Красный тряпочник (СИ) - Афонин Владислав

Ворота гаража уехали вверх, и «Метеор» вновь был готов мчаться по длинным улицам Москвы.

Глава XV. ВРЕМЕННЫЙ ТУПИК

Тупик — это отличный предлог, чтобы ломать стены.

Братья Стругацкие, «Далёкая радуга».

— Семье Ждановых, опаздывающих на рейс двести двадцать семь до Ванкувера, просьба поторопиться. Повторяю: посадка на рейс двести двадцать семь завершается, опаздывающим просьба поспешить на борт, — проговорили на весь аэропорт через общую систему оповещения.

Высадив Виолетту на «Войковской» и отправив девушку по собственным делам, Ярослав двинулся по напряжённому Ленинградскому шоссе в сторону Химок. Сейчас капитан находился среди гигантского терминала «Шереметьево» и переминался с ноги на ногу перед стойкой службы безопасности. Позади постоянно перемещались сотни людей, транспортный хаб походил на огромный муравейник. За громадными панорамными окнами виднелись грациозные авиалайнеры, как принимающие и высаживающие пассажиров, так и ожидающие или проходящие техническое обслуживание. Несколько их «собратьев» готовилось ко взлёту либо уже отрывалось от взлётно-посадочной полосы. Звукоизоляция внутри терминала работала превосходно, и внешний шум внутрь ни капельки не доходил.

Меняющаяся реклама на виртуальных экранах над головой рекомендовала то туры на Кубу, то интереснейшие экспресс-путешествия по Венгрии. На первом слайде темпераментная мулатка с прозрачным визором на глазу посылала воздушный поцелуй; надпись быстро менялась с русского на английский, а затем — даже на испанский.

Сотрудница службы безопасности колебалась, что-то сосредоточенно проверяя на компьютере. Иногда она виновато посматривала на Коломина, видя в нём занятого человека, не терпящего сильных промедлений. Ярослав сложил руки под мышками. Девушка дважды позвонила в разные вышестоящие инстанции, но не получила нужного ответа. Она ещё раз глянула на милиционера и беспомощно пожала плечами.

— Но у меня высшая виза… — Коломин даже несколько подрастерялся. В доступе государственные структуры ему практически никогда не отказывали. Напротив, это «частники» обычно «включали дурака», пытались запудрить мозги и лили крокодиловы слёзы о собственных чрезвычайных мерах безопасности. — Это запланированный визит, мне нужно провести расследование.

— Ярослав Леонидович, к большому сожалению, система отказывает вам в доступе в указанный сектор. Я звонила уточнить: никто не может ответить, почему так происходит… — отозвалась сотрудница.

— Так, а если попробовать напрямую связаться с руководством «Шереметьево»? — Ярослав решил идти напролом. Сюрреализм какой-то: у них убит на подведомственной территории сотрудник таможни, а они не могут должным образом выписать какой-то пропуск самому эффективному следователю.

— У меня нет прямого выхода на высшее руководство. — Девушка снова пожала плечами. — Только по предварительному запросу.

— И сколько он будет рассматриваться? Полмесяца? — Кровь вспыхнула в щеках Коломина, что вообще было несвойственно для него. Он глянул на мощный шлюз позади сотрудницы службы безопасности, который вёл в непассажирскую часть терминала. Несмотря на обилие камер и датчиков, явно превышающее число таковых в самой Москве в рамках программы «Око», Ярослав всё равно мог бы пробраться в недоступную часть аэропорта при помощи «Зевса». Вопрос возникал один: сколько бы всяких правил, писаных и неписаных, пришлось бы нарушить при подобном варианте? — Извините, мне пора идти.

«Света где-то здесь, недалеко. Вдруг она бы смогла мне как-то помочь? — Коломин вспомнил милую стюардессу, которую спас от слетевшего с катушек музыкального коллектива на борту Ту-144Э. — А ведь она предлагала встретиться…»

Слегка разочарованный и погрустневший, капитан плюхнулся на водительское сиденье «Метеора».

