Добро не оставляйте на потом - Адриана Трижиани

Антика стоял у леерного ограждения в дальнем конце нижней палубы, пока оставшиеся на корабле мужчины карабкались по лестнице через люк. Он уже принял решение и потому сохранял спокойствие в окружавшем его хаосе. Тот, кто прожил семьдесят лет, исполнил библейское предначертание[153]. Пусть спасаются другие.

– Она дырявая! – закричал один итальянец, отчаявшись надуть спасательную шлюпку. – È inutile! Accidenti ai Tedeschi![154]

От корабля отплывала шлюпка, до отказа забитая нацистами. Через дыру в колючей проволоке итальянец швырнул в них попавшийся под руку стул.

– Чтоб вы сдохли! – заорал он и бросился по трапу наверх в надежде найти другой способ спастись. На нижней палубе остались только Антика, несколько заключенных и охранники, чуть ли не выталкивающие их в море. Антика отыскал закуток, где он смог спрятаться.

В эту ночь ему приснился тот несчастный случай в мраморном карьере, который искалечил его на всю жизнь. Проснулся он от удара нацистской торпеды, пугающе похожего на звук того самого взрыва в каменоломне. В двадцать лет Антика вызвался взрывать породу динамитом, потому что за эту работу больше платили. Тогда он был молод и бесстрашен. Голод придает храбрости, считал Антика. В тот день ранним утром он, как всегда, приготовил взрывчатку. Отмерил и засыпал в цилиндр порошок, поместил внутрь детонатор и вставил длинный фитиль, перед этим тщательно завернув один конец бумажной гильзы, словно защипывая край пирога. Это уже стало для него привычной рутиной. Антику спустили вниз по гладкой стене черного мрамора, чтобы он установил взрывчатку и поджег фитиль. Он методично распихал шашки в отверстия, которые выдолбил в стене другой рабочий карьера.

Рабочие наверху наблюдали за ним, и в какой-то момент на их глазах динамит взорвался прежде, чем Антика успел его поджечь. Ему оторвало два пальца на правой руке, и на некоторое время он потерял слух. Причину случившегося никто не выяснял. Антика догадывался, что это мог быть пепел от сигареты кого-то из рабочих – наверху обрабатывали мрамор. Или всему виной стал опасный уровень метана в карьере. Он так этого и не узнал.

Когда Антика вернулся домой, мать попыталась его подбодрить: «Благодари Бога! У тебя осталось три пальца, они будут напоминать тебе о Святой Троице». Только став отцом, Антика понял, что эти слова, которые в тот момент сильно его задели, были сказаны ради его же блага. Мать не хотела, чтобы сын погряз в жалости к себе. После ее смерти он узнал, что до конца своих дней она каждую ночь вспоминала о случившемся и плакала.

Антика тогда был уверен, что из-за увечья ни одна женщина не сможет его полюбить. Но в итоге обрел большую любовь в лице Анджелы Палермо, которую совершенно не волновала его обезображенная рука, и она согласилась выйти за него замуж. У них родилось шестеро детей – пятеро дочерей и один сын, – и все они, к счастью, уехали в Америку к его двоюродному брату, избежав облавы. При мысли о детях он улыбнулся. Засовывая правую руку в карман, он вдруг испытал странное ощущение. У него словно вновь было пять пальцев, и рука казалась целой, как до несчастного случая.

Антика разбирался во взрывчатке и понимал, что торпеда – это стальной вариант динамитной шашки, которые он делал когда-то сам. О мощности военной бомбы он мог только догадываться, но был уверен, что, угодив в корабль, она неизбежно потопит его.

По его расчетам «Арандоре» оставалось всего несколько минут до того момента, как она пойдет ко дну. Очевидно, из находившихся на борту это понимал не только он – заключенные поспешно спрыгивали в воду, потеряв надежду на спасательные шлюпки. Несколько человек, не добравшись до верхних палуб, метались вокруг него, отчаянно ища способ покинуть корабль. В свои годы Антика ничем не мог им помочь. Решение о прыжке должен принимать не старик, а те, кому есть ради чего жить.

Странно сдаваться, когда ты всю жизнь только и делал, что боролся. Ему не суждено больше увидеть свою семью. Не суждено вернуться в Шотландию. Не совершит он и последнюю поездку домой в Барди. Непривычно осознавать, что то, о чем ты так давно мечтал, никогда не сбудется. Но вскоре Антика почувствовал, что освободился от своих желаний и жизнь со всеми ее трудностями перестала его волновать. Он будто выбыл из гонки и лишь наблюдал финал ужасной трагедии, когда молодые мужчины, как акробаты, один за другим прыгали в воду. Мальчик-подросток прыгнул ласточкой, плавно, без брызг, разрезав водную поверхность. Из белой пены показалась его голова, словно это был трюк, выход на бис циркового артиста. Мальчик широко открыл рот и глотнул воздуха. Дыши, прошептал Антика.

Старик посмотрел на утреннее небо. Теперь, без колючей проволоки, он мог свободно любоваться бескрайним простором. Он не заметил ни одного облачка, но небо было странного цвета, с каким-то серым налетом. Оно ничуть не напоминало яркие полотна Беллини или Тьеполло, а скорее походило на мозаику из смальты, осколков стекла, черепков и камня, причем все вместе они обретали какую-то особую красоту. Антика даже подумал, что, возможно, это и есть врата чистилища. Он закрыл глаза и прочитал «Аве Мария». Медленно перекрестился. Мать говорила ему, что в трудные времена надо молиться Пресвятой Богородице и, как любая мать, она услышит твою мольбу. Похоже, она была права, ведь те, кто спасся, бросившись в океан, и те, кто нашел место в спасательных шлюпках, взывали к своим матерям, покидая корабль. Он шепотом попросил мать встретить его на небе, когда настанет его час.

– Давай, старик. – Охранник, лицо которого было вымазано машинным маслом, держал в руках грязный спасательный жилет и пытался надеть его на Антику. – Мы идем ко дну, – сказал он невозмутимо, будто такие величественные корабли тонули каждый день.

– Я в порядке. – Антика вывернулся из его рук. – А вот им ты нужен. – Он указал наверх, на второй ярус. Охранник оставил ему жилет и полез по трапу.

Пробегавший мимо итальянский парнишка остановился рядом с Антикой:

– Andiamo!

Антика улыбнулся и протянул ему спасательный жилет:

– Надень!

Парнишка натянул жилет.

– Давайте со мной, я вам помогу!

– Прыгай сам! – Антика показал на дыру в колючей проволоке. – За меня не беспокойся. Я следом.

Паренек прыгнул в воду.

Антика перегнулся через перила. Парнишка покачивался на волнах. У него получилось! И впереди его ждала целая жизнь.

Антика поискал глазами своих друзей. В воде было так много народу, что он не мог разобрать лиц. Все-таки не зря говорят, что обрести друзей – это сама большая удача. С этим Антике повезло, и даже в свой смертный час