Луис Альберто - Бальтазар Хосе Антонио

Набрав столько глины, сколько ему нужно, он тщательно очистил её от камушков и принялся хорошенько вымешивать. Потом слепил её в один кусок и понёс в мастерскую.

Мастерская Петера совсем не была такой, какими бывают мастерские настоящих гончаров. Это был просто небольшой закуток во дворе за домом, прикрытый навесом от дождя и ветра. Там хранился весь инструмент Петера, и там он работал.

Принеся глину в эту мастерскую, Петер принялся что-то лепить из неё. Он работал с таким вдохновением, что не слышал, как Татав звал его завтракать, потом обедать, потом просто поесть чего-нибудь, чтобы не упасть с голоду. Ничего этого Петер не слышал, а если бы слышал, то всё равно не оставил бы свою работу – так он был ею увлечён.

И только когда стемнело настолько, что трудно стало различать в сумерках окружающие предметы, он оставил работу и пошёл в дом.

Там он тщательно вымыл руки и, не говоря ни слова, сел за стол. Татав поставил перед ним тарелку с ужином и спросил:

– Как твоя работа? Ты был так увлечён, что даже не слышал, как приходила Корасон.

– Корасон приходила сюда?! – взволнованно переспросил Петер. – Когда она приходила?

– Ещё утром, – ответил старик.

– А она спрашивала, где я?

– Да, спрашивала, и я сказал ей, что ты работаешь в своей мастерской.

– Надо было позвать меня. Почему ты этого не сделал? – воскликнул Петер.

– Я звал тебя, – пытался оправдаться старик. – Но ты даже не обратил на меня внимания.

– А она?!

– А она сказала, что не хочет тебе мешать, и сразу ушла. А что, собственно, случилось?

Петер ничего не ответил. Он вскочил со стула и выбежал из дома.

– Куда ты? Подожди! Ну, хоть доешь, ведь ты не ел весь день! – крикнул ему вдогонку старик, но тот даже не услышал его слов.

Татав с улыбкой посмотрел на то место, где только что сидел Петер, осуждающе покачал головой и сказал:

– Ох, уж эти мне влюблённые!… Они готовы неизвестно ради чего остаться голодными на весь день. Как будто завтра уже не наступит, и он больше никогда не увидит свою распрекрасную Корасон.

Петер действительно бросился к ней. Когда он узнал о том, что она приходила сегодня, а он даже не услышал, как Татав его звал, он очень испугался, что Корасон обиделась на него за то, что он не вышел, чтобы поздороваться, когда она пришла.

Когда он подбежал к дому женщины, он еле дышал от быстрого бега, колени его дрожали. Опёршись о забор, он громко крикнул в темноту:

– Корасон! Корасон, это я, Петер!

В доме зажёгся свет, через минуту дверь открылась и выглянула Корасон. Увидев её, Петер счастливо заулыбался.

– Ты что, с ума сошёл? – испуганно спросила женщина.

– Да, я сошёл с ума! – крикнул он и засмеялся. – Я сошёл с ума потому, что люблю тебя!

Он бросился к ней, обнял и стал целовать. Теперь он понимал, что никуда не уедет от этой женщины, потому что действительно очень любит её и ни за что не оставит.

По щекам Корасон текли слёзы. Это были слёзы радости, слёзы счастья. Она так долго ждала этого момента, что теперь не могла поверить, что он настал. Настал так неожиданно, так вдруг.

– Почему ты решил мне сказать об этом именно сейчас? – спросила она Петера.

Петер посмотрел на неё счастливыми глазами и ответил:

– Я узнал от Татава, что ты приходила сегодня, а я даже не вышел, когда он меня звал. Я испугался, что ты обиделась на меня за это, и решил прийти и попросить у тебя прощения. Но потом, когда я увидел тебя, эти слова сами слетели с моих губ. И я не жалею, что произнёс их!

Корасон засмеялась.

– Почему ты смеёшься? – удивлённо спросил Петер.

– Я смеюсь от радости! – ответила она и нежно поцеловала его в губы.

– Я сегодня весь день думал о нас с тобой, – сказал он. – И я понял, что просто не могу жить без тебя. Я прошу тебя быть моей женой.

– Я согласна! Я согласна стать твоей женой! – радостно воскликнула женщина, и её слова эхом прокатились по деревне, будя спящих собак.

