Герои Курской битвы - Сергей Егорович Михеенков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конце февраля 1943 года эшелоны с личным составом, вооружением и прочими грузами 1-й танковой армии потянулись к Курску. Местом дислокации армии командованием была определена Обоянь — небольшой городок на реке Псёл. Вокруг поля, дубравы, на косогорах уютно гнездились деревни. Они казались нетронутыми войной и чем-то напоминали родное Большое Уварово.
К месту дислокации двигались ночами, соблюдая строжайшую маскировку и секретность. «В Обоянском районе мы стояли во втором эшелоне, а в первом находилась 6-я гвардейская армия старого знакомого генерал-лейтенанта Ивана Михайловича Чистякова, — вспоминал Катуков. — Вместе с ним сражались мы на реке Ламе. В памяти танкистов 1-й гвардейской бригады были ещё свежи смелые, дерзкие действия морских пехотинцев, возглавляемых Иваном Михайловичем. Снова свели нас фронтовые дороги.
В те дни и я, и Попель, и командиры корпусов Гетман и Кривошеин не засиживались подолгу в блиндажах своих командных пунктов. Собирали офицеров, вплоть до ротных и взводных командиров, выезжали с ними на рекогносцировку, изучали по разным направлениям всю округу. Выверяли каждый рубеж и с точки зрения наиболее выгодного расположения частей и подразделений, и многослойной системы огня, и естественных и искусственных препятствий. Намечали места огневых точек».
Войска окапывались, строили оборону. А штаб армии решал важнейшую организационную проблему: на базе 100-й бригады и четырёх танковых полков формировали ещё один танковый корпус, способный решать на поле боя самостоятельные задачи. Так был создан 31-й танковый корпус. Командиров бригад подобрали из своих офицеров. В ходе кадровой перестановки на 49-ю танковую бригаду назначили инициативного и храброго подполковника Александра Бурду.
К лету экипажи получили новый боеприпас — подкалиберный снаряд. Правда, на каждую боевую машину пришлось всего по пять штук этих снарядов. Но на фоне информации о появлении у немцев новых сверхтанков с толстой лобовой бронёй наличие средств со сверхпробивной способностью уже внушало уверенность в предстоящей схватке.
Обе армии, занимавшие участок фронта, который, по всем предположениям, противник наметил для прорыва, в оставшееся время тишины продолжали укреплять свою оборону. Сотни тысяч кубометров земли с помощью лопаты, кирки, а где и лома, были перенесены с места на место и тщательно уложены поверх накатников из брёвен и жердей, на брустверах, на дорогах с целью их ремонта и улучшения.
Одновременно обе армии вели совместную боевую учёбу. Танкисты «атаковали» пехотные траншеи, а пехота училась вести борьбу с танками и самоходками; бойцы пропускали танки через окопы и забрасывали их «гранатами», не давая уйти в глубину, к артиллерийским позициям. Учились экипажи, сапёры, санитары, артиллеристы. Учились подразделения эвакуационных служб и ремонтники. Учились до последнего дня. Все приёмы и навыки, полученные на учениях, очень скоро пригодятся и солдатам, и командирам, и всей армии в целом.
Катуков и Чистяков не один час в эти дни просидели над картами. Выезжали на место, вели наблюдение с передовых полковых и батальонных командно-наблюдательных пунктов. Беседовали с командирами рот и взводов, с солдатами, со снайперами, которые в тёмное время суток забирались глубоко на нейтральную полосу и целые дни лежали в замаскированных укрытиях в ожидании цели, а потому многое видели и многое знали. Разговаривали с разведчиками. Им всё труднее и реже удавался переход на ту сторону. Немцы усилили контроль за передовой, увеличилось количество их пулемётных гнёзд, уплотнились боевые охранения.
Стало очевидным: вот-вот…
Стали очевидными и наиболее вероятные направления немецкого наступления: Суджа — Обоянь, Ракитное — Обоянь; Белгород — Обоянь, Короча — Обоянь. Таким образом, пришли к выводу командармы, для немцев ключом к курскому походу с юга, через порядки Воронежского фронта, является Обоянь. «На этих направлениях мы отрыли окопы для танков и пехоты — настоящие и ложные. Впоследствии, в мае, в руки попала трофейная немецкая карта, где тщательно были нанесены наши позиции… но только ложные. Противнику так и не удалось разгадать систему нашей обороны.
Итак, откуда же противник нанесёт удар? Какие задачи он ставит своим войскам? Уже после войны, когда были опубликованы секретные документы вермахта, мы узнали, что гитлеровское командование следующим образом сформулировало задачу своим частям, занимавшим оборону севернее Белгорода: „… 3. Группа армий ‘Юг’ сосредоточенными силами наносит удар с рубежа Белгород — Томаровка, прорывает фронт на рубеже Прилёпы — Обоянь, соединяется у Курска и восточнее его с наступающей армией группы армий ‘Центр’“.»
6
Пятого июля ранним утром со стороны позиций 6-й гвардейской армии послышался нарастающий гул артиллерийской канонады. Танкисты были предупреждены о контрподготовке. Вскоре она стихла.
В штаб 1-й танковой армии постоянно поступали сообщения об обстановке на фронте 6-й и 7-й гвардейских армий.
В седьмом часу позвонил начальник штаба Воронежского фронта генерал С. П. Иванов[72]:
— Противник перешёл в решительное наступление. Главный удар наносит с рубежа Бутово — Раково — на север.
Это означало, что 67-я и 52-я гвардейские стрелковые дивизии 6-й гвардейской армии с приданными им частями усиления, в том числе артиллерией 1-й танковой армии и 1-й гвардейской танковой бригадой вступили в бой.
Катуков развернул карту: совершенно очевидно, что немцы устремились к Обоянскому шоссе. Кто-то из штабных офицеров заметил, что примерно то же самое Манштейн пытался предпринимать и в районе Сталинграда, чтобы выручить из окружения 6-ю армию Паулюса, — пробить брешь на узком участке.
Катуков приказал разослать в корпуса офицеров связи — срочно оповестить командиров о начале немецкого наступления и необходимости привести части в состояние боевой готовности. Когда все необходимые распоряжения были отданы, командарм вместе с членом Военного совета армии генералом Н. К. Попелем сел в машину и отправился на КНП командующего 6-й гвардейской армией. Ещё накануне вечером они договорились с И. М. Чистяковым, что встретятся за завтраком у него. Хотелось посмотреть с его наблюдательных вышек за ходом боя. Увидеть, как действуют экипажи Бурды.
Бригады уже были подняты по тревоге. Экипажи в последний раз проверяли состояние своих машин, боекомплект, заправку. Поправляли маскировку.
Из воспоминаний Н. К. Попеля: «Командующего 6-й армией генерал-лейтенанта Чистякова мы застали за завтраком. Вернее, завтрак уже подходил к концу, и генерал, прихлёбывая чай, отдавал приказания. Многочисленные тарелки и миски свидетельствовали о том, что дородный, любивший покушать командарм не изменял своему обыкновению. Это действовало успокоительно на окружающих. Чистяков сокрушался из-за нашего опоздания к завтраку и приказал ординарцу снова накрывать на стол: „Надо же покормить братьев-танкистов“.
— А что вам ещё делать, как не продукт переводить! Во втором эшелоне,
