Русский диссонанс. От Топорова и Уэльбека до Робины Куртин: беседы и прочтения, эссе, статьи, рецензии, интервью-рокировки, фишки - Наталья Федоровна Рубанова

– «привет от Киры», но все равно ЭТО, здесь и сейчас, – Рената: никто кроме нее не скажет иначе. Не произнесет. Не преподдаст. Именно поэтому – не статья. Не «умные выкладки», арт-ярлыки, не структурирование того, что структурированию не подлежит в принципе. Не горе не от ума. «Маргарита Готье» умерла. «Бог» умер. Умер засим и сам «автор». И потому включают искусственный свет. И потому товарищЪ жмет руку: что ж, мы направляемся в знаменитую рюмочную на Большой Никитской, где говорим, разумеется, об этом – да и о чем, в сущности, еще-то. Вот же она, на расстоянии вытянутой. За левым. Рената Литвинова, «Последняя сказка Риты».

29 июня 2012

Улетая на острова, или PR по вызову

[Разговор литагента с пиарщиком[132]]

Звоню pop-пиарщику: «раскрученному», как народ в лит (читай, в сердцах), рефренит сейчас. По делу звоню – кто ж без дела теперь звонит: и авторы живые живо интересуются, и самой, аккурат немертвой, проф.по-над.грешна, любопытственно. «И как же вы, – второе сопрано включаю для важности пущей, – пишущих-то раскручиваете?» – «Ну, смотря что кому надо, какая у кого цель, – включает высоковатый баритон pr-angel за той еще линией чьих-то литгоризонтов. – Сначала консультация, потом бюджет» – «Так-так-так, а что входит в консультацию вашу?» – «Ну, это две встречи, я интервьюирую автора, потом заключение составляю» – «Так-так-так, заключение…» – «Ну, заключение, да, экспертное!» – «Экспертное. Так. Прекрасно. И что же входит в экспертное заключение? Каков объем текста и хау, что называется, матч?» – «Ну, концепция сама 70 тысяч стоит и слайдики для наглядности…» – «70 тысяч и слайдики для наглядности: без конкретики?» – «Ну, конкретика потом, когда работать начнем» – «А это не работа разве – 70 тысяч-то за что?» – «Ну это же концепция! Концепция! Проект. Двухразовая консультация с дальнейшими общими рекомендациями…» – «И со слайдиками…» – «Ну да, и со слайди… почему вы про них спрашиваете?» – «Нет-нет, окей, просто интересуюсь, никогда со слайдиками не работала» – «Ну, в общем, с общими, не конкретными, рекомендациями, да… страниц пять-шесть, в зависимости от раскручиваемого… Я вам так скажу – на самом деле, бюджет нужен!» – «Точно, бюджет. Бюджет – наше всё. Бюджет – классика жанра» – «Ну что вы, какая классика! Порядка 100–150 тысяч в месяц бюджет всего» – «ОКей, порядка 100–150 тысяч в месяц бюджет всего. А есть раскадровка, что конкретно в бюджет входит? И если автор, к примеру, только 50 в месяц платить может? Если он, автор, 150 тысяч в месяц не зарабатывает, если нет у него столько?» – «Ну, 50… это тогда без рекламы… 50 – это только Инста, сети…» – «А что в эту вашу, пардон, „инсту“ входит?» – «Ну, посты всякие, картинки… интервью размещать можем… посевы делать…» – «Ага, интервью…» – «Ну, интервью, да… это вчерашний день, чтоб вы знали… картинки куда полезней! СМИ никто не читает. Если вас в соцсети нет, то вас, значит, и нигде нет!» – «Так-так-так, нигде нет… передам авторам, чтоб сразу в сеть шли! Строем» – «Ну…» – «ОКей, а если вот сеть эту соц терпеть кто-то не может, ну то есть вывешивать себя не желает, хоть и не Виктор Олегович, которому все можно и сетевым необязательно быть?» – «Ну, кто не Пелевин, тому только в сеть: без вариантов. 70 тыщ за консультацию, потом 100–150 за работу. Пиаром книжки за полгода до выхода надо заняться. Если без рекламы, то в 50 уложимся» – «А эффективно в 50 без рекламы укладываться?» – «Ну, это как пойдет. Сейчас только инста и ютубка работают» – «А люди живые – работают они без этой вот „ютубки“?» – «Ну, я вам так скажу, как живые люди работают. Издатель примерно пол-лимона возьмет за издание, 80–100 тыщ по минимуму самому на СМИ закладываем, 20 – на сеть в первый месяц… Тридцатку за встречу в магазине центральном… На радио „***“ тыщ за сто раскрутку устроим – единственный гость в студии, интервью с главредом самим! Еще стольник на другое радио новостное… Можно литкоуча пригласить – пятнадцать за выезд на дом, двухчасовой сет… Вы извините, я улетаю сегодня на острова, я не могу говорить больше: вернусь через месяц, ну, если понадоблюсь, вы звоните!» – «Летите-летите! Понадобитесь точно в четверг» – «Ну… что-что? Не понял! Когда понадоблюсь?» – «В четверг, в четверг! После дождичка…» – «Ну, я вас не расслышал! Звоните обязательно! Всех, у кого бюджет будет, раскрутим! Вы меня слышите?.. Алло! Всех!»

