Черная вдова - Анатолий Безуглов

- Ну, знаешь, если каждому позволить делать, что ему вздумается, весь газон истопчут, - заметил Вербицкий. - Ты зовешь к анархии.

- Вовсе нет! К целесообразности, если хотите... Я не посягаю на то, что руководящая идея, сила нужны. Но вмешиваться по всякой мелочи увольте! Сидя в министерском кресле, даже самый гениальный человек не может знать, что нужно и должно делать работнику на его конкретном месте. Теперь это многим становится ясно. Как и то, что давно уже пора упразднить некоторые звенья в управленческом аппарате. Вот тут и начинается главное! Кому хочется терять теплое местечко? Для них перестройка - нож в сердце. Вот и развили ИБД.

- Что? - не понял Вербицкий.

- Имитацию бурной деятельности, - пояснил гость.

Вербицкий устал. Пропустив последнее замечание мимо ушей, перевел разговор на другое, и гость понял, что он бьется о глухую стену. Он засобирался в город. Вербицкий задерживать его не стал: ему надоел спор и он уж никак не был расположен дискутировать на темы, которые теперь никак его не касались.

- Будешь в Москве, заезжай, - сказал Вербицкий математику на прощанье дежурную для этого случая фразу.

- Непременно, - холодно ответил тот, явно давая понять, что потерял всякий интерес к своему бывшему патрону.

- По-моему, нехорошо получилось, - заметила Татьяна Яковлевна, когда гость ушел.

- Пусть думает что угодно! - сердито отрезал Николай Николаевич. Он махнул рукой и отправился красить сарай, недовольный тем, что испортили воскресенье.

Вербицкий не знал, что в это время Юрий Васильевич нахваливал Глебу своего бывшего шефа. Он действительно затащил Вику и Ярцева к себе. Вика болтала с матерью Юрия Васильевича, худенькой экзальтированной женщиной, а помощник министра с Глебом осматривали участок.

- Работал Николай Николаевич, что говорится, от зари до зари, рассказывал бывший его помощник. - Но стремился всегда быть в курсе. Требовал, чтобы я каждый день подробно докладывал об основных статьях в центральной прессе. Особенно о передовицах... Ну, куда ветер дует...

- Что, сам читать не любил?

- Да просто физически не мог! Вы не представляете, какая жизнь у руководителя его ранга. Вечные заседания, совещания, коллегии. С утра тащил целую кипу бумаг на подпись! И так изо дня в день. Входящие, исходящие... Девятый вал!

- Но ведь эти самые входящие и исходящие надобно читать, насколько я знаю, - заметил Ярцев.

- Смотря какие. Если бумаги сверху или же наверх, например, в Совмин или ЦК, эти он, конечно, читал в обязательном порядке. Остальные подмахивал, как правило, не глядя.

- Но ведь надо знать, кому какую бумагу направить, какое решение по ней принять, так?

- Ну, я писал на листочке, что и как, и прикалывал к документу скрепкой. Шефу оставалось только поставить подпись.

- Выходит, решает помощник, а не руководитель? - удивился Глеб.

- Ну, зачем так категорично? Помощник продумывает вопрос, готовит проект решения, - сказал Юрий Васильевич.

"Странная кухня, - недоумевал Ярцев. - Продумывает, подготавливает... По существу, получается, что решает один, а ставит подпись другой. Зачем и кому это нужно? Раз головой работает помощник, его бы и поставить начальником главка или министром".

Он чуть было не высказал эту мысль вслух, но воздержался. И спросил о другом:

- А сейчас, когда вы помощник министра, что-нибудь изменилось в вашем положении?

- Конечно! У министра два помощника. Мой напарник сидит исключительно на тех самых входящих и исходящих, а я - писарчук. Готовлю выступления для патрона. На коллегии, совещаниях, - охотно разъяснил Юрий Васильевич. - По радио, телевидению. Сейчас это вошло в моду - разные "круглые столы", ответы на вопросы телезрителей. Работенка, скажу я вам, не из легких. Представляете, мне нужно предугадать, что взбредет кому-то в голову спросить у министра. Ведь больных мест много! Иной раз такой вопросик выскочит - хоть стой, хоть падай! Вот и ломаешь голову!

- А как это практически? - спросил Глеб.

- Очень просто. Вызывает шеф, говорит, что пригласили на ЦТ. Такая-то направленность передачи. Я - за газеты. О чем могут спросить? Ну, подготовишь пятьдесят - шестьдесят ответов. Министр их проштудирует - и...

- А если зададут вопрос, который вы не предусмотрели?

- Нагоняй получу, - улыбнулся Юрий Васильевич. - Шутка ли - министру оконфузиться! Аудитория - десятки миллионов! Шеф потому и не любит выступать в таких передачах. Правда, я в последнее время нашел выход. - Он хитро посмотрел на собеседника. - Подсадку использую. Мои люди задают нужные вопросы.

- Как в цирке? - засмеялся Ярцев.

