Очерки жизни и быта нижегородцев XVII-XVIII веков - Дмитрий Николаевич Смирнов

а особливо доски, хотя бы двухгодовалые, а что более, то лучше, дабы высохли. А когда высохнут и выконопачены будут, то не токмо рассохнутся, но еще от воды разбухнут и конопать сдавят. А со скобками отнюдь не делать… Делать оные суда не образом только, но делом, чтобы были крепки и добрым мастерством».

Распорядившись продолжать работу в трех традиционных нижегородских местах судостроения, Петр приказал построить в Нижнем Новгороде еще верфь с геленгом (эллинг) для оснастки судов. И тут же дал дополнительные распоряжения: «К оному строению надлежит прислать из Адмиралтейства мастера судового, также блокмахера, мачтмахера, боцмана и пятнадцать человек матрозов». «А для надзирания над оным строением выбрать в Сенате доброго человека, не манца и чтоб не ниже рангом был майора». «Мастерам быть на жаловании казенном, а работникам на верфи быть непременным (не сменным, а постоянным) мачтовым, парусным, блоковым и содержать оную верфь Комиссару, а для лучшей верности в продаже и в покупке материалов и жалования и прочих денежных расходов при том быть Вице-Губернатору да по два из посадских погодно».

О производстве якорей для нижегородских «новоманерных» судов указ последовал в другое время. «Великий государь указал послать из якорных десятников С.-Петербургского Адмиралтейства добрых дву человек, одного в Нижний, в Городецкую волость в вотчину сенатора господина Стрешнева, где есть большой завод якорный; другого на Тихвину в Мстеры и с ними по одному кузнецу и дать им пятно с таким указом, чтобы никто никаких якорей не продавал без их пятен и чтоб они в потребу государевых верфей тамо в обоих местах сие дело основали».

Дав нижегородцам еще ряд мелких указаний по «новоманерному судостроению», Петр отплыл к Макарьевскому монастырю, продолжая свой «низовый поход»…

Последующие годы показали живучесть судостроительного промысла на Чернореченских и особенно на Балахнинских верфях. Балахна уже в исходе первой четверти XVIII века могла по праву назваться волжской столицей деревянного судостроения. Не раз она с честью поддерживала свое звание. Особенно отличились балахнинцы вскоре после окончания строительства Вышневолоцкого канала. Правительство заказало в Новгородской губернии (поблизости от канала) местным верфям ряд морских судов — тялок — для провода в столицу. Однако эти суда вышли неудачными, часть их на пробах перевернулась. Сенат постановил передать заказ в Балахну. Более 40 тялок балахнинских мастеров, выстроенных, несмотря на новизну дела, в короткий срок, были приведены водой к устью реки Тверцы. Здесь по приказанию Петра, нагруженные воинскими снарядами и порохом, они были отправлены через новый канал в Петербург. Князь Голицын, сопровождавший суда, по приходе на Неву отметил в рапорте царю прекрасные качества балахнинских судов.

Реформа государственного аппарата, создание регулярной армии значительно подвинули Россию на пути прогрессивного развития и укрепили ее положение среди других держав Европы.

Глава IV

Бытовые штрихи тридцатых — сороковых годов. Первая ассамблея в Нижнем (1734 г.). Учреждение полиции. Различные заботы стража «благочиния». Жизнь под опекой. Надзор за семейной моралью. Публичные проклятия врагам веры и самодержавия. Тюрьма и плети как средство «воспитания». Самодурство императрицы Анны Ивановны. Нижегородцы и карнавал «ледяного дома».

Предпринимая широкий круг преобразований в промышленности, экономике, военном деле, в сфере культуры, Петр отнюдь не лишал дворянства его классовых привилегий. «Русское самодержавие XVII века с боярской Думой и боярской аристократией, — указывает В. И. Ленин, — не похоже на самодержавие XVIII века с его бюрократией, служилыми сословиями, с отдельными периодами «просвещенного абсолютизма»». Но суть российского самодержавия осталась та же: преобразования, проведенные Петром I, почти не затрагивали интересов значительной массы населения России — крепостного крестьянства.

Развитие просвещения и науки было в XVIII веке бесспорно значительным. Именно в годы правления Петра I были созданы школы математических и навигационных наук, инженерная, медицинская школы при корабельных верфях, Морская академия. Еще при жизни Петра I было принято решение об отправке экспедиции В. Беринга, на закате дней своих — в 1724 году — Петр утвердил устав Академии наук. В Петербурге основаны обсерватория и Аптекарский огород (Ботанический сад), открыта Кунсткамера (музей естественных наук и древностей) и т. д.

Небезынтересно на частном примере убедиться в том, как были восприняты петровские новшества в центральных губерниях России, в Нижегородской губернии в частности.

Одним из любимейших детищ царя в последние годы его жизни были заимствованные на Западе ассамблеи. Ассамблеями Петр стремился преодолеть замкнутость домашнего обихода россиян, приобщить их к новой форме общественных развлечений.

В 1718 году появился составленный лично монархом указ. Из него нижегородцы узнали, что «ассамблея — слово французское, которое на русском языке одним словом выразить невозможно; обстоятельно сказать — вольное в котором доме собрание или съезд; делается и не только для забавы, но и для дела, ибо тут можно друг друга видеть и о всякой нужде переговорить, также слышать, где что делается, притом же и забава. А каким образом оные ассамблеи отправлять, следуют пункты…». В «пунктах» указывалось: по заводу (инициативе, почину) чиновных в городе лиц надлежит регулярно собираться вместе людям обоего полу, всех возрастов. Молодым в таких случаях танцевать, старым — разговаривать, желающим — курить, пить пиво, играть в шахматы и шашки. Хозяева не встречают и не провожают гостей. Каждый волен приходить и уходить, когда хочет (в промежуток от 5 до 10 часов вечера), только при приезде и отъезде «всех присутствующих общим поклоном почтить должен».

Ассамблеи быстро привились в обеих столицах, но в провинцию проникли лишь в 30-х годах века, уже при Анне Ивановне.

В Нижнем Новгороде первая ассамблея была устроена в 1734 году. Инициатором ее было местное «чиновное лицо», губернский провинциал-фискал (прокурор) Дмитрий Пирогов. Богатый чиновник имел дом «о пяти покоях», три из которых отвел под устраиваемое «вольное собрание». Конечно, петровский «пункт» о свободном приходе каждого желающего им не был соблюден. На первую нижегородскую ассамблею оказались приглашенными: «благородные», чиновники, офицеры; из горожан — купцы с семействами и начальные мастеровые люди (т. е. хозяева ремесленных предприятий).

Первые два часа веселье не налаживалось. Старики и пожилые люди кое-как разговаривали между собою, но молодежь сидела, словно набрав воды в рот, хотя многие умели танцевать (их научили этому ранее приезжие иностранцы). Танцы происходили в полном молчании,