Октябрь 2018

«Парадокс истории»

[К юбилею Некрасова[133]]

Господи! Сколько я работал! Уму непостижимо, сколько я работал… Полагаю, не преувеличу, если скажу, что в несколько лет исполнил до двухсот печатных листов журнальной работы.

Н. А. Некрасов. Автобиография

Раз в двести лет – а именно в декабре 2021-го «гению уныния» исполнилось бы два века, живи люди, не дай их так называемый бог, вечно, – не грех вспомнить о Некрасове и тому, кто никогда не восторгался текстами «парадокса истории», как называл Корней Чуковский литератора. В силу полярных эстетических притязаний, автору этих строк он любопытен именно (и прежде всего) как весьма своеобразный персонаж, издатель, игрок, но не как прозаик или поэт – будем честны, бунинский и набоковский условный Эверест Николай Алексеевич не покорил. Тем любопытнее было прочесть книгу известного петербургского исследователя и первооткрывателя «точечных» нюансов некрасовской биографии, основателя и собирателя его мемориального музея на Литейном Ольги Ломан. Именно благодаря ей мы в том числе узнаем, что «имя Некрасова увековечено не только в Петербурге, не только в нашей стране и даже не только на Земле: далеко в космосе между орбитами Марса и Юпитера движется малая планета, которой присвоено имя „Некрасов“. Она открыта астрономами Крымской астрофизической обсерватории, а ее орбиту надежно вычислили ученые Ленинградского института теоретической астрономии»[134].

«Некрасов в наши дни»[135] Ольги Владимировны Ломан (1910–1993) – сам по себе литературный памятник ушедшей эпохи, привлекательный еще и отсутствием идеологических штампов, которыми нередко грешило «советское литературоведение», самое советское в мире, должно быть. Но не Ольга Ломан: ее работа предельно сконцентрирована на биографических деталях и творчестве Некрасова, она дистанцируется от литературно-партийных клише, характерных для райтеров-конформистов эс-эс-эрии, и пишет, как чувствует – барин и простолюдин, дворянин и разночинец был ей искренне интересен. Да и могло ли быть иначе, если уже в 1946-м, всего через два года после Блокады, она становится ученым хранителем ленинградского музея-квартиры Некрасова? Именно Ольга Ломан, в прошлом выпускница литературного факультета Ленинградского пединститута, стояла у истоков создания уникального музея – места, где с 1857-го по 1877-й находилась некрасовская квартира, где все эти годы размещалась в том числе редакция популярных тогда журналов «Современник» и «Отечественные записки», которыми руководил Некрасов.

«Некрасов в