Нектар для души. Книга о судьбе, счастье и смысле жизни - Владимир Дубковский

В этом диалоге о перевоплощении Илии в Иоанна Крестителя Иисус почти буквально повторяет то, что записано в Евангелиях от Матфея (17:10–13) и от Марка (9:11–13).

Так что ничего удивительного в представлениях ранних христиан о реинкарнации нет. Они получили знание о перевоплощениях от самого Иисуса. А эти знания, в свою очередь, очень тесно перекликались с идеями широко известных дохристианских мыслителей Пифагора, Сократа, Платона, Цицерона, Эмпедокла и многих других философов. Все эти великие умы прекрасно понимали, что смысл жизни человека не может заключаться в «родиться-поесть-поспать-расплодиться-уйти в небытие», что земная жизнь – это всего лишь точка на Спирали Вечности и за один краткий миг (продолжительность земной жизни по отношению к Вечности) невозможно реализовать всю величественную Программу Жизни души.

Итак, в I–III веках в христианстве господствовала идея перевоплощения душ. Она устойчиво покоилась на прочном фундаменте, составленном из таких мощных блоков, как восточные философско-религиозные учения, западная философия, представленная греческой школой, и, конечно, учение Иисуса Христа, запечатленное во многих священных текстах первых христиан.

Возникает резонный вопрос: почему же впоследствии эта одна из ключевых идей раннего христианства была поставлена под сомнение? Оказывается, она не понравилась императору Восточной римской империи (Византии) Юстиниану. В годы его правления (527–565) христианская религия из гонимой уже превратилась в господствующую, поэтому император уделял ей серьезное внимание. Однажды он решил, что идея реинкарнации не соответствует государственным интересам (это следует из его действий). Почему он так решил, история умалчивает, но можно предположить, что он хотел отнять у людей возможность исправления ошибок в будущих жизнях и сосредоточить их внимание исключительно на жизни текущей. Для этого, конечно, следовало объявить ее единственной и окончательной.

Юстиниан был умным человеком – не даром ему присвоили титул «Великий». Он прекрасно понимал, что императорским указом такие вопросы не решаются и что для превращения своей идеи в официальную религиозную доктрину нужно провести ее в жизнь решением высшего церковного органа. Но как это сделать, если за идеей реинкарнации стояли авторитетные фигуры отцов ранней церкви и в первую очередь самого «величайшего учителя церкви после святых апостолов» и «князя христианского учения» Оригена? Но нерешаемых вопросов не существует и, как мы часто повторяем своим ученикам, «из любого тупика есть минимум три выхода, надо только хорошо осмотреться». И Юстиниан нашел выход в… биографии Оригена.

Было известно, что Ориген в молодости, в пылу религиозного рвения, сам себя кастрировал, чтобы навсегда сохранить целомудрие. Современники высоко оценили этот поступок, а вот два века спустя членовредительство Оригена признали богопротивным. Далее следовала простая логика: если Ориген так плох и богопротивен, то… В общем, Пятый Вселенский Собор, созванный в 553 году, вынес Оригену анафему и признал идею реинкарнации неправильной.

Надо сказать, что даже в те жесткие времена далеко не все епископы с этим согласились. Сам Папа Римский Вигилий выступил против решений Вселенского Собора, за что приказом императора был отвержен от церкви и отправлен в изгнание.

Мы не будем подробно описывать все дальнейшие перипетии этого дела – вопрос выходит за рамки нашего исследования. Тем, кто проявит к нему интерес, порекомендуем фундаментальный труд Элизабет Клэр Профит под названием «Реинкарнация: утерянное звено в христианстве». Следует отметить, что интерес к теме перевоплощения настолько вырос за последние годы, что только в одном американском каталоге печатных изданий Subject Guide to Books un Print приведено более ста книг на эту тему. Примерно такое же количество книг о реинкарнации имеется и на русском языке [98].

Однако вернемся к истории.

Сама идея реинкарнации благополучно выжила после объявленной анафемы. В XI–XIII веках ее активно пропагандировали так называемые катары – религиозное христианское движение, распространившееся в Западной Европе.

Во время Эпохи Возрождения в Европе произошла новая вспышка интереса к идее перевоплощения душ. Этому немало способствовал выдающийся итальянский философ и поэт Средневековья Джордано Бруно, утверждавший: «Поскольку не найдено души отдельно от тела, и однако же она не есть тело, то она может находиться в одном или в другом теле и переходить из тела в тело» [99].

