Элохим - Эл М Коронон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Чтобы никто не мог видеть, когда им стыдно, – выдала с серьезным видом Соломпсио.
– Не верь Элле, Лоло! От солнца. От знойного африканского солнца. Так говорит Николай.
– Не верно! – возразила Соломпсио.
– Я верю Николаю, – ответил Черный Евнух. – Он знает все.
– Почему тогда у вас подмышками тоже кожа черная, – спросила Соломпсио. – Вы что ходите по Африке с постоянно поднятыми руками. У вас кожа черная и на ж*пе и даже в паху.
– А у Коко ладони не черные, а розовые, – заметила Ольга, продолжая изучать руку Черного Евнуха.
– Подошвы тоже, – добавил Черный Евнух.
Для пущей убедительности он снял обувь с одной ноги и продемонстрировал свою стопу. Затем пересел в кресло напротив.
– Все равно причина в другом, – возразила еще раз Соломпсио.
– Другой причины не может быть, – настоял на своем Черный Евнух. – Николай всегда прав.
– Коко, пусть Элла расскажет почему черные черные, – попыталась их примирить Ольга.
– А я что, разве ей мешаю? – надулся Черный Евнух и сел бочком к Соломпсио. – Пусть расскажет.
– Элла, расскажи, пожалуйста!
Рассказ Соломпсио о Дамбо-Бумбе, или О том, почему черные черные
– В начале Элохим сотворил небо и землю.
– Элохим!? – воскликнула с удивлением Ольга.
– Да, Лоло, Элохим! Так мы зовем Всесильного. Как твоего Элохима. А ты не знала?
– Нет.
– Мы еще зовем Его иначе – “El Shadday”, “Adonay”, поскольку произносить Его имя запрещено.
– А как же его зовут? – невинно спросила Ольга.
Соломпсио приложила указательный палец к губам: «Тсс!», а потом тем же пальцем начертила в воздухе, как на доске, справа налево тетраграмматон: YOD-HE-WAW-HE и тут же как бы стерла их рукой.
– Ой, как загадочно! – шепотом сказала Ольга. – А как это звучит?
Соломпсио заговорщически подмигнула, словно собралась выдать сокровеннейшую в мире тайну, и также шепотом произнесла:
יהוה –
– Ой, как здорово, Элла! А почему он создал небо и землю?
– Одному Богу известно, – ответила Соломпсио, – но я сильно подозреваю, что от нечего делать, как бы от скуки. Так вот, Лоло, на шестой день Он создал Адама, а на седьмую ночь – его брата, Дамбо-Бумбу. Адама Он слепил по своему подобию, так сказать, Бетзелем Элохим[45], а Дамбо-Бумбу по образу Адама. Но так как Он творил ночью и на ощупь, Дамбо-Бумба вышел каким-то приплюснутым, курчавым и сонным.
– Очень остроумно! – прервал ее обидчиво Черный Евнух. – А почему Дамбо-Бумба создан по образу Адама, а не наоборот?
– Но, Коко, даже при всей моей симпатии к неграм я не посмею утверждать, что Бог создал Дамбо-Бумбу по своему образу. Бог ведь не может быть черным!
– А почему нет!? Он может быть один день белым, а другой день черным.
– В самом деле! Почему бы и нет!? А я даже не подумала об этом! Знаешь, Лоло, что еще мне нравится в неграх, кроме слонового хобота?
– Нет, не знаю.
– Большое чувство справедливости и равноправия.
Ольга улыбнулась.
– А нечего насмехаться над нами, – сказал по-прежнему обиженно Черный Евнух, – у нас не только хобот большой, но и сердце тоже.
– Согласна, Коко. Не обижайся ради Бога. Мы тебя любим за твой большой хобот, большое чувство справедливости и большое сердце. Правда, Лоло?
– Правда, Коко. Мы тебя любим. Не обижайся. Элла ведь только пошутила.
Черный Евнух расплылся в довольной улыбке, обнажив ослепительно-белые зубы.
– И за белые зубы тоже, – добавила поспешно Соломпсио.
– Я, золотца мои, на вас никогда не обижусь. Это так, на миг во мне проснулось чувство обиды.
– Вот видишь, Лоло, негры какие! Не злопамятные. У них всегда так. Быстро поднимается и быстро опускается. Потому и говорю, дайте устроить мир черным! Вся несправедливость в мире от белых. Вся справедливость от черных. Поставьте Коко царем мира, и повсюду воцарятся справедливость, равноправие и любовь.
– И афро-вонь, – добавила Ольга.
Все трое дружно рассмеялись. Но Черный Евнух внезапно перестал смеяться и очень серьезно спросил:
– А от того, что Бог создал Дамбо-Бумбу ночью, тот ведь не мог почернеть? А, Элла?
– О, Коко, я уже забыла про Дамбо-Бумбу.
– Элла, я тоже еще не поняла, отчего черные черные? – сказала Ольга.
– Ладно, Лоло. Попробую объяснить так, как бы это сделал Г.П.
– А кто такой Г.П.? Тоже черный? – спросила Ольга.
– Нет, он не черный. Г.П. – мой Учитель, Главный Методолог в Храме.
Соломпсио одно время посещала методологический кружок Г.П. в Храме и слыла его самой продвинутой ученицей.
– А что такое методолог? – спросила Ольга.
– Методолог – это человек с методологией в башке. То есть со своим царем в голове.
И Соломпсио растопырила пятерню в виде короны и приложила ее тыльной стороной ко лбу. Ольга рассмеялась и спросила:
– А что такое методология?
– Методология – это объяснение всего так, чтобы стало всем предельно ясно, что ничто не ясно. Ясно!?
– Ясно, – ответила Ольга, хлопая ресницами в недоумении.
– Так вот. Мой Учитель сказал бы: прежде чем объединять, надо разъединять. Потом разъединенное разложить на разные полочки и рассматривать раздельно. Коко, успеваешь за ходом мысли? Или повторить?
Черный Евнух также похлопал глазами в недоумении, но не ответил.
– Чего ты хлопаешь зенками, как девочка!? Коли что неясно, спроси.
– Нет, нет, – быстро затараторил Черный Евнух, – все ясно. Только ради Бога не путай меня.
– Хорошо, Коко, двинусь дальше. От Адама пошли все белые люди, а от Дамбо-Бумбы негры…
– А что!? – возмутился Черный Евнух. – Негры по-твоему не люди что ли!?
– Люди, люди, Коко! Извини, оговорилась. Итак, Бог действовал по методу Г.П. Он сначала разделил небо и землю, потом день и ночь, твердь и воду и так далее в том же духе. Потом создал всякую всячину и расположил все по полочкам в небе, на земле, в воде, что где. А лишь после, как уже сказала, создал Адама и Дамбо-Бумбу. Посмотрел на них, сел и призадумался, чем бы их занять днем, а чем ночью. Ему надо было, чтобы они были заняты круглосуточно, поскольку Сам, когда творил, творил круглосуточно. Пока ясно?
– Ясно! – сказали одновременно Ольга и Черный Евнух.
– Очень хорошо! Пойдем дальше. Так вот Бог придумал для них три занятия: садоводство, землепашество и охоту. Решил проверить их на вшивость сперва на садоводстве и запустил Адама и Дамбо-Бумбу в свой сад. Хотя и сильно подозревал, что оба никудышные садовники. Дамбо-Бумба любил спать днем, а Адам предпочитал ночь. Поэтому Бог сказал: «Ты, Адам, садовничай днем, а ты, Дамбо-Бумба, по ночам». Адам был юркий и хитрый, а Дамбо-Бумба – ленивый и сонный. Только, Коко,
