Добро не оставляйте на потом - Адриана Трижиани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Капитан-лейтенант Гюнтер Прин, поджав тонкие губы, изучал обратный маршрут к Черному морю. Он сверялся с цифрами на щите управления, как вдруг заметил на своем пути океанский лайнер. Отхлебнув крепкого черного кофе, он тут же выплюнул его обратно и отставил чашку в сторону. Он увидел, что корабль плывет в открытом море без сопровождения, просто как «Куин Мэри»[151] на рождественских каникулах. Прин не мог до конца поверить в свою удачу, хотя считал англичан идиотами и не особо удивился, что лайнер отправился в рейс без эскорта из военных кораблей. Более тысячи семисот человек, большинство из которых были интернированными, оказались беззащитны перед любым врагом. Даже если бы Прин знал, что на борту есть его соотечественники, преданные нацисты, ему было бы все равно. Еврейская интеллигенция тем более ничего для него не значила. Там было 719 шотландцев итальянского происхождения, британских подданных, и Прин был охотно готов потопить их просто потому, что мог.
После череды смертоносных атак в водах Северной Атлантики у Прина оставалась всего одна торпеда. Нет сомнений, ему будет очень приятно пустить в расход красивый океанский лайнер. К тому же ему хотелось преподать урок врагам Германии. Вы не знаете ни дня, ни часа своего[152], зато я знаю, с усмешкой подумал Прин.
Прицеливаясь в «Арандору», он не торопился. Несколько раз произвел расчеты.
У него даже были сомнения, что удастся поразить судно.
Одна торпеда. Один корабль водоизмещением в 15 500 тонн в открытом море. Один выстрел.
– Огонь! – скомандовал Прин.
Торпеда была набита алюминиевым порошком и гексанитом в восковых камерах. Массивный стальной цилиндр, начиненный взрывчаткой, устремился к цели. Торпеда протаранила корпус «Арандоры», попала в машинное отделение и разорвалась, выведя из строя турбины и генераторы.
Зловещая усмешка расплылась по лицу Прина, словно чернильное пятно. Экипаж подводной лодки разразился аплодисментами. Тем временем «Арандора Стар» уже извергала в океан потоки черной жижи, и вскоре тьма накрыла корабль.
Прин приказал изменить курс, пока их не обнаружили. Подлодка скользнула на глубину, будто змея, и устремилась на юг. Капитан дал команду проскочить вокруг Португалии и пройти по фарватерам дружественной Италии.
* * *Мак-Викарс выбросил сигарету за борт и собрался на камбуз за утренним кофе, как вдруг услышал грохот, за которым последовал оглушительный взрыв. Корабль закачало из стороны в сторону. Мак-Викарс потерял равновесие и ухватился за поручни. Он недоумевал, почему судно с полными балластными цистернами так себя ведет. Решив проверить электроприборы и оценить проблему, он побежал к трапу.
В этот момент раздался сигнал тревоги, нарушив безмятежность раннего утра. Итальянцы высыпали из своих тесных кают и забили узкие проходы, не имея возможности двигаться дальше. Вскоре им все же удалось организоваться и начать по очереди подниматься наверх. Те, кто ночевал на палубе, принялись сдергивать висевшие по бортам спасательные жилеты и передавать их растерянным пассажирам, карабкающимся с нижнего уровня.
Тем временем над ними, на втором ярусе, несколько немецких военнопленных мгновенно отреагировали и тут же рванули через люки наверх, на мостик, где не было колючей проволоки. Они быстро и грамотно погрузились в спасательные шлюпки. Нацисты, застрявшие на второй палубе, топтали пальцы итальянцам, хватавшимся за поручни в попытке подняться к шлюпкам. Ну а на самом верху их более проворные собратья быстро спускали полупустые шлюпки на воду и тут же пытались уплыть.
Мак-Викарс бросился вниз по аварийному трапу, чтобы помочь со спуском спасательных шлюпок для итальянцев. Интернированные столпились на палубе, еще больше людей застряли на лестнице и в проходе внизу. Кто-то был полностью одет, кто-то остался в трусах и майке. Большинство оказались босиком. Подоспели охранники и начали раздавать спасательные жилеты. Мак-Викарс поискал глазами своих друзей, но их нигде не было видно.
Сквозь колючую проволоку итальянцы видели, как нацисты спускали шлюпки с верхней палубы. Спасательные островки опускались на поверхность воды, управляемые сверху немецкими кукловодами. Те, у кого в руках были веревки, решали, кому суждено спастись. Итальянцы цеплялись за висящие на тросах шлюпки, когда те оказывались рядом, как будто их поручни обладали волшебной силой, способной изменить судьбу. Протискиваясь сквозь колючую проволоку, они в кровь раздирали руки и лица. Кто-то все же пытался пролезть по лестнице наверх вслед за немцами.
«Черт тебя подери!» – бормотал Саваттини, надевая спасательный жилет поверх рубашки и брюк и туго затягивая поясной ремень. Матиуцци и Пикколо тоже натянули на себя жилеты. Охранники проделали дыры в ограждении, позволив итальянцам выпрыгивать через них, хотя такой способ никакого спасения не гарантировал. Саваттини даже успел подумать, что по иронии судьбы именно те, кому приказали доставить их в канадский лагерь, теперь получили разрешение их освободить.
– А где Антика? – Матиуцци старался перекричать шум.
– Внизу его не было, – отозвался Пикколо.
– Я поищу.
Пикколо повернулся к отцу и схватил его за нагрудные ремни спасательного жилета:
– Ты не можешь, папа! Нельзя возвращаться назад!
– Я найду его, – прокричал Саваттини. – Раздобудьте шлюпку!
Корабль содрогнулся от взрыва в котельной, люди попадали на палубы. Загорелся корпус склада с холодильными шкафами, где хранились продукты. От запаха горящих говяжьих туш стало почти нечем дышать. Матиуцци оглянулся, увидев, что дым окутал сходный трап и застилает нижнюю палубу. Внизу пылал огонь, в густом воздухе вспыхивали и шипели оранжевые языки пламени. Если Антика где-то там, ему не спастись.
Саваттини бросился в дым, несколько раз позвал Антику. Он покружил по палубе почти вслепую, то и дело хватаясь за колючую проволоку. Порезал руки и чертыхнулся. Раздался крик охранника, всем велели подниматься наверх. Саваттини перекрестился, мысленно прощаясь с другом, и, отыскав лестницу, ведущую на вторую палубу, полез по ней.
– Живее! – кричали охранники, выталкивая итальянцев в спасательных жилетах за борт. Те прыгали, бормоча молитвы. Вспоминали чудеса Пресвятой Матери Божьей и молили ее о спасении. Когда чуда не происходило, они взывали уже к своим матерям. Ударяясь о воду, многие ломали шеи и погружались в ледяные могилы.
В котельной бушевал пожар, и вскоре отсек начало затапливать. Вытекший из котла мазут подпитывал пламя, оно перекинулось на балластные цистерны. Огонь вспыхнул на поверхности морской воды, хлынувшей в проходы. С палуб валил дым, поднимаясь над морем угольно-черными облаками, такими густыми, что они заслонили солнце.
В темноте, накрывшей «Арандору», оставшиеся на борту заключенные и члены экипажа замерли в ужасе. За грохотом взрывов в глубине корпуса последовал оглушительный треск разрушенных стальных балок. «Арандора» начала заваливаться на бок, и люди бросились к другому борту. Корабль продолжал медленно опрокидываться, и для тех, кто не успел добраться до спасательных
