Первый шедевр - Яков Калинин

Оливия крутилась перед высоким зеркалом в новом платье от Prada, плотно обтягивающим ее крепкую попку и обнажающее почти всю спину. Вчера вечером Грег пригласил ее на свидание в Сheneston's, обещая незабываемый вечер. Для такого случая она не пожалела 700 фунтов, хотя личные сбережения, отложенные на черный день стремительно таяли.

Зато Грега встреча с тем странным русским преобразила в лучшую сторону. Он изменился: наконец-то, перестал дергаться, расслабился и расправил плечи – обрел уверенность. Кроме того, у нее был сюрприз, который, она была уверена, обрадует Грега. Маленький тест на беременность с двумя полосками: последняя их близость в злополучном поместье Стоуна дала свои плоды. Хоть они и не планировали стать родителями, она этого всегда втайне желала. Лив пшикнула из флакончика «Бушерон» на запястье, растерла и нанесла аромат на шею. Она редко прибегала к его магии, но сегодня был тот самый момент.

Через полчаса она приехала в кэбе к ресторану. Услужливый метрдотель проводил ее к столику у окна, где в свете свечей уже сидел Грегори. Статный и уверенный, со свежей прической, в новом темно-синем костюме и белой рубашке с жемчужным отливом, на запястье она заметила новые часы, явно не дешевые часы. Подумать только, всегда чуравшийся роскоши и даже немного стеснявшийся обеспеченности своей пассии Грегори, всего за день обеспеченной жизни переобулся из вечно поношенных кедов в кожаные оксфорды.

Он галантно помог снять ей бежевый плащ, прикоснувшись губами к ее шее, вдохнув аромат ее духов. Через пару минут подошел официант, и вскоре они наслаждались ужином за непринужденной беседой. Грег потягивал хороший скотч, а она ограничилась водой с ягодным сиропом.

– У меня для тебя подарок, – улыбнулась Лив, когда с блюдами было почти покончено. Из маленькой сумочки она достала коробочку в синем бархате. Грег всегда любил синий цвет.

– Лив, ты не обязана… – начал Грег, пытаясь скрыть улыбку и беря в руки подарок. Его лицо изменилось, когда он открыл коробочку.

– Наверное, ты заметил, что я отказалась от своего сигаретного ритуала, – робко заметила Оливия, ожидая его бурную реакцию.

Кажется, Грег немного смутился, глянув почему-то за плечо Оливии, но тут же широко улыбнулся.

– Лив! Ты даже не представляешь… я… я так счастлив! Когда ты узнала?

– За несколько дней до твоей выписки – когда готовила твой шедевр к выставке. Ты… ты правда рад?

– Я безумно рад, Оливия! Это новый этап нашей жизни, – воскликнул Грегори. – У меня тоже для тебя сюрприз…

Грег настолько возбудился, что у него затряслись руки, он хаотично начал ощупывать свои карманы, пока не выудил маленькую коробочку.

– О, боже! Грег! – Оливия не могла поверить своим глазам, когда он упал перед ней на колено, опрокинув стакан скотча. Парень даже не заметил, как он разбился.

– Оливия Женевьева Стоун, ты будешь моей женой?

В ее голове будто взорвались фейерверки. Сильная характерная девушка исчезла и уступила свое место шестилетней девчушке, воображающей себя невестой принца Гарри, когда она вырастет. Она давно оставила эти мечты о пышной свадьбе в интерьерах Букингемского дворца, в руках члена королевской семьи, кружившего ее в танце. Но сейчас эти фантазии сами собой всплыли в голове, буквально разрывая ее фонтаном эмоций. И как только она готова была произнести заветные слова, возле колена Грегори появилась пара ног, обутых в дорогие туфли. До ужаса знакомый и родной голос зазвучал над их головами:

– Кажется, я стал свидетелем торжественного семейного момента.

Пара синхронно подняла головы и узрела сэра Николаса Стоуна во всем его великолепии. Оливия быстро перевела взгляд на Грега – в его глазах был страх и ярость.

– Какое удивительное совпадение! Мы ужинаем с Британи уже два часа, а тут я слышу имя своей дочери. И в каком потрясающем контексте. Надеюсь, вы не против, если мы присоединимся, – вопроса в голосе Стоуна не было.

Он развернулся и направился в другой конец зала, скомандовав метрдотелю перенести их еду, напитки и стулья к их маленькому столику. Оливия со страхом посмотрела на Грега, но тот, казалось, потерял дар речи, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами.

– Грег, милый… Мы… мы можем уйти, – робко произнесла Лив.

– Нет. Мы не уйдем. Это наш вечер, – он поднялся с колена, все еще не решив, куда деть кольцо.

Он повернулся к метрдотелю, но прыткие официанты уже поставили два бокала с вином на их стол и приставили стулья. Тут же подошел сэр Николас со своей молодой женой, слишком стереотипной блондинкой, чтобы ее хоть как-то можно было описывать.

– Мистер Бойл, надеюсь, я вас не прервал. Осторожно, не пораньтесь – здесь кто-то разбил стакан, – иронично заметил Николас. – Официант! Приберите здесь стекло!

– Папа, пожалуйста… – начала Лив, но была прервана.

– Хорошими манерами было бы спросить родительского разрешения и получить благословения, – продолжил Стоун. – Но, кажется, у молодежи уже так не принято.

– Хорошими манерами, сэр Николас, было бы не мешать вашей дочери насладиться важным моментом ее жизни, – сквозь зубы ответил Грег.

К столику с совком подошла уборщица. Пока она убирала осколки, повисла неловкая пауза.

– Хотите поучить меня манерам, Бойл? – сказал Стоун, как только женщина удалилась. – Прежде, чем ответить, подумайте. Вероятно, вам придется подбирать слова, когда вы придете ко мне в тщетной надежде, что я оплачу вашу свадьбу.

– Папа, прекрати…

– Разве ты ему не рассказала, Оливия? Не рассказала, как променяла любовь и поддержку отца на свои нелепые капризы?

Стоун припал к бокалу вина, смакуя вкус и поглядывая на Грега. Британи безучастно, словно фарфоровая кукла, смотрела в окно.

– Мы