Но, ни его, ни её не волновало, что своими радостными криками они могут разбудить всю деревню. Сейчас они были одни, одни на целом свете…

Когда Татав проснулся, Петера дома не было. Старик посмотрел на пустую кровать, и пробормотал:

– Ну вот, опять он не ночевал дома.

Встав с постели, старик оделся и вышел во двор. Он надеялся увидеть Петера на крыльце, как и вчера, но его там не было. Вздохнув, старик пошёл умываться.

Петер и Корасон пришли, когда Татав уже позавтракал. Они были заспаны, но лица у них были счастливы. Петер подошёл к нему, сел рядом и сказал:

– Татав, позволь мне познакомить тебя с моей невестой.

– Я её хорошо знаю, – пошутил старик. – Это же Корасон.

– Но ведь ты не знал, что она моя невеста?

– Конечно, знал, знал ещё до того, как ты сам узнал об этом, и даже до того, как об этом узнала Корасон.

– Откуда же ты об этом знал? – удивился Петер.

– А разве ты не помнишь, о чём мы говорили с тобой вчера? – старик лукаво прищурился. – Да я знал об этом ещё тогда, когда ты только появился в этом доме и лежал тут без сознания. Ты бы только видел, как она смотрела на тебя, когда ухаживала за тобой. А женщина своего никогда не упустит.

От смущения Корасон покраснела как рак. Она гневно посмотрела на Татава и тихо сказала:

– Ну, этого можно было и не говорить.

– Ах, прости, что я выдаю ваши маленькие женские секреты, – виновато произнёс старик, но тут же, рассмеялся.

Петер подошёл к Корасон и поцеловал её в щёку.

– Не обижайся на Татава, – сказал он. – Ведь он хочет нам только добра.

Татав посмотрел, как Петер целует Корасон, и на глазах у старика выступили слёзы. Но он не хотел показывать их и поэтому повернулся и пошёл в дом.

– Ты куда? – окликнул его Петер.

– Как куда?! Нужно ведь отметить такое радостное событие, – ответил старик, не оборачиваясь.

– Подожди, я помогу тебе! – Корасон пошла вслед за Татавом.

Петер постоял немного на месте, но вдруг вспомнил что-то и побежал в свою мастерскую.

Корасон и Татав накрыли на стол. Женщина быстро приготовила нехитрую закуску, а старик откопал откуда-то бутылку вина. Они сели за стол и принялись ждать Петера.

Он появился через несколько минут, неся в руках какой-то предмет, закрытый куском полотна. Подойдя к столу, Петер аккуратно поставил его на свой табурет и сказал:

– Это я вылепил вчера. Я хочу подарить это тебе, Корасон.

С этими словами он сдёрнул с подарка материю.

Корасон от восхищения не могла произнести ни единого слова. Она завороженно смотрела на то, что подарил ей жених.

Это была маленькая глиняная статуэтка. Женщина неподвижно стояла и смотрела вдаль. Она была, как две капли воды, похожа на Корасон.

Татав удивлённо посмотрел на Петера и сказал:

– А я и не знал, что ты такой хороший скульптор…

– Я и сам не знал, – смущённо пробормотал мужчина. – Я только вчера попробовал первый раз.

– У тебя очень красиво получилось. Она прямо как живая.

Корасон, до сих пор хранившая молчание, наконец, оторвала глаза от скульптуры и сказала:

– Ты… Ты просто… Ты просто волшебник.

Петер рассмеялся:

– Я не волшебник, я только учусь!

Сев за стол, он откупорил бутылку вина, разлил его по стаканам и сказал:

– Ну ладно, хватит меня хвалить, а то я загоржусь и задеру нос. Давайте лучше поднимем эти бокалы за мою невесту, которая сначала спасла меня от смерти, а потом подарила мне самое дорогое, что только есть на свете, – свою любовь.

Друзья выпили. Второй тост был за Татава, третий – за Петера, четвёртый – опять за Корасон. А потом вино кончилось, и очень вовремя, потому что старик порядком захмелел и еле держался, чтобы не свалиться с табуретки. Корасон посмотрела на него и сказала Петеру шутливым тоном:

– Если ты у меня будешь пить, то я буду бить тебя палкой. И тебе не справиться со мной так просто, как ты это сделал с бедным Намисом.

– Хорошо, я разрешаю тебе это делать, – ответил Петер. – Но только прошу тебя – не делай это очень больно.