Почти три века спустя, 9 июня 1889 года, на той самой Campo dei Fiori (площади Цветов) в Риме, где Бруно был предан огню, благодарные потомки воздвигли ему памятник работы Этторе Феррари, одного из лучших скульпторов Италии. На постаменте сделали надпись: «Джордано Бруно – от столетия, которое он предвидел, на том месте, где был зажжен костер». В этот торжественный день перед статуей Бруно преклонили свои знамена шесть тысяч депутаций и союзов не только из Италии, но со всего мира. Сто музыкальных хоров и около тысячи знамен и штандартов разных университетов и обществ создавали атмосферу праздника торжества идей великого философа.

Властитель дум XVIII века великий просветитель Вольтер пропагандировал реинкарнацию (его слова вынесены в эпиграф к этой главе). С ним были солидарны в этом вопросе Вальтер Скотт, Генрих Гейне, Эдгар По, Жорж Санд, Чарльз Диккенс, Артур Конан-Дойль, Виктор Гюго, Гюстав Флобер, Сомерсет Моэм…

Полное принятие идеи перевоплощения душ демонстрировали отцы американской нации Томас Джефферсон, Джон Адамс, Бенджамин Франклин. Во Франции Наполеон Бонапарт рассказывал своим генералам о том, что в своей предыдущей жизни он принадлежал к семье Шарлемань.

17 октября 1979 года известная американская исследовательница Сильвия Крэнстон выступила в Гарвардском университете с лекцией «Перевоплощение и Книга Жизни». В ней она рассказала о самой знаменитой американской эпитафии, которую написал Бенджамин Франклин, великий ученый и государственный деятель, чей портрет украшает стодолларовую купюру. Эту эпитафию на собственную смерть Франклин составил еще в двадцатидвухлетнем возрасте, когда работал печатником:

«Тело Б. Франклина, печатника, подобно обложке старой книги, с вырванным содержанием и лишенное букв и позолоты, лежит здесь как пища червякам, но его работа не пропадет, ибо тело, как он верил, появится вновь в новом и более элегантном издании, переработанном и исправленном автором».

На надгробном камне Франклина этой эпитафии нет, но его письмо, написанное уже в возрасте семидесяти девяти лет, свидетельствует о его верности первоначальной идее:

«Когда я вижу, что ничто не уничтожается и что не пропадает ни одна капля воды, я не могу полагать, что души умирают, или верить, что Бог будет просто наблюдать, как ежедневно исчезают миллионы умов, и возьмет на себя постоянные хлопоты создавать новые. И если так случилось, что я существую в мире, я верю, что всегда буду существовать в той или иной форме и со всеми неудобствами, которым подвержена человеческая жизнь. Я не буду возражать против своего нового издания, надеясь, однако, что опечатки последнего издания могут быть исправлены» [100].

О том, как идея реинкарнации стала распространяться в XX веке, мы уже подробно написали в первой части этой главы. К сказанному нужно добавить, что сильный толчок этому движению придало обнаружение в 1945 году целого собрания древних рукописей, пролежавших 1600 лет в тайнике в песках египетской пустыни. Эта коллекция, получившая по месту обнаружения название «библиотека Наг-Хаммади», содержит более тысячи страниц папируса, на которых записаны 45 различных религиозных и философских памятников раннего христианства. Среди них такие фундаментальные труды, как «Молитва Апостола Павла», «Евангелие Истины», «Евангелие от Филиппа», «Евангелие от Фомы», «Диалог Спасителя», «Премудрость Иисуса Христа», «Молитва Благодарения», «Толкование о душе», «О происхождении мира»…

Все эти христианские рукописи за прошедшие полвека были тщательно изучены учеными разных стран и стали достоянием общественности. Ученые пришли к выводу об огромном значении этих документов для современного христианства. Российский профессор Виктор Нечипуренко так пишет о Евангелии от Фомы:

«Многие специалисты, исследовавшие Евангелие от Фомы со времени его первой публикации, пришли к заключению, что его можно считать подлинным пятым Евангелием, по авторитетности равным Евангелию от Иоанна и синоптическим Евангелиям. Историческая и христианская ценность библиотеки, в особенности ценность Евангелия от Фомы, огромна» [101].

Это Евангелие объявляет обретение божественной премудрости истинным смыслом человеческого существования. А главная премудрость в том, что все мы – едины с Творцом.