— За. Стоянку. Платить. Будете? — К «зилку» Коломина подлетел дрон-парковщик, уставившись линзой объектива в лицо мужчины. Ярослав недовольно тыкнул удостоверением в камеру робота, мол, мог бы и на номера машины глянуть. Дрон просканировал документ Коломина, извинился и улетел дальше выполнять свою работу.

Ярослав подбородком упёрся на ладонь, немного погонял в голове невесёлые мысли. Хоть он и прибыл в нужное место и мозг явно оказывался настроен на расследование, «Зевс» ничего не показал в «гражданской» части аэропорта. Попасть требовалось непосредственно на место гибели сотрудницы таможни, однако руководство «Шереметьево» мутило что-то нехорошее и однозначно препятствовало следствию. Вдруг они пытались замести какие-то следы, уничтожить улики? У каждого крупного транспортного узла, включая «Шарик», как и у предприятия, имелись неплохие ВОХРа и служба безопасности, которые были способны на такое. В общем, добро пожаловать в корпоративный Советский Союз!

— Антон Владимирович, короче, у нас «запара». — Коломин не стал особо тянуть время и быстро доложился руководителю.

— Да они там совсем оборзина объелись?! — прорычал на другом конце Боров. На миг могло показаться, что сам «Метеор» обрёл грозный голос и характер, готовясь излить из динамиков сотни ругательств. — Ты ещё там, капитан?

— Так точно, греюсь на солнышке на стоянке. — Ярослав наблюдал за семьёй с детьми, выгружавшей при помощи дрона-носильщика чемоданы из такси. Кто-то летел в долгожданный отпуск, которого некоторым оставалось дожидаться ух как нескоро.

— Подожди ещё чуть-чуть, сейчас наберу, куда надо. — Боровиков дал отбой.

«Чуть-чуть» превратились в полчаса. Антон Владимирович перезвонил сам и был не просто в своём привычном смурном настроении, а в полном клокотания гневе.

— Я не знаю, что происходит, Ярослав. Какие-то непонятные указания сверху, будь они неладны, — грозно выдохнул Боров. — Чушью собачьей они там маются, одним словом… Ладно, будем мыслить трезво. У нас остаются ещё химик и режиссёр. Заедь на Житную, если хочешь ознакомиться с делами. Или Таня сразу может перекинуть адреса и остальную информацию прямо на ЭВМ «Метеора».

— Я заеду на Житную, Антон Владимирович. У меня есть пара предположений, которыми я хочу поделиться лично, — заговорщически предложил Коломин. — Не по этой линии.

— А, вот оно что. Ну давай, жду. Боровиков — отбой. — Полковник стал завершать сеанс связи.

— Коломин — отбой! — Ярослав вкрутил ключ зажигания на полную.

ЗИЛ-113Л торжественно взревел, взлетая и приготавливая турбины к поездке.

***

Стеклянный параллелепипед проекта «Завеса» не являлся исключительным достоянием НИИ нейропсихомеханики и анализа времени, которым заведовал Градов. Сие удобное и полезное изобретение в разных масштабах и вариациях использовалось в любой организации, где имелась необходимость блюсти и хранить хоть какую-то государственную или коммерческую тайну. Обычно в «стекляшке» проходили переговоры — реальные или виртуальные — которые требовалось скрыть от посторонних ушей даже в рамках собственного коллектива.

Боров включил свет в малой переговорной, пропустив вперёд Ярослава. Коломин зашёл внутрь «Завесы» и активировал вентиляцию, чтобы немного разогнать застоявшуюся духоту. К овальному столу оказалось придвинуто двенадцать стульев, каждому участнику также полагался электронный планшет со стандартизированным набором функций. У председателя собрания имелись собственные ЭВМ с монитором и клавиатурой и уменьшенная версия «командирской» панели. За креслом председателя в потолке висел проектор, способный показывать изображение на опускающийся стенд. Также при желании происходящее внутри «стекляшки» можно было скрыть при помощи жалюзи, что висели отдельными блоками над каждой ячеистой секцией конструкции.

Боров опустил часть жалюзи и уселся в кресло председателя.

— Ну, к чему такая секретность? — поинтересовался полковник. — Почему не по рации или не у меня в кабинете?

Ярослав остался стоять. Мирно и едва слышно вращались вентиляторы внутренней системы «Завесы».