Тень Бога. Султан Селим. Владыка османов и творец современности - Алан Михаил

умолял сохранить ему жизнь. Селим ничего не сказал в ответ, только вышел из пещеры и приказал своим людям связать Коркута. Его задушат через несколько месяцев в возрасте 46 лет 13 марта 1513 года[360].

* * *

Устранение Ахмеда оказалось задачей гораздо более сложной, чем преследование Коркута. Он выстроил сильную базу власти вокруг Коньи, резиденции своей настоящей мини-империи. На больших участках якобы имперской территории он, а не османская бюрократия, собирал налоги и комплектовал войска. Он заключил сделки с местными влиятельными лицами, чтобы те предоставляли ему солдат, поддержку и безопасность[361]. Тем не менее, когда новости о смерти Баязида, а затем о захвате Коркута распространились на восток, многие из сторонников Ахмеда перешли на сторону нового султана[362]. Селим был хозяином империи и ее ресурсов, а Ахмеда считали бунтовщиком против государства. Большинство сознавало судьбу, ожидающую принца от рук его столь же безжалостного, но гораздо более компетентного сводного брата. Других раздражала жестокость правления Ахмеда (и его сыновья, занимавшие посты бейлербеев), поэтому они были вполне готовы отвергнуть его отчаянные призывы о поддержке.

В середине июня 1512 года Ахмед послал своего второго сына Алаэддина захватить бывшую османскую столицу Бурсу, а в ноябре 1512 года Ахмед захватил город, где он и его братья родились, – Амасью[363]. В свою очередь, после захвата и заключения в тюрьму Коркута Селим обеспечил безопасность Манисы. В декабре он снова двинулся на север, в сторону Бурсы, сокрушив силы Ахмеда в городе, захватив Алаэддина и казнив его и сыновей некоторых других его сводных братьев, укрывшихся в городе[364]. Затем люди Селима двинулись на восток, оттесняя Ахмеда и его уменьшающиеся силы все дальше и дальше от османской столицы.

В эти месяцы начала 1513 года восставший наследник и его последователи настолько отчаялись, что обсуждали возможность союза с заклятым врагом османов – Сефевидами. Альянс так и не состоялся, но некоторые из людей Ахмеда действительно бежали через границу в поисках защиты при дворе Сефевидов – как это сделал его сын Мурад во время восстания Шахкулу. Селим, конечно, ненавидел Сефевидов, проведя так много времени в Трабзоне, воюя против них и их союзников. По мнению Селима, одни только мысли Ахмеда о союзе с Сефевидами были предательством и еще раз доказывали его и без того очевидную непригодность к какой-либо руководящей роли в Османской империи.

Находясь в Бурсе, Селим разработал план захвата Ахмеда, у которого все еще были небольшие очаги поддержки в городе[365]. Выдавая себя за одного из все еще верных последователей Ахмеда в Бурсе, Селим написал серию льстивых писем, в которых осыпал его похвалами и уверял, что он по-прежнему пользуется широкой поддержкой во всем городе. «Союзники Ахмеда» из Бурсы призвали его вернуться, гарантируя, что помогут ему отвоевать город. В письмах ему обещали войска и припасы и даже перечисляли некоторые из наиболее уязвимых точек входа в город. Фантазии о возвращении Бурсы оказались для Ахмеда слишком сильными, и он клюнул на наживку. Ранней весной 1513 года Ахмед со своими небольшими оставшимися войсками двинулся на запад от Амасьи. Когда в апреле они достигли Енишехира, богатого сельскохозяйственного города примерно в 60 километрах к востоку от Бурсы, Селим и его войска ждали в засаде. Неподготовленные к бою люди Ахмеда были убиты. Ахмед был схвачен живым, после того как упал с лошади[366].

Съежившись от стыда и страха, любимый сын Баязида встретил свой жалкий конец. Селим воспользовался возможностью, чтобы в последний раз поиздеваться над своим сводным братом. Разница в возрасте у них была всего четыре года, они передразнивали друг друга и конфликтовали, сколько себя помнили, даже когда вместе учили персидский язык и играли в шахматы в гареме Амасьи. Соревнование, длившееся всю их жизнь, почти закончилось. Эта победа – которой четвертый сын никогда не должен был обладать – наполняла Селима злорадством. Войдя в темницу к сводному брату, он оскорблял Ахмеда и отчитывал его за мятежные действия, за связи с Сефевидами, за подрыв славного Османского государства. Ахмед молчал, устремив взгляд на холодную землю. Селим с отвращением вышел из камеры. В конце апреля 1513 года, чуть больше, чем через месяц после того, как он наконец приказал казнить Коркута, Селим приказал задушить и Ахмеда[367].

* * *

Несколько недель после смерти Ахмеда Селим еще оставался на востоке. Его войска устремились в Восточную Анатолию, убивая сторонников Ахмеда, преследуя его сыновей и некоторых других племянников Селима, возвращая территорию империи[368]. Все попавшие в плен сыновья Ахмеда были убиты. Двое сумели бежать к Сефевидам и, по слухам, обратились в шиизм – они были единственными, кто смог выжить.

К лету 1513 года Селим вернулся с равнин Енишехира обратно в Стамбул, устранив своих соперников и закрепив за собой империю. Его мать умерла в 1505 году – как бы она была рада, увидев, что ее единственный сын взошел на трон; а теперь и его отца не стало. Впервые за свои 42 года он стал бесспорным главой своей семьи и ее владений. Преодолев все препятствия на пути, Селим одержал победу.

Большую часть того лета Селим провел в спокойствии дворца Топкапы, решая вопросы, как и подобает обладателю имперского мандата: назначая своих людей на ключевые посты, организуя свою дворцовую администрацию, обеспечивая надлежащее снабжение армии и восстанавливая безопасность и спокойствие после жестокого хаоса дворцового кризиса. Он привел своих наложниц и дочерей в дворцовый гарем и назначил Сулеймана на новый, более важный пост – бейлербея Манисы. В течение долгих летних дней Селим обсуждал стратегию со своими военными советниками, пока они бродили среди роз и лилий в садах дворца. Ему нравилось разглядывать узоры из синей и белой плитки, выложенной в гареме и его тронном зале. Прежде всего он наслаждался богатством дворца – многочисленными каминами и павильонами, огромной библиотекой, бесконечным разнообразием блюд на кухне, удовлетворением всех его прихотей. В минуты своего одиночества – вдали от хаоса многих сражений, которые привели его на этот пост – он задумчиво смотрел на Босфор с идеальной точки обзора во дворце и лицезрел почти тот же пейзаж, который восхищал его в детстве.

По счастливой исторической случайности Никколо Макиавелли, который восхищался Османской империей и боялся ее, завершил свой знаменитый трактат по политической философии «Государь» в том же 1513 году, когда Селим победил своих сводных братьев, чтобы закрепить завоеванный им годом ранее султанат. Селим был типичным макиавеллиевским политиком, и