где мертвою прикинулась плутовка,

И воздух лаем их свирепым оглашен.

Но отозвал их ловчий; он

Не мог подозревать, чтобы Лисе так ловко

Направить удалось его на ложный путь.

"Наверно у нее, - сказал он, - где-нибудь

Поблизости имеется лазейка:

Недаром же никто из псов

Не забегает далее столбов,

Где этих молодцов почтенная семейка

Висит; но вновь она придет, я подожду".

И впрямь, Лиса пришла - и на свою беду!

Вот лаем залилися псы, и вот уж снова

На перекладину Лисица взобралась,

В надежде, что опять, как в прошлый раз,

Здесь для нее спасение готово;

Но тут же и пришел бедняжечке конец.

Отсюда вывод ясен, без сомненья,

Что изменять порой полезно план сраженья.

А между тем, конечно, сам ловец

Едва ли бы сумел что-либо в этом роде

Для своего спасенья изобресть.

Не то, чтобы ума в нем не хватило, - есть

Его довольно в английском народе,

Но жизнью он почти не дорожит,

И это более всего ему вредит.

К вам возвращаюсь я опять...

Не для того, чтоб снова славить;

Вам похвалами докучать

Мысль эту надо мне оставить.

Какая песня наша или стих

Своей хвалою льстивой может свет забавить

И одобрение стяжать в краях чужих?

Мне кажется, на истину похоже

То, что один ваш принц сказал:

Строка, любовию внушенная, дороже,

Чем несколько страниц похвал.

Вам в дар последние усилья

Я Музы подношу своей.

Ничтожен он: стыдиться ей

Придется своего бессилья;

Но все ж бы я хотел, чтоб удалося вам

Вниманье возбудить к моим стихам

В той, что, при вашем небе хмуром,

Цитеры данников взялася к вам привлечь

И покровительство оказывать Амурам.

Конечно, догадались вы, что речь

Идет о той богине,

Которой имя Мазарини.

Н. Юрьин.

Из сборника Абстемия (прим. к б. 24). Г-жа Гарвей, которой посвящена басня, была вдова кавалера Гарвея, умершего в Константинополе на службе королю Карлу II. Лафонтен имел случай часто встречаться с ней, когда она приезжала в 1683 г. в Париж к своему брату, милорду Монтэгю, английскому посланнику при французском дворе.

237. Солнце и Лягушки

(Le Soleil et les Grenouille)

В лице царя светил от всяких зол оплот

Имели дочери болот;

Ни бедность, ни война, ни прочих бедствий бремя

Лягушечье не тяготили племя:

Росло и ширилось могущество его.

Но как ни хорошо жилось прудов царицам

(Мы так зовем Лягушек оттого,

Что имя громкое давать вещам и лицам

Не стоит ровно ничего),

Однако соблазнила их попытка

Предательством за милость отплатить.

Их наглость стало трудно выносить;

От благоденствия избытка

И гордость, и безумство их росли,

И вот они шуметь так стали непристойно,

Что уже спать никто не мог спокойно.

Когда б великие и малые земли

Поверить крику их могли,

То на Природы око

Все двинулись бы вдруг в поход:

Оно причина всех невзгод,

Оно всех истребить желало бы жестоко,

И противу него собрать

Могучую скорее надо рать.

Чуть Солнце ступит шаг, тревогу

Бьет тотчас квакающий люд,

И, снарядив послов в дорогу,

Лягушки их ко всем державам шлют.

Поверить им, так во вселенной

Все совершает свой круговорот

Вкруг жалких четырех болот;

Упреки дерзкие доныне неизменно

Солнце и Лягушки

Все повторяет их язык.

Однако прекратить им лучше бы свой крик

И не вводить во искушенье,

На Солнце ропотом, его долготерпенье.

Что, ежели оно устанет вдруг терпеть

И с ними поступить захочет по иному?

Боюсь, чтоб царству водяному

Об этом не пришлося пожалеть.

Н. Юрьин.

Басня эта аллегорически говорит о возникавших тогда распрях между Голландией и Людовиком XIV, который и изображается здесь в виде солнца. Первый написал басню на эту тему Коммир (прим. к б. 227), которому Лафонтен и подражал в своей басне.

238. Союз Крыс

(La ligue des Rats)

Мышь бедная давно жила в большой тревоге:

Кот постоянно ей встречался по дороге,

И сторожил ее на каждом он шагу.

Чтоб в лапы не попасть врагу,

Желая поступить разумно в деле этом,

К соседке Крысе Мышь явилась за советом.

Та Крыса у других слыла за образец,

Так велики ее все были совершенства.

Себе жильем ее крысиное степенство

Избрало чуть что не дворец;

Она уж сотни раз хвалилась громогласно,

Что не боялася ни кошек, ни котов,

Ни их когтей, ни их зубов.

"Сударыня,-так Крыса молвила,-напрасно

Старалась бы одна Кота я победить,

Который вздумал вам вредить;

Но если б мы всех крыс собрали по соседству,

То мы бы нанесли Коту большой урон".

Тут Мышь отвесила почтительный поклон,

А Крыса к своему спешит прибегнуть средству

И к кладовой бежит, где той порой

За счет хозяина у Крыс был пир горой.

В волнении она не видит и не слышит

И от усталости чуть дышит.

"Что с вами?" - говорит одна из Крыс.

А та в ответ: "Скажу вам покороче,

Зачем я изо всей бежала мочи.

Кот Раминагробес

Стал истреблять мышей с неслыханным упорством.

Кот этот - злейший из котов.

Коль съест он всех мышей, то будет он готов

Приняться и за Крыс с подобным же прожорством".

"Да! это так! - поднялся крик.

Все за оружие возьмемся живо!"

Иные и всплакнули в этот миг,

Но им не охладить всеобщего порыва.

Повылезали Крысы все из дыр,

Вот каждая кладет в свою котомку сыр;

Клянется каждая, собравши всю отвагу,

Назад не делать шагу;

Все, как на пир, торопятся скорей,

Ликуют, точно с их души скатилось бремя.

Но Кот был, видно, их хитрей

И за голову Мышь держал уж в это время.

На помощь ринулась бедняжке вся их рать,

А у Кота в когтях трепещется добыча,

И он не только что не хочет отступать,

Но войску Крыс идет навстречу сам, мурлыча.

Заслышав этот грозный звук,

Премудрые все Крысы вдруг

Спешат, забыв к войне приготовленья,

В свои укромные места.

Свершив благополучно отступленье

К своей дыре, одной лишь мыслью занята

Там Крыса каждая: не видно ль где Кота?

Н. Юрьин.