- А что делать? - с улыбкой развел руками Юрий Васильевич. - Жизнь учит, как надо приспосабливаться в стремительно изменяющихся условиях. Но вообще-то я больше люблю, когда заказывают брошюры, статьи в газеты, журналы. Шеф не беспокоит. Сиди себе, скрипи перышком.

- А кто получает гонорар?

- Тот, чья фамилия под материалом.

- Но ведь пишете вы!

- У меня - зарплата, - усмехнулся Юрий Васильевич.

- У министра тоже, - сыграл в наивность Глеб. - И куда больше вашей. Если вдуматься, - а не пахнет ли здесь нетрудовыми доходами? - поддел он собеседника.

Помощник обошел этот вопрос и сказал:

- Министр всегда берет меня в загранкомандировки. Какой-никакой, а навар. Компенсация в определенной степени.

За разговором они не заметили, как к ним подошла Вика.

- Ну как тебе, а? - спросила она у Глеба.

- Что? - не понял тот.

- Посмотри, какая красота! - обвела рукой участок Вербицкая.

- Да-да, здорово, - согласился Глеб, который, по существу, так и не успел хорошо разглядеть его, хотя был несколько удивлен тем, как помощник министра распорядился землей - большую часть занимал газон.

- Ой, Вика, не надо преувеличивать, ничего особенного, - постарался предупредить ее восторги Юрий Васильевич.

- Ну-ну, не скромничай, - сказала Вербицкая и потащила Глеба к рядку штакетника, увитого лозами с... клубникой. - Прелесть, правда?

- Первый раз вижу такую, - признался Ярцев. - Неужели действительно клубничка?

- "Гора Эверест", - пояснил хозяин. - Ешьте, пожалуйста.

Повторять дважды не пришлось. Гости с удовольствием полакомились ягодами. Вербицкая на этом не успокоилась, повела Ярцева к теплице.

- А вот дыньками угостить не могу, - сказал Юрий Васильевич. - Рано еще.

- Дыни?! В Подмосковье?! - поразился Ярцев.

В теплице дозревали на земле круглые плоды. Одни были уже желтоватые, другие - с зеленоватой кожицей.

- Эти вот - сорта Золотистая, - показал на первые хозяин. - А это Грибовская.

- Я смотрю, вы не очень-то жалуете фруктовые деревья, - обратился к помощнику министра Глеб.

- Знаете, что говорили древние? Зрение ничем так не наслаждается, как мягкой, тонкой невысокой травой, - сказал Юрий Васильевич. - Я сюда приезжаю для отдыха, а не для производства овощей и фруктов. Клубника и дыни - скорее для души, а не для желудка.

Они пошли к дому, и Юрий Васильевич негромко попросил Глеба:

- Мама покажет своих питомцев, вы уж не пожалейте комплиментов, хорошо?

- Ради бога! - откликнулся Ярцев.

- Уважите ее, а меня тем самым - еще больше.

Вера Марковна - так звали родительницу Юрия Васильевича - только, казалось, и ждала, чтобы продемонстрировать новому гостю "ферму", как она выразилась.

В крохотной вольере у сарайчика возились в земле полдюжины молодых индюшек под присмотром дородной мамаши. Вера Марковна стала объяснять Глебу, какие это интересные животные, как они любят ее.

- Вы знаете, - уверяла она Ярцева, - мне кажется, что они понимают, когда я с ними разговариваю. Честное слово.

Глеб подошел поближе к сетке, и индюшка вдруг, растопырив крылья и распушив хвост, зашипела на него.

- Смотри-ка, бдительная мамаша, - заметил Глеб.

- Папаша, - поправил Юрий Васильевич.

- Да? - удивился Глеб.

- Это индюк, - подтвердила Вера Марковна. - Видите ли, их мать снесла яйца и померла. Высиживать пришлось отцу...

- Ну, старик, - засмеялась Вика, - спутать индюка с индюшкой...

- То-то, я гляжу, странная индюшка, - смутился Ярцев.

Вика спохватилась: пора было двигаться в Москву. Да и Глеб тоже спешил. Он договорился в ту ночь, когда бродил с Великановым, поехать с ним на дачу к Алику Еремееву. Киноартист, оказывается, был хорошо знаком с начинающим поэтом.

Вера Марковна огорчилась, что гости не смогут остаться подольше: она затеяла пироги.

Юрий Васильевич проводил Глеба и Вику до участка Вербицких.

- А где Григорий Петрович? - спросила Виктория.

- Уехал, - ответила Татьяна Яковлевна.

- Так быстро?

- На твоего отца ни с того ни с сего напустился, - поджала губы Вербицкая-старшая.

- Больно ученый, - сердито подхватил подошедший Николай Николаевич. Сейчас все в умники лезут! Газет начитались! Им лишь бы покритиканствовать! Тоже мне, ниспровергатели! Хотят в мгновение ока рай на земле создать. Посмотрим, что из этого получится.