Первый шедевр - Яков Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Уильямс, этот парень впервые убил человека. Я тут рискую своей жизнью и здоровьем, собирая зацепки, а Вы его просто отпустили.
Главный констебль был ошарашен столь агрессивным заявлением, больше похожее на обвинения в халатности. Уже через полчаса Рэй вышел из участка со стопкой копий материалов, которым так и не дали хода. У него были отпечатки, фото, имя и даже адрес девушки в Лондоне, у которой он живет.
Осталось прижать к ногтю ублюдка.
* * *– Просто перестань трындеть хоть на минуту, дай мне подумать, – устало сказал Грег, потирая виски.
Он открыл воду в ванной и сидел в своем новеньком костюме на унитазе. Как только они вернулись в квартиру, он сказал Оливии, что ему стало дурно. Так оно и было, конечно, и с каждым словом Тима становилось все дурнее. Если последние пару дней он перестал глумиться и оскорблять – все же крупная сумма на счету сыграла свою роль – то сейчас его буквально прорвало.
– О чем тут думать, мудила?! Он сдаст тебя, сдаст с потрохами, – Тиму успешно удавалось переорать звук воды.
– Тогда почему он не сделал этого раньше? За хранение огнестрела сколько можно получить – два, три года?
– Этот нацик бережет свой козырь, и ты этим вечером подкинул ему весомую причину им воспользоваться!
– Но на стволе нет моих отпечатков, как его соотнесут со мной? Это вообще твой револьвер…
– Лучше бы этот русский отсыпал тебе мозга вместо бабок! Объясняю для тупых: ты был в его доме, он тебя сдал копам, а после обнаружил револьвер. И я не удивлюсь, если из него завалили парочку случайных обсосов!
– Он с таким же успехом мог прикупить его на черном рынке. И заявить, что ствол принадлежит мне. Он же обязан сдать его в полицию, как только его найдет, разве нет?
– Старик Стоун может позволить себе найти этот ствол когда угодно, идиот. Скажет, мол, я хотел устроить вечер ребрышек барбекю и нашел в холодильнике эту штуку, кстати, здесь все лето жил паршивый хер, волочащий свои яйца за моей дочерью…
– Черт… ты прав, – сдался Грегори. – Что мне тогда делать?
Сидящий на тумбе под раковиной Тим сделал попытку умыться под струей воды, но его лицо осталось таким же грязным и окровавленным. Он серьезно посмотрел на Грега:
– Как что? Убить к херам эту плешивую псину!
– Боюсь, Оливию крайне не обрадует такой вариант.
– Ее тоже можешь кокнуть…
– Тим, ты идиот?
– Слышь, урод! Ты убил меня в нашу первую встречу! Убил и обезобразил тело! А сейчас строишь из себя папку римского!
– Это другое…
– Я был гораздо меньшей угрозой, чем этот богатенький ублюдок… – Тим на мгновение замер, напрягая слух. – Кажется, нас подслушивают.
И действительно, в дверной щели он заметил тень. Грегори резко встал и распахнул дверь. Оливия от неожиданности испугалась, распахнув свои большие голубые глаза.
– Что ты делаешь? – резко спросил Грег.
– Я… ты давно сидишь, я хотела спросить все ли у тебя в порядке. Ты с кем-то говорил?
– Мы как раз обсуждали, как убить твоего отца!
– Что? Нет, конечно, нет – тебе показалось…
– Грег, я знаю, что ты не так представлял себе этот вечер, но… пожалуйста, не замыкайся в себе. Ты мне сейчас очень нужен.
– На твоем месте, я бы к нему так сильно не привязывался, – заметил Тим.
– Знаю, Лив, – он обнял ее за плечи. – Прости, он появился так внезапно…
– Ты так и не услышал мой ответ, – дрогнул ее голос.
Грегори заглянул в глаза: в них была надежда. Надежда на то, что их жизнь наконец-то переменится и обретет новый смысл. И он встал перед ней на колено и достал кольцо.
– Оливия Женевьева Стоун… – начал Грег.
– Придурок! Он сдаст ствол! Он сдаст тебя! – Тип наклонился прямо к его уху и буквально орал.
– … ты выйдешь за меня замуж?
– Да, – улыбнулась Лив, на ее глазах выступили слезы.
Дрожащими пальцами Грегори натянул на ее тонкий пальчик изящное колечко. Оливия, судя по ее лицу, была счастлива, а вот Тим схватился за голову и орал:
– Твоя красивая жизнь скоро закончится, идиот! И я буду припоминать тебе этот момент каждую чертову минуту, пока сокамерник будет драть тебя в очко!
Грегори поднялся с колен и снова обнял Оливию.
– А еще мы можем уехать отсюда, – прошептал он ей на ухо.
– Из Камден Тауна?
– Из этой страны, милая.
Оливия отстранилась от него и недоумевающе посмотрела.
– Это из-за отца?
– Мы можем уехать куда угодно, Лив: в Рим, Париж, Нью-Йорк, Берлин, – улыбнулся Грегори. – У нас есть деньги, чтобы жить где угодно, и сыграть свадьбу, которую мы